Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
той страдающей алкоголизмом женщине, которая подписала отказ от своего ребенка. И значит, тайна вашего сына никогда не увидит света. Бинго!
Колпаков помолчал, все тоже хранили молчание. Люди в кабинете следователя пребывали в шоковом состоянии. Сашенька точно пребывала.
Сам Колпаков выдохнул и произнес уже гораздо спокойней:
– Вы хорошо поработали, Элеонора. Все надежно подчистили. Одного только вы не учли. Судьба повернулась к вашему сыну совсем не той стороной, которой вы рассчитывали. Только что успешный молодой человек, лучший ученик на курсе, сын прекрасных преуспевающих родителей, которого впереди ждала научная карьера и один лишь успех, внезапно тяжело заболел! Этого вы никак не могли предвидеть.
– Этого никто не мог предвидеть.
– Болезнь дается нам за наши грехи или грехи наших предков. За собственные грехи человека – это боль для его личного вразумления и приведения к покаянию, а за проступки предков – это страдания больного во искупление чужих грехов, о которых он может даже и не знать. Но страдать все равно будет за них обязательно.
– При чем тут это? – пробормотала женщина. – Гоша тяжело переживал потерю Анечки и ее ребенка. Я не смогла правильно оценить, насколько сильной была его привязанность к ним. Их исчезновение стало для него настоящим кошмаром. Он почти полгода не выходил из дома, лежал и смотрел в стену.
– Но даже тогда вы не признались ему в своем обмане. Не рассказали правды!
– Я думала, что это у него пройдет. Это и прошло! Мы наняли ему психолога, который с ним хорошо поработал. И постепенно сын стал выходить из этого своего состояния. Взялся за учебу, сдал экзамены, поступил в престижный вуз. Учился он там прекрасно. И, казалось, совершенно забыл и Анечку, и этого ее ребенка.
– А потом ваш сын заболел.
– Звоночки звучали уже давно, но сын не обращал внимания на недомогание и усталость, которые его одолевали все чаще и чаще. Сначала он думал, что это так… просто от переутомления. Но все-таки пошел к врачу и узнал о своей болезни. Мы стали бороться, но что бы мы ни применяли, какие бы схемы ни испытывали, ничего не помогало.
– И тогда встал вопрос о трансплантации?
– Да, это должно было помочь! – горячо заговорила Элеонора. – Почти стопроцентный результат. Но мы не могли найти донора. Какой-то замкнутый круг. Вроде бы и деньги есть, а спасти сына мы не можем.
– И тогда вы вспомнили про ребенка Анечки? Про собственного внука?
– Он мог стать идеальным донором. И стал им. Все анализы, взятые у мальчика еще в детском доме, подтвердили, что он станет идеальным донором для нашего сына.
– Но официальным путем вы никогда бы не смогли добиться трансплантации органов от несовершеннолетнего. И вы пошли на преступление.
И тут Элеонора неожиданно тихо и страшно сказала:
– А вы бы не пошли? Не сделали бы все, чтобы спасти свое собственное дитя?
– Значит, Лена Шепелева забрала Мишеньку из детского дома и должна была сразу же отдать его вам?
– Нет, сначала у Мишеньки требовалось взять анализы, чтобы окончательно удостовериться, что с ним все в порядке и он подходит в качестве донора. Лебедев специально прислал бригаду своих помощников, чтобы те взяли анализы и осмотрели ребенка. Но Лена уже тут вздумала артачиться. Твердила, что ей нужно сначала передать какую-то скрипку, она не может приехать к назначенному нами сроку. Но тут уж я не выдержала и надавила на нее, и она согласилась приехать, куда нужно, и привезти туда Мишу.
Вот куда возила Елена ребенка! Вот о каких врачах говорил Мишенька, утверждая, что они брали у него кровь! У ребенка взяли последние анализы и проверили его пригодность в качестве донора.
– Но хотя Елена и привезла в итоге Мишу в назначенное Лебедевым место, но у меня уже зародились сомнения насчет ее преданности. Я поняла, что Елена может и не отдать нам ребенка. Так оно и получилось. Она еще в детском доме все время повышала ставку. А тут она снова начала требовать с нас еще больше денег. И я… Нет, я не собиралась ее убивать, мне просто было очень страшно за моего Гошу.
– Убивали вы Шепелеву или нет, будет решать экспертиза.
И Элеонора вновь промокнула глаза платочком.
– Я всего лишь хотела спасти своего сына. Это благое дело. Вы должны меня понять!
Колпаков выслушал ее вроде бы внимательно, а потом спросил:
– Мне вот только интересно, вы отдавали себе отчет, что эта операция должна была убить ребенка? Впрочем, что же я спрашиваю. Конечно, вы это знали.
– Нет! Мы ничего не знали!
– Уверен, что доктор Лебедев любезно просветил вас на этот счет. Я немного знаком с методами его работы. Он совершает чудовищные вещи, но одного у него не отнять, он всегда говорит своим клиентам всю правду, от А и до Я, позволяя им самим сделать выбор и снимая груз моральной ответственности с самого себя. Так что вы знали, что собираетесь обречь малыша на смерть. Не нужно обманывать ни самих себя, ни нас. Но даже и при подобном раскладе вы готовы были принести маленького Мишеньку в жертву своим родительским амбициям.
После этой финальной фразы в кабинете повисла тяжелая тишина. Неизвестно, какие мысли блуждали в головах остальных, Сашенька могла сказать лишь за себя. Ей было жутко.
А вот Эва долго не стала размышлять. Вскочив на ноги, она кинулась через всю комнату и вцепилась в волосы Элеоноре.
– Гадина! Убийца!
Действовала Эва так быстро, что полицейские не успели вовремя отреагировать и остановить нападавшую.
– Это из-за тебя Хелена свихнулась! – кричала Эва, самозабвенно нанося удары по лицу матери Гоши. – Это ты виновата!
– Помогите! – вопила в голос Элеонора, пытаясь отбиться от Эвы, но безуспешно. – Она меня убьет! Сигизмунд! Помоги!
Но отец Гоши лишь растерянно поправлял очки на своем породистом профессорском носу, но вмешиваться не решался. Что касается полицейских, то они опомнились и кинулись на выручку Элеоноре лишь после того, как Эва уже основательно попортила той внешность. И Саше показалось, что такая задержка в работе полиции была совсем не случайна. Эва сотворила с Элеонорой то самое, о чем втайне мечтал каждый из присутствующих в этой комнате. Вцепилась в холеное наглое лицо, стерла с него высокомерную усмешку.
Полицейские действовали втроем, но они смогли оторвать взбешенную Эву от ее жертвы только после того, как пышная прическа Элеоноры утратила всю свою пышность, а в сжатых кулаках Эвы оказалась большая часть волос ее противницы. Напоследок Эва еще смачно харкнула прямо в лицо Элеоноре и поклялась, что в камере той
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
