стан Хубур, даже закончив её наряжать. Наверное, только своей неприкрытой развратностью он сейчас отличался от Яролики — всё остальное в поведении, от интонации до мировоззрения, было схоже. — А с Мирдалом наши души и тела отделены, хотя во мне есть капелька его. Жалко, что не наоборот… — опустил Соладар уши, изображая потерянность и источая милоту.
Хубур, которая привыкла к изменчивости Хаоса, мягко, но напористо вырвалась из его лап и отошла в сторону, расправляя платье.
— Это очень здорово, Соладар, и мы рады познакомиться с тобой, но сейчас нам нужно спешить к твоей матери. Не проводишь ли ты нас?
— Конечно! — Выражение морды того преобразилось мгновенно на радостное и приветливое, вызывая сомнение в искренности той и другой эмоции. — И семья снова будет вместе, хотя и не полностью! Но мы терпеливы и делаем всё, чтобы рано или поздно исполнить все свои планы.
В самом деле, Яролика не соврала — жилище начальницы демиурга и соборной выглядело более чем скромно даже по меркам нашаран. Это были всего лишь две комнаты на двух разных ярусах веток, соединённые крытым мостиком. Взлётные балконы прикрывались неплотным навесом из тонких прямых палок — где их только нашли в измерении титанической флоры!
Зато облик самой Арислодары в величественности и красоте превосходил и Мирдала, и Инанну… Тайная покровительница Светлых источала серебристо-белый свет со своей шерсти, глаза её были такие же насыщенно-синие с белыми зрачками, как у матери Зареславы, Маррут. Но морда её и хвост не походили на драконьи — слишком короткие и округлые, ближе к звериным. Да, но несмотря на это, она выглядела просто великолепно. Торстейн первым склонился в почтительном поклоне, приложив лапу к сердцу, то же сделал и Адора. Нармела же радостно заулыбалась и подошла к матери.
— Как же я скучала по тебе! — призналась она. Кончик её хвоста дрожал от волнения.
— Дочка… — Арислодара мягко к ней подошла и приняла в объятия, даже не обращая внимания на остальных гостей, уделяя всю свою нежность одной-единственной — не гостье, а вернувшейся домой блудной дочери. Яролика терпеливо ждала, и даже сама будто проникалась всей радостью сцены. А вскоре к объятиям подключился ещё один дракон, Соладар, подлетая к родственникам и покрывая обоих крыльями, заурчав как довольный питомец.
— Милая сцена, — шепнула Зареслава, вместе с Хубур влетая следом за золотым драконом.
— Милое платье… — восторженно проговорил Торстейн почти одновременно, увидев облачение Хубур.
— Мирдал⁈ — заглушил их обоих неосторожный выкрик Адоры.
— Соладар Мирдал, — первым оторвался от родственников самец, приветливо взмахивая тому хвостом. — А как зовут вас?
— Есть вопрос более важный… Где Нарата? — Торстейн тихо, но твёрдо произнёс, косясь на Яролику.
— Она уже летит к нам и вскоре прибудет… — заверила Арислодара, погладив по голове дочь и, наконец, отстраняясь от неё, чтобы поприветствовать остальных. — А пока что чувствуйте себя уютно, как дома. Можете выпить лиственного чая или прилечь на циновки — вы теперь в ином измерении, путь был дальний!
— Не такой уж и дальний… для большинства нас — Хубур слегка расправила крылья, словно боялась, что они снова прилипнут. После этого она взглянула на Яролику. — Если ты намеревалась отправить сюда Нарату — почему же не сделала этого сразу?
— Мне казалось, она здесь… — кончики ушей соборной задрожали, хотя остальным существом она не выдала волнения. — Но её перемещением занимался Радвер…
— Будьте спокойны, ваш демиург просто желал познакомить Нарату с Иероном, своим предшественником, — Арислодара владела и собой, и ситуацией несравненно лучше. — Он жив и здоров физически и психически, но одумался, более не творит религиозные злодеяния и ведёт спокойную, мирную жизнь во имя жизни. Нарата пообщается с ним и поймёт, что от старых убеждений легко отказаться.
— О, вы не знаете Нарату, госпожа Арислодара, — сказал это Торстейн, а согласно закивала Зареслава. — Более упрямой и своевольной драконессы ещё не было ни в истории Нашара в частности, ни в истории Харадола в общем.
— Я и не рассчитываю изменить её против воли и в единый миг, — белоснежно-сверкающая вышла к собравшимся, будто лишь сейчас всерьёз занялась диалогом с ними. — Мне ведомо, что в Нашаре бытуют заблуждения… Вроде как Светлые «промывают мозги» драконам. Как же они ошибаются… Начать с того, это физически невозможно, мозг нельзя вымыть без извлечения его из черепной коробки, — Яролика и Соладар коротко, но звонко хихикнули по сигналу улыбки и поднявшихся ушек своей покровительницы. — Во-вторых, мы не желаем творить материк безвольных, несамостоятельных драконов. Они сами должны понять, что мудрость их создательницы предложит изначально верный вариант.
— У тебя не так и мало общих черт с религиями… Даже религией Тьмы, — Адора сцепил крыльевые когти над своей головой. — Если бы вместо тебя мне всё это говорили Арма или Варлад, я бы не почуял подвоха ни в чём.
— А он есть, и заключается в том, что Тьмы не существует — это лишь коллективный разум Воплощений, выдающий себя за создателя вселенной. Но я существую, и не выдаю себя, а реально являюсь создательницей, но лишь вашего вида, — глянула Арислодара на гостей с материнской теплотой,почти как на свою дочь недавно.
— А как же быть с легендой Тёмных? О духе-демиурге, создавшем дракона, и о том, как дракон напал на него, за что был убит? — Хубур показала, что не зря высиживала часы на уроках истории. — А потом, вроде как, появился злой аналог демиурга, взрастившего из остатков пра-дракона первых двух представителей нашего вида.
— Тёмные просто тёмные и необразованные… — вздохнула сияющая. — Мне не в чем винить их, среди них память о тех временах давно уже не храниться, некому помнить. — Но в этой истории есть зерно истины. Признаю, у меня не сразу всё получалось идеально, хотя я стремлюсь к этому всегда и умею учиться на ошибках. Драконы до сих пор дорабатываются и совершенствуются… Те, за кем мне удаётся смотреть. Но нашаран совратила Тьма и увела их из-под моих крыльев. Демиург
