моего рода. Я не мог позволить себе подобного. Я просто хотел тебя защитить. Такие, как мы должны держаться вместе. Ведь таких, как мы можно по пальцам пересчитать. Чистых совсем не осталась, а те, кто сейчас живы стараются сбежать как можно дальше от останков империи Амариллис. Мы дети одного рода, Лорин. И плевать кто зачал тебя и вырастил. Тогда я почувствовал одно — я был тебе нужен, хоть ты сама этого и не осознавала.
— Но ты один из тех, кто так и сбежал с нашего контента. Наверное, я бы умерла тогда, если бы не ты. Я ценю то время. Оно видимо было самым счастливым в моей жизни.
— Что за речи такие грустные? — он по-дружески положил руку ей на плечо и слегка встряхнул. — Помирать собралась?
— Моё время близится, — с ноткой грусти прошептала Миракал. — Все мы это знаем. Я собираюсь исчезнуть из Катриары и когда придёт моё время — внести лепту в историю. Думаю, при таком раскладе им не будет так больно, как могло бы.
— Пророчества писались тысячелетия назад. Многое из них не сбывается. — ответил Гор, заправляя золотые локоны за слегка заострённое ухо. — Ты слишком сильно вцепилась в эти пустые слова.
— Но это моё пророчество, Эрвис! Оно принадлежит мне!
— Кто об этом сказал? В этом мире есть ещё дети Древних, что были лишены сил. И ты явно не подходишь под это описание.
— Так сказала моя мать перед смертью. И я склонна верить этой женщине. И я откажусь от сил, если того потребуют Боги.
— Ты не знала этой женщины. О твоей матери ходило много слухов, и никто не знает правдивы ли они. Даже Ария не знала её до конца, а она была самой близкой к ней из всего королевского круга Катриары. И скажи мне, а почему ты не отказалась от силы сразу как поняла, что не подходишь под СВОЁ пророчество? Почему ты до сих пор можешь управлять стихией словно Богиня? Зачем так цепляешься за этот дар?
— Я… — Миракла замолчала. Она не знала ответа. Стихия была её спасением. Она была частью её души, частью личности, что появилась на месте маленькой темноволосой девчушки, принявшей корону клана Лорин.
— Просто признай — ты боишься. Ты не хочешь умирать.
— Я должна! Нет у меня выбора!
— Но хочешь ли ты этого? На кого ты оставишь своих разбойничков? Куда они тогда пойдут? Я их к себе не приму. Их никто кроме тебя не примет, Миракал. Ты вообще хоть раз спрашивала их о том, что они думают и чувствуют, зная, что ты идёшь на верную смерть? Ты слепо веришь в пророчество, но не смотришь на реальность. Когда ты получила силу, трактаты не изменились, они не переписали себя сами, как должны были. А значит всё, что было сочинено — лишь один из возможных вариантов. Это не настоящее будущее, а лишь его проекция. Их уже давно должны были сжечь и позабыть, похоронив в истории.
— Давай не будем об этом, — Миракал потёрла виски и встала со своего места.
— А на кого ты оставишь Лукаса? — Гор знал куда давить. Он был одним из хранителей их секрета. — Пустишь его в постель к Сцилле?
— Эрвис, зачем ты здесь? Ты бы не стал искать меня просто так.
— Сегодня торжественное событие. Многие прибыли в столицу. А я узнал, что сегодня здесь поёт ангельский голосок из твоего Дома и решил заглянуть. Это вон та? — он кивнул в сторону Лирики, что веселилась, стоя на одном из столов, словно на сцене. — Пряма как сама матерь Доротея. Она тоже любила такие яркие цвета. Богинь у меня ещё не было, — глаза его засияли, и он облизнул уголок губ. — Интересно, а она везде такая цветная?
— Эрвис! Только тронь её! И я отрублю твой постаревший крючок!
— Грубо, Лорин. Я тебя такому не учил.
— Зачем ты здесь? — повторила она свой вопрос.
— Я же говорю — все прибыли и я прибыл.
— Я знаю тебя. Ты бы не прибыл, — уверенно сказала она. — Требую правды.
— Рафина послала меня к тебе с приветом. Сказала, что если ты хочешь что-то разузнать, то тебе стоит наведаться к ней самостоятельно, а не спускать своих собак. В противном случае, в следующий раз она не позволит им уйти. Хелена спаслась только благодаря её великодушию.
— Это всё?
— Она хочет встретиться с тобой, когда ты вновь окажешься на островах. За свои необдуманные поступки нужно платить.
— Хорошо. Передай ей, что я её услышала.
— Она попросила привезти Шизуко. — Невозмутимо произнёс Эрвис. — Для неё есть работёнка.
— Не в этой жизни! — трезво ответила девушка. — Я выкупила её своей кровью. Я не позволю ребёнку вернуться под крыло Рафины вновь. Даже на пару часов она не окунётся в этот ад! Так ей и скажи!
— Ты сама постоянно посылаешь её на острова. Противоречить самой себе не самое лучшее дело.
— Это другое! — возмутилась Миракал, ударив кулаком по стойке.
— Рафина хочет что-то тебе передать. И это что-то касается «общества жизни».
Миракал укоризненно посмотрела на бывшего воспитателя и задумалась, натягивая вуаль на лицо:
— Почему ты до сих пор выполняешь роль её посыльного? У тебя же денег немерено.
— Рафина мой союзник на островах. Я могу жить в достатке, пока она у власти. И меня всё устраивает, Лорин. И не забывай. Она тогда пыталась тебя спасти. Она была первой кто прикрыл твою задницу, когда явились королевские стражи. — Миракал молчала. Она помнила тот день, когда её заковали и притащили на порог дворца. И помнила, как Рафина прятала её и лила кровь, чтобы никто не смог притронуться к Госпоже морей. — Наверное ты просто слишком привыкла к своей крепости, которую возвела, когда вновь переступила порог дворца Катриары. В подземке ты такой не была. Ты была живой.
— Эрвис… — вновь повторила она. — Я всегда такой была.
— Знаешь в чём твоя проблема? Ты похоронила свои мечты. И вместе с ними, ты похоронила саму себя.
— Я не отрицаю этого, Гор. Я помню день своей смерти семь лет назад.
— Но сейчас ты заслуживаешь жизни. Достаточно уже скорби и боли на твоём веку. Ты так не думаешь?
— Я думаю о том, что мой срок ограничен. О том, что я оружие, которое сотворит историю. Вот о чём я думаю, Эрвис.
— Слова тоже оружие, Лорин. Не думаешь, что пришло время использовать их, а не махать кулаками?
— Предлагаешь мне сесть на трон и занять место главенствующей фигуры? — Миракал понимала к чему клонит торговец. —
