Книга Колыбель твоих оков - Лили Вайт

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64

для меня. Тем более, я не гажу там, где ем. Ее офис больше напоминает чердак, и я не понимаю, как профессор Гарварда не может выбить себе финансирование на нормальную мебель или хотя бы на новый письменный стол. В ее офисе соседствует мебель словно из разных эпох: забитые папками и книгами шкафы разного цвета и из разных материалов, в углу офиса стоит допотопный компьютер IBM на своем системном блоке. На стенах несколько фотографий в дешевых рамках — среди них фотография, очевидно, студенческой группы Аманды, также ее самой в магистерской шапочке и несколько фотографий Аманды в лаборатории в окружении коллег. Может быть, хозяйка офиса иногда тайком покуривает, подняв окно, — в помещении чувствуется едва уловимый запах сигаретного дыма. Или же она пользуется духами с неприятной табачной ноткой. Но, как и все остальное в жизни моих коллег, мне все это неинтересно. У нас с ней взаимовыгодное сотрудничество, и как только она перестанет быть для меня полезной, наша совместная деятельность сразу же прекратится.

Если бы я заранее знал, что этот день настолько изменит мою жизнь, то, наверное, отменил бы нашу встречу, а лучше бы и вовсе послал этот проект ко всем чертям.

В этом году Альварес набрала себе молодняка, обычно мне и дела нет до студентов, а многие из них даже раздражают меня своей неопытностью и одновременно заносчивостью. Прямо в середине нашей встречи одна из новых аспиранток Альварес (первогодка, потому что до этого дня я ее никогда не видел) заносит какие-то документы ей на подпись — я даже не смотрю в ее сторону, и заодно задает парочку весьма глупых вопросов. Несмотря на то, что эта глупышка явно тратит мое и Альварес бесценное время, мне становится весело слушать ее лепетание. Мое любопытство берет верх, и я поднимаю на нее глаза.

Лучше бы я этого не делал: перед моим взором возникают удивленные, распахнутые глаза цвета карамели, слишком большие для такого маленького личика, и испуганные (что, в принципе, не является чем-то из ряда вон выходящего для аспирантки на первом году обучения). Девушка настолько поглощена разговором со своей научной руководительницей, что даже не замечает моего присутствия, поэтому я могу как следует ее разглядеть.

Она миниатюрная, белокурая и совсем еще юная. Ее светлые волосы вьются и спускаются на плечи мягкими волнами. Я ловлю себя на мысли о том, что мне хотелось бы дотронуться до них, чтобы почувствовать, насколько эти локоны мягкие наощупь. Я не могу не заметить, как они играют в лучах солнца, и тщательно запрятанные воспоминания вихрем вырываются из моего подсознания. Отголоски прошлого, которые я так старательно пытаюсь стереть из памяти, оказываются прямо передо мной: нежные теплые руки прижимают меня к себе и гладят по голове, светлые кудри как огоньки танцуют на ветру. Я начинаю ощущать умиротворение и спокойствие, какое не чувствовал уже очень давно. С тех самых пор, когда…

Я останавливаю себя и не разрешаю своим воспоминаниям погружать меня глубже, на дно моей эмоциональной депривации, в мой персональный ад на этой земле.

Как удалось одному виду этой девочки вызвать во мне такие смешанные эмоции?

С плохо скрываемым интересом я продолжаю рассматривать свою новую знакомую. На девушке надеты короткие джинсовые шорты и белая блузка с глухим воротничком — какое интересное сочетание строгости и раскованности. У нее красивая фигура, и это видно, несмотря на то, что девушка даже не старается подчеркнуть свои достоинства. Ногти девушки накрашены слишком ярким лаком, и это немного идет вразрез с тем, как стараются выглядеть остальные женщины, строящие карьеру в науке. Я усмехаюсь про себя — если бы она только знала, внимание какого чудовища она на себя обратила, то, наверное, мгновенно бросилась бы наутек.

Я могу себе только представить, что сделал бы с ней такой монстр, как я. Ей повезло лишь в одном — меня совсем не интересуют женщины. Точнее, конечно, интересуют, но в другом контексте. Я сознательно не убиваю женщин и детей. Мне претит сама мысль о том, чтобы причинить вред существу, которое физически намного слабее меня. А дети пока даже не успели накопить свою собственную вину, они как беспомощные котята, брошенные родителями в яму их же собственных грехов и ошибок, при этом не держащие зла и мечтающие оказаться прижатыми к груди предавшего их человека. Нет, мой противник должен быть силен (а лучше даже превосходить меня по силе), он должен быть в состоянии оказать мне должное сопротивление, и только с таким противником моя схватка имеет смысл. Я ощущаю в себе азарт и, как опытный боец, иду в атаку. И чем сильнее мой поверженный соперник, тем больше наслаждения доставляет мне моя победа над ним.

Девушка направляется к выходу из кабинета Альварес, ее глаза напряженно глядят в пол, и она все так же на замечает моего присутствия. Какое же беспомощное существо, с презрением думаю я про себя, и решаю выбросить девушку из головы, как только она выйдет из кабинета.

Но как только девушка выходит за дверь, сам не осознавая, зачем, я все же интересуюсь у Альварес:

— Что это за тряпичная кукла, Аманда? Не знал, что ты занимаешься благотворительностью, — я косо смотрю на дверь.

— Что ты такое говоришь, Эммануэль, — ахает Альварес, ее латиноамериканские корни дают о себе знать в излишне эмоциональной речи. Как бы то ни было, что бы я ни сделал или ни сказал, по-настоящему возмущаться моим поведением она никогда не будет. Она томно закатывает глаза и кокетливо поглядывает в мою сторону. Я отлично осознаю, какое впечатление произвожу на женщин, и именно поэтому мне чертовски легко манипулировать ими.

Аманда уютным жестом кладет узкую ладонь на свою грудь и не спешит убирать, то ли желая привлечь мое внимание к своему богатству, то ли действительно удобно пристроив руку и забыв о ней.

— Зря ты так, она очень умная. Только начала аспирантуру, а уже производит такое хорошее впечатление. И у нее прекрасные рецензии с предыдущих мест учебы, — продолжает моя коллега.

— Аманда, мне это совершенно не интересно, оставь себе все эти сказочки про школьниц.

— Но тебе же в будущем самому понадобятся хорошие работники.

— Чтобы попасть в мою группу, одного лишь смазливого личика недостаточно, — усмехаюсь я. — Я сомневаюсь, что она настолько умна, как ты ее описываешь. А даже если и так, у нее на лице написана патологическая неуверенность в себе. В одной лодке со всеми этими стервятниками Гарварда ей и года не

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64