вами людей очистил запретную зону, закрыл портал, добыл сокровища и поучаствовал в спасении главы клана. Думаю, это можно считать новой вехой в отношениях людей и оборотней.
Койр сплюнул.
— Еще чего! Как только вы приперлись, так сразу начались проблемы. Я помог тебе, потому что об этом просил Йогар, не более того. Убирайтесь отсюда, чтобы я вас больше не видел.
Я глубоко вздохнул, признавая дипломатическое поражение. Похоже, некоторых не переделать.
* * *
Отбыли мы к полудню следующего дня. Йогар, после драки с Августом снова слегший, не вышел нас проводить, но я видел, как на рассвете Анна ускользнула куда-то из дома и вернулась лишь к отъезду. Вид у нее был умиротворенный. Наверное, грозная глава Тайной Канцелярии все-таки окончательно помирилась с родственником. Койр тоже не удостоил нас прощанием, а вот сыновья главы клана сподобились. Дорйон крепко сжал Анну в объятиях. Трой, на удивление, тоже.
Я подошел к нашей маленькой отбывающей процессии.
— Постой, что это ты тащишь?
Я гордо продемонстрировал Анне сверток, который навьючивал на Инцитата.
— Выпросил-таки у твоего дяди подарок за свои многочисленные заслуги.
— Ковер? Я думала, ты попросишь что-нибудь более ценное.
— Ну должен же я порадовать своих любимых, — я нежно погладил ковер, притороченный к седлу. — К тому же, я немного в этом разбираюсь. Откуда он появился у твоего дяди?
Анна пожала плечами.
— Кажется, нашел где-то на чердаке. По-хорошему его стоило бы выбросить, но дяде он понравился и отправился на стенку. Так что на самом деле я рада, что ты увезешь подальше этот пылесборник, я от него чихаю.
— Этот пылесборник, к твоему сведению, работы мастера четырнадцатого века. Он стоит, как племенной жеребец.
— Вот это⁈ — по лицу было видно, что перед мысленным взором Анны ясно пронеслось вышитое на ковре убожество. — Да такое же даже в сортир повесить стыдно!
Я пожал плечами.
— Кому-то стыдно, а кому-то и высокое искусство. Я вспомнил, что видел что-то похожего стиля в Императорском дворце, позвонил Игорю проконсультироваться. Он у меня, знаешь ли, разбирается в искусстве. Игорь подтвердил.
Кони тронулись. Наш небольшой отряд, сократившийся на одного человека (Федор так и остался в лесной тюрьме за клевету, и я подозревал, что ничего хорошего его там не ждет), двинулся прочь из леса.
— По-моему, мы стали многократными героями, — заметил я. — Да нам в лесу надо памятник поставить. Раскрыли заговор, закрыли портал, очистили запретную зону, заставив Место Силы перестать буянить, даже сокровища с алтаря спасли.
— Ну, сокровища вернулись обратно к Кевнару, — заметила Анна. — Я бы даже сказала, в Кевнара.
— Ну это уже детали, нужно было охранять их бдительнее.
— Вместо памятника у тебя теперь есть единственный и неповторимый демон смерти, в каком-то смысле это даже лучше.
— Конечно, лучше, — довольно подтвердил Каладрий, восседая на своем традиционном насесте на моем плече. — Ты даже не представляешь, как теперь я буду портить тебе жизнь!
— Ты ее и раньше портил, я успел привыкнуть.
— Раньше у меня не было физического воплощения.
— Да ладно, ты меня и в виде бесплотного духа задолбал, какую ты мне новую пакость можешь учинить? Ай! — Моя рука взметнулась к волосам. — Каладрий, ты что делаешь? Не смей на меня гадить!
Каладрий клюнул меня в темя и быстро перелетел на ветку дерева, пока я не успел его схватить. Вид у него при этом был очень довольный.
— Те дрозды явно дурно на тебя повлияли.
Анна хихикнула.
— Его Величеству теперь придется непросто. Раз такой вервольф, как Койр, стал по сути соправителем клана, нежная любовь между людьми и оборотнями закончится.
Анна махнула рукой.
— Александр любит сложные задачи, ему не привыкать.
— Да уж, сложнее не придумаешь.
Лес начал редеть. Десять минут, и перед нами открылась грунтовая дорога. Анна вновь провела нас секретной тропой.
— Золото жалко, — вздохнул я. — Жаль, почти ничего не удалось прихватить.
— Ну, в некотором роде оно вернулось туда, где и должно было быть, к алтарю. Тем более, тебе бы его все равно не отдали. Постой, что ты сказал? Почти⁈
Анна резко дернула поводья. Я нехотя придержал Инцитата и продемонстрировал ей ту самую золотую монетку.
— Вот, сувенир на память.
