– Аня, подойди ко мне, – велел Захар.
Я выдохнула и за два шага оказалась за надежной спиной Давыдова.
– Вы всей компашкой сюда переехали? – подозрительно поинтересовался Гриша, глядя на Захара с нескрываемым отвращением.
– Понадобится – переедем, – подтвердил Захар. – Ты куда-то шел? Иди.
– Другу привет, – выплюнул Нефедов и медленно, словно нехотя, вышел через раздвижные двери на улицу.
– Ты как с ним пересеклась? – развернулся ко мне Захар.
– Случайно. Честное слово, я просто время потянуть хотела, чтобы Яна приехала и показала нам правильную дорогу, – выпалила я.
– Аня… Ни на минуту нельзя одну оставить, – страдальчески закатил глаза Захар и тут же потребовал: – А ну-ка, локоть покажи.
– Пошли, а то вдруг Григорий Сережу заметит, – быстро схватила я Давыдова за руку.
– Давно в драку не ввязывалась?
– На этой неделе ни разу, – развела я руками. – Что он к нему прицепился? – пробурчала, имея в виду Нефедова.
– Старая история, – отмахнулся Захар. – Аня, покажи руку, – повторил он с нажимом и сделал шаг ко мне.
Аккуратно перехватив мое запястье, провел подушечками пальцев по тому месту, где держал Гриша, и тихо выругался сквозь зубы, поглаживая покрасневший участок кожи. Мир вдруг сузился до крохотной точки, где были только он и я, все звуки воспринимались словно сквозь вату, а множество людей, идущих мимо, я просто не замечала.
Давыдов выпустил мою руку, резко развернулся и широким шагом потопал в сторону парковки. Я никогда не видела, чтобы он злился, но в тот момент поняла, что под руку злющему Захару лучше не попадаться, а сейчас он был в неистовстве.
– Захар, стой! – потребовала я, срываясь с места.
Он стоял у входа, осматриваясь по сторонам в поисках Григория. К своему счастью, тот уже уехал. Облегченно выдохнув, я взяла Давыдова под руку и повела его к машине, где у пассажирской двери страстно целовались Яна с Сережей.
Я покраснела и отвела взгляд, спрятав лицо на плече Захара.
– Я так понимаю, мы вам тут уже не нужны, – не совсем тактично поинтересовался Давыдов у сладкой парочки.
Они с трудом оторвались друг от друга. Яна подняла голову, смущенно глядя на меня, а Сережа недовольно пробурчал:
– Я вам у бати на даче целоваться не мешал!
– Привет, – помахала мне рукой Яна.
Я радушно улыбнулась и потеснее прижалась к Захару, только в тот момент отмечая, что все его мышцы напряжены, а сам Давыдов старается дышать медленно и глубоко.
– Езжайте домой, мы тут сами, – махнул рукой Серёня и перевел горящий взгляд на Яну.
Мне оставалось только порадоваться за любимого родственника. Рассказывать о том, кого мы встретили, и возмущаться, что он, вообще-то, не хотел звонить Яне, я не стала. Мы простились и разошлись по машинам, причем Сережа отобрал у Яны ключи и сам сел за руль ее авто. Впрочем, она совершенно точно не возражала.
– Что за история приключилась у Гриши с Сережей? – полюбопытствовала я, когда мы выехали с парковки.
Давыдов поморщился и покосился на меня.
– Для тебя не секрет, что мы с Серым были… не самыми хорошими мальчиками, – старательно подбирая слова, принялся рассказывать Захар. – Это было пять лет назад. Мой друг – ты его помнишь, Игорь, который тебя отпустил в тот день, когда вы с Гришей в обезьянник попали – пригласил нас в гости. Мы поехали в какой-то ночной клуб, и там двух девчонок выручили. Одна из них была девушкой Гриши, но мы об этом только спустя месяц узнали. Поговаривали, что он ее чуть ли не в ранг богини возвел. А она в Серегу влюбилась. Тогда грандиозные разборки были, Нефедов с ума сходил от ревности, а Ника Серому прохода не давала. Сама к нему приехала с вещами.
– Так это же она Серёне Киллера подарила! – ахнула я. – Обалдеть… Они тогда расстались так некрасиво.
– Да, Ника стервой оказалась, – согласился Захар. – Вот после того случая Нефедов твоего дядюшку и ненавидит. Представь его реакцию, когда Серега с Яной познакомился.
– Знаешь, а мне теперь Гришу даже жалко, – призналась я. – А ведь во всем виновата Вероника.
– Да, – вздохнул Захар, – именно поэтому Серый и не хотел вмешивать никого из вас. Совестливый.
– Может, нам стоит перед Гришей извиниться?
– Просто не вмешивайся лишний раз, – попросил Захар.
– Ладно. Куда мы сегодня поедем? – поерзав в кресле, загорелась я любопытством.
– Поехали ко мне? – с надеждой предложил Захар. – Завтра у тебя заканчиваются каникулы, а у меня отпуск…
– Я только «за», – выдохнула я.
Глава 42Мы ехали не спеша, наслаждаясь музыкой, прохладным воздухом, дующим из кондиционера, и обществом друг друга. Мне было немного тоскливо, что с завтрашнего дня нам уже не удастся проводить вместе много времени.
– О чем грустишь, тигренок? – спросил Захар, беря мою ладонь в свою и переводя взгляд с меня на дорогу и обратно.
– Да так… – отмахнулась я.
– Расскажи, – мягко попросил он.
Поняв, что отвечать я не собираюсь, заговорил первым:
– Мне тоже очень хочется как можно больше времени проводить с тобой, а не на работе.
У меня что, на лице все написано? Или Давыдов обладает способностью читать мысли?
– У тебя на лице все написано, – снова озвучил он мои мысли.
Обалдело подняв брови, я всмотрелась в его лицо. Захар широко улыбнулся, демонстрируя ямочки на щеках, от которых я всегда теряла голову. Тепло от его ладони разливалось по всему телу, а его взгляд… Он заставлял плавиться, стекать на пол безвольной лужей.
Я чувствовала, что нужна ему. Интуиция, шестое чувство – не знаю, как именно, но я была на сто процентов уверена, что этот мужчина мой. И чувствует ко мне то же самое, что и я к нему.
Повернулась к Захару, прижалась плечом к сиденью и начала ласково водить подушечками пальцев по его ладони.
– Я действительно хочу проводить с тобой больше времени, – призналась с грустью.
– Значит, все мое свободное время будет принадлежать тебе, – пообещал Захар. – К слову, могу помочь с учебой.
– Это было бы здорово!
– Значит, решено.
Мы уже ехали по родному городу, рассматривая немногочисленных прохожих, тех, кто решил прогуляться в самый солнцепек. Захар свернул к ближайшему к его дому супермаркету и сказал, лукаво щурясь:
– Предлагаю устроить вечер сладостей.
– Поддерживаю, – радостно потирая ладони, согласилась я.
Мы накупили кучу всего: мороженое, конфеты, взбитые сливки, не забыв и про стандартный набор холостяка – пельмени и два десятка яиц.
