Надежные, знакомые руки прижимают меня к себе, качают на объемной груди, пока я сквозь опухшие веки наблюдаю, как мирон избивает Алекса. Бьет по лицу снова и снова, словно обезумевший.
Или это очередной сон и его здесь нет. Никого нет…
— Саша, Саша, — слышу такой настоящий голос Даши и пытаюсь улыбнуться. Какая она все-таки хорошая. Как хорошо, что она будет счастливой. Моя Даша.
— Останови его, останови его пожалуйста.
Мирона оттаскивает высокий силуэт, но я уже не вижу кто.
— Сашка, Сашка, любимая. Как же так...
Глава 41. Саша
Первые проблески сознания были обозначены болью во всех мышцах. Но это можно было терпеть, а вот воспоминания, которые навалились тяжёлым грузом терпеть невыносимо. Я не чувствую тело, но ощущаю, как стекают слезы по щекам. А затем, как мягкая ткань их стирает...
— Ну, ну. Ты чего ревешь? — слышу Дашино ворчание. — Лицо конечно припухло, но ты все равно красивее меня.
С рыданием рвется смешок, и я таки открываю глаза, попытавшись улыбнуться.
Боже, как мне стыдно перед этим светлым человеком.
— Ты ни в чем не виновата, не смотри на меня так. Хотя хочу сказать, что мне обидно, что я не вызывала такого доверять, чтобы сказать про Мирона.
— Да, как я могла... — пытаюсь сказать, но получается хрип.
— Тоже верно... — даёт она мне воды, поддерживая голову. Потом отставляет стакан и вдруг усмехается. — А помнишь ты вот так же сидела возле моей кровати в психушке? Можно даже сказать, что мы квиты.
Она улыбается, но грустно как-то и отвечает на мой немой вопрос про Алекса.
— Я подала на него заявление.
На мой шокированный взгляд она пожимает плечами.
— Я не… — сглатывает она и свои слезы стирает быстрым движением, а мне еще хуже становится. Никогда не хотела быть то й, кто причинит ей боль. — Я так надеялась, что хоть один мой родитель будет нормальным, но похоже рассчитывать я могу только на свою малолетнюю мачеху.
Я сглатываю ком в горле и накрываю её руку своей, от чего она просто начинает рыдать и обнимает меня. Становится больно, но я так рада, что она не держит на меня зла. Так рада, что она вообще не бросила меня, что не оставила одну.
— Прости меня, Дашуль. Я так хотела быть идеальной.
— Ты и была идеальной. Ты всегда была самой лучшей. Самой лучшей сестрой.
— Ты знаешь? — испуганный шепот, а она чертовка такая еще и подмигивает.
— Мама сказала, когда я ее навещала. Наверное поссорить нас хотела, придурошная. Но знаешь, нельзя поссорить правдой, если люди любят друг друга по-настоящему. А я тебя очень люблю, Саша. И ты должна была сказать, что тебе плохо. Мы бы съехали от него вдвоем.
— Он бы не отпустил…Тебя...
— Пф, я бы могла пригрозить суицидом, — достает она язык и кривит рожицу, что снова вызывает болезненную улыбку.
— А что с твоей мамой?
— Ей грозит пару лет, но скорее всего адвокаты договорятся на меньший срок. И нет, я не обижаюсь. Я очень, очень рада, что мы родственники. Где бы ещё найти двух таких отмороженных кузин?
Мне снова хочется рассмеяться, но Даша прикрывает дрожащие губы ладонью.
— Тебе больно, я не подумала. Я не буду больше болтать и веселить тебя. А хочешь своего красавчика увидеть? Он здесь. Три дня в коридоре ночует..
Я чувствую, что снова начинаю плакать, что снова боль ломает грудную клетку и отчаянно качаю головой.
— Нет? – удивляется Даша. — Вы разве...
Я отворачиваюсь к стене, только сейчас замечая что палата отдельная в современной клинике. Даже думать страшно, сколько мне за это расплачиваться… Но так даже лучше. Лучше, когда все сама.
— Ладно, скажу чтобы потом зашел
— Никогда...
— Что?
— Никогда, Даша. Пусть он зайдет «никогда». Никаких больше мужчин. Никакой больше любви.
Засыпаю почти мгновенно, и, кажется, что сплю всю следующую неделю, прохожу процедуры, лечусь, много ем, много общаюсь с Дашей и даже с её Марком.
Мирон несколько раз попытался зайти, он не родственник, и, если я не захочу, попасть не смог бы. Наверное, и залез бы в окно, но восьмой этаж не предоставляет такой возможности.
Еще через неделю, когда все припухлости спали, а я смогла потреблять пищу с ложки сама, он перестал приходить. И мне бы радоваться, ведь этого и хотела, но я почему-то проплакала всю ночь, словно оплакивая книгу, которую только что дочитала.
Теперь пора переходить к следующему тому, в котором не будет сомнений, лжи, лёгких путей. В ней будет только я и моя дорога. Без каких-либо иллюзий.
По моей просьбе заявление на Алекса Даша забрала. Его отпустили из тюрьмы, и он уехал. Куда, он не сказал никому, да и кому говорить, если Даша его ненавидит почти так же как мать. Зато её и Марка пригласил на ужин её отец Малышев и все прошло относительно неплохо. Я постепенно приходила в себя, вернулась в свою квартиру, которая оказывается давно не сдавалась, а жильцы просто уехали, вычистив ее почти под чистую.
Это было закономерно и я даже обрадовалась, ведь мне пришлось заново поклеить обои и купить стулья и диван. Дела отвлекали, а пока Алекс не потребовал назад деньги за учебу я ее продолжала, полностью туда погрузившись.
Через некоторое время даже смогла повеселиться на свадьбе Марка и Даши, а на следующее утро все таки заглянула в электронную почти, где была очень удивлена, увидев кучу не отвеченных от Миранды.
Мы так давно не общались, что я сначала даже подумала, просто все удалить, но там не было ничего такого. Просто рассказы о ее путешествиях, фотографии. А в последнем письме и вовсе приглашение приехать в Лондон.
Я сначала даже опешила и долго смотрела на заполненную форму для приглашения. Она еще действовала, хотя оставалось всего пара дней. Миранда писала раз в неделю, словно не хотела быть навязчивой.
И дело было даже не в том, чтобы приехать в Англию, а в том, что там жила она, значит мы с ней увидимся. Сама не знаю почему но эта мысль вызвала рой мурашей. Нет, я не лесбиянка, да и видела всего пару фотографий Миранды, тем более, что я каждую ночь как идиотка думаю о Мироне и о том, как все-таки легко он в очередной раз вычеркнул меня из своей жизни, просто… Просто с этим человеком я прообщалась весь год. Рассказывала ей то, чего не могла рассказать Даше, словно дневнику, который живет очень далеко. А теперь спустя столько времени, когда в моей жизни только все начало налаживаться, а голова перестала болеть мыслями о прошлом она зовет меня в страну, где живет.
Саша: Спасибо за все твои письма. Прости, но я увидела их только сейчас. Насколько твое предложение серьезно? И обозначает ли это, что мы увидимся?