— Брось сейчас же! — Блэйд только что не запылала от гнева. — Лазарев, ты с ума сошел? Помнишь, как закончил Август, недобрая ему память? Кевнар всегда приходит за своими сокровищами!
— Да ладно тебе, не говори ерунды. Мы уже и из леса-то выехали. Думаешь, он пророет многокилометровый туннель под землей и явится сюда ради одной несчастной монетки?
— Явится. Немедленно брось!
— Ну ладно, так уж и быть. — Я с неохотой кинул монетку в кусты. — Исключительно чтобы ты не орала, зануда шерстяная. А такой сувенир был.
* * *
Час спустя.
Святое место было где-то поблизости. Юный паломник точно знал об этом, потому как читал в книгах и видел на церковных картах. Правда, карты оказались неточными, но указывали на эту дорогу около леса. Плюс-минус десять километров. Но пока святое место обнаружить не удалось.
Например, вот эти кусты никак не походили на святое место. И вон тот овраг, и вон тот бурелом. Но он будет продолжать поиски.
От размышлений о святом юношу отвлекло невиданное событие: кусты вдруг заговорили.
— Кошелёк или жизнь!
Пока брат Яков пытался определить, что для него важнее, кусты еще и расступились, явив его взору двух здоровых мужиков. Очень недружелюбных и со здоровенными тесаками в руках.
Брат Яков отпрянул. О лихих людях в святых книгах тоже говорилось: их предлагалось по возможности избегать, а в случае встречи молиться и уповать на Создателя. Брат Яков остро почувствовал, что милость Создателя ему бы сейчас очень пригодилась.
— У меня ничего нет, — пробормотал он, отступая в кусты. — А вы, несчастные, ремеслом своим губите свои души.
Один из бандитов сделал шаг вперед. Тесак прочертил лугу перед самым лицом молодого монаха.
— Отдавай деньги, говорю. А не то мы же сами возьмем.
— Бог накажет вас! — пискнул брат Яков, не узнав собственный голос.
Один из бандитов глумливо усмехнулся.
— Твой бог тебе не поможет. Давай, сымай сапоги и выворачивай карманы. И радуйся, что рожа больно страшная, а то бы еще кой-чего с тебя взяли.
Брат Яков сбивчиво забормотал молитву. С каждым словом им все сильнее овладевала святотатственная мысль, что сейчас она ему не поможет.
— О, гляди-ка, — один из бандитов вдруг отвлекся от запугивания монаха и уставился куда-то на землю. — Монета какая-то. Слышь, Красавчик, ты когда-нето такую видел?
Красавчик, получивший прозвище за горбатую спину и иссеченную шрамами рябую рожу, подошел к подельнику.
— Неа. Но, кажись, золотая. Смотри, парень, твой бог нам явно благоволит. Деньжат подкинул. Так что быстро выворачивай карманы, а не то мы тебе эту монету в жопу затолкаем.
— Бог накажет вас, — пробормотал брат Яков, стараясь не заплакать. — Бог накажет. Господи, к тебе взываю!
Красавчик повернулся, чтобы поднять монетку. Вдруг из-под земли, вздымая комья грязи, вынырнуло нечто, раскрыло зубастую пасть и проглотило обоих разбойников вместе с монетой.
Брат Яков несколько секунд тупо пялился на дыру в земле, не веря своему счастью, потом рухнул на колени и возопил в небеса:
— Спасибо тебе, Господи!
* * *
Романов встретил нас в своем кабинете, куда мы, уставшие и голодные, явились сразу же, как только вернулись в Москву. Скупо улыбнулся, что, очевидно, выражало огромную радость от нашего появления, и жестом указал на кресла. Впрочем, как я заметил по коротко брошенному на Блэйд взгляду, Анне радости досталось все же чуточку больше.
— Насколько я знаю, все прошло успешно?
Анна кивнула.
— Более или менее.
Романов удовлетворенно кивнул.
— Анна, тебя искал Северин. Говорит, у него что-то срочное. Сходи проведай его, а подробности вашей поездки мы с тобой обсудим вечером.
Блэйд кивнула, удалившись. Судя по коротким взглядам, которые всегда невозмутимые Анна и Император бросили друг на друга, вечером они собирались отнюдь не только разговаривать.
— Вы хорошо поработали, граф Лазарев, — Романов повернулся ко мне.
Я довольно улыбнулся.
— Не буду отрицать, Ваше Величество. Я многократно рисковал жизнью, дабы выполнить ваши указания.
— По-моему, вы в основном рисковали жизнью, чтобы эту самую жизнь спасти, — заметил Романов.
— Ну, и это тоже, — не смутился я. — Но это же самая лучшая мотивация! Я заслужил награду.
— Разумеется. А вы ведь знаете, чем
