class="p1">— Ты сама говорила, что умрёшь, если Тиара тебя оставит.
— Да. Я сейчас наполовину мертва. Но у меня есть мой долг и есть мой брат, есть мои друзья. Я не могу умереть, чтобы всем этим людям не стало плохо. Кадм не переживёт этого, а он слишком хороший человек, чтобы умирать. Слушай, я люблю брата, я люблю Бегейра и Андара. Тиарой клянусь, я не хочу умирать.
Рахаил скептически посмотрел на меня.
— Вы меня пять лет знаете. Ну кого я могу убить?
Старик приподнял брови. Да, даже без благословения Тиары — многих.
— Клянусь, не буду. Тиара не вернётся ко мне после этого. Мастер, я же не дура. Ну правда. Я тупа, безмозгла, неосмотрительна и безумна, но не дура. Не хочу я никого убивать.
— Хорошо. После обеда ещё подумаю и выдам тебе путевой лист.
Ферах, как и обещал, через два часа вернул гусеницы на место и спросил, где лист. Пришлось ждать окончания обеда.
— Лист я тебе выпишу, но мне надо, чтобы ты сначала смоталась на раскоп, — объявил Рахаил, когда я подсела к нему за обедом.
— А что с ним не так? — удивилась я.
— Туда нагрянули наши геологи. Пока не трогали печати, но мне не нравится, что они там пасутся.
— А мне показалось, мозги у них есть.
— Угу, ты ещё скажи, что ты поверила, что они геологи? Мозги у них есть, печати на месте. Так что сходи, пугани их, чтобы не совались, куда не надо.
— Как сильно пугануть?
— Скажи, что они своими бумажками о "геологоразведке" могут подтереться. Если мне что не понравится, то они полетят со станции прямо в озеро. Прорубь найдётся.
Ой-ой, похоже не одна я тут не в духе!
— Без меня тут что-то произошло? — за своими бедами я совсем забыла о том, что у меня есть ещё и обязанности в крепости.
— Ничего особенного. Просто наши друзья обнаглели и ездили на перевалы к камням богов. Лир катался за ними. До Берлоги не добрались, но камушки объехали все. Так что хуевы они геологи.
— У вас вроде не было в этом сомнений. Сколько раз они уже бывали на раскопе?
— Впервые. Но до этого они разок съездили на ту сторону реки в брошенный город. Не хватало ещё, чтобы они сунулись за перевалы к старым шахтам.
— Ну, так сунутся и сунутся. На той стороне поедят и не полезут к нам.
Рахаил закатил глаза.
— Когда полезут, тогда и разберёмся, кого ими кормить. А пока скатайся, шугани их. В конце концов, они притащились из-за твоей благотворительности.
— Ой, вот не факт, что мне тогда спьяну не почудилось, что они с тем мужиком из Берлоги встречались!
— Всё равно, сходи, поговори. Может и пронесёт.
Договаривать он не стал. Это я застала всего две экспедиции. По слухам, одна такая группа особо умных из Мейнда сунулась весной за перевалы, да так и осталась в Берлоге. Я подтвердить не могла, но полдюжины мужиков во владениях Магды действительно большеносыми лицами напоминали уроженцев той земли.
— Только водителя верни мне целым, — напоследок тихо сказал Рахаил. — Ты вообще уверена в том, что делаешь?
— А? Нет, совершенно не уверена. Но… а что мне ещё делать?
— Только не изображать, что как будто ничего не случилось. Я тебе всё равно не верю.
Я виновато развела руками.
— А если считать, что что-то случилось, мне придётся повеситься, — я не врала.
— Ну… как знаешь. Я тебе доверяю. Надеюсь, ты это ценишь.
Я укоризненно посмотрела на него и пошла собираться в дорогу.
Ферах молча забрал у меня путевой лист, расписался рядом с печатью Рахаила и убрал бумагу под тулуп.
— Садись, поедем, — он вывел из гаража малый снегоход.
— Сначала едем на раскоп, — я посмотрела на высунувшегося из окна храма Лира. Он размахивал здоровенным разводным ключом и орал, чтобы Ферах не смел ничего ломать. При этом требовал, чтобы за целостность машины отвечала "эта сумасшедшая". И чтобы я тоже не трогала машину. Я помахала ему рукой и покрутила пальцем у виска. Лир погрозил мне ключом и скрылся в храме.
— Чего это он?
— Переживает за машину, — Ферах подождал, пока я сяду, и направил машину в ворота.
— Ты так плохо водишь?
— По-любому хуже Лира. По его мнению, разумеется, — рыцарь искоса посмотрел на меня, потом уставился на дорогу. Ладно, хрен с ним. Отложу серьёзный разговор на потом. Ну, или сам поймёт, что я не хочу его убивать.
… интересно, а когда поедем к Каме, он подумает то же, что и Рахаил? И будет ли сопротивляться, если я правда решу его убить?
Я посмотрела на шею мужчины. Сломать сумею. Эта мысль меня полностью удовлетворила и я расслабилась. Потом вспомнила наши спарринги, и приуныла. Возможно, и не сломаю. Надо стрелять из пистолета. А, чёрт, пули подучётные. Рахаил с меня шкуру снимет за нецелевое использование.
Я представила Фераха мёртвым, и содрогнула.
Ужасно. Нельзя о таком думать.
И делать такого нельзя.
Я отвернулась от него.
Ночью выпал снежок, прикрыв следы на снегу, и мы ехали почти по первозданной прекрасной белизне. Укатанная дорога к станции едва выделялась. Если бы не вкопанные на обочине столбы, я бы её даже не заметила. Красиво. Очень, очень красиво. Свет Извечного Огня отражался от снега, и кругом всё было такое светлое, белое, даже лес на склоне хребта. А уж озерная гладь! Мне было жалко портить такую красоту даже небольшим следом нашей машины. Но что поделать.
Когда мы спустились с холма и съехали с дороги, из-под наших полозьев выскочил ошарашенный заяц и метнулся куда-то в сторону перевалов. Мелькнул круглый человеческий глаз. Я чуть не подавилась собственным языком и вывернула шею, разглядывая зверушку, но беляк уже умчался прочь.
— Ты чего?
— Да так, померещилось, — я повернула голову в сторону раскопа. Следы наших, так сказать, коллег, отчетливо читались на снегу. Ферах направил машину по уже пробитой колее.
Наши друзья были едва заметны на фоне снега. Руины припорошило, и они едва читались издали. Лишь когда мы подъехали к снегоходу "геологов", я увидела три фигуры. Мужчины протоптали дорожку к главной аллее Шеркела и увязли там по пояс. Нас они заметили не сразу. Низенький — я скорее почувствовала, что этот укутанный в бушлат человек Берг, чем узнала его, — заметил нас.
— Привет! — я приподнялась над сидением и помахала им рукой. "Геолог" оглянулся на своих друзей и проковылял к нам. Один. Я тоже приготовилась спрыгивать в снег.
— Уверена, что тебе к ним
