ни промышленность, ни войска.
Вот эта школа трезвости, созданная Бухваловым, до сих пор сопровождает изделия ННИИРТ, которые с неизменным успехом осваиваются промышленностью и войсками. В последствие мы провозгласили девиз: «Ни одной работы на полку» и неуклонно следовали этому правилу, правда, не без исключений.
В этот смысле мне особенно приятно отметить, что одна из последних работ института РЛК «Небо-М», которую я возглавлял как главный конструктор, уже начала поступать в войска. Дай Бог ей успеха!
Начатое Бухваловым уникальное в мировой практике направления создания РЛС метрового диапазона отличается тем, что, при наибольшей простоте, высоких параметрах и наименьших затратах, позволило создать радиолокационное поле нашей необъятной страны и множества государств мира. Серийный выпуск, разработка и модернизация РЛС метрового диапазона успешно продолжаются и до сих пор.
Благодаря указанным выше качествам изделия этого диапазона демонстрируют нам свою необыкновенную живучесть.
Интересно отметить, что модернизирована и находиться в боевой работе в одном из африканских государств РЛС П12, созданная еще в 50-х годах прошлого века под руководством Бухвалова.
Под руководством Бухвалова я проработал 25 лет, в том числе главным конструктором разработок и начальником 8-ого отдела – одного из мозговых центров института, из которого вышла целая плеяда главных конструкторов, ученых и крупных руководителей.
Мне выпала удача общаться с Е.В. не только на работе в производственной обстановке, но и в многочисленных командировках, испытаниях, встречах с заказчиками и др. Я неизменно мог наблюдать серьезность этого Большого человека, его настоящий Государственный ум и подход к делу.
Хочу поделиться некоторыми воспоминаниями о его личных качествах.
Он обладал цепкой памятью и огромной волей. В решительный момент он умел посмотреть на собеседника стальным немигающим взором своих серых глаз. Я сомневаюсь, что кому-нибудь из моих знакомых удалось выдержать этот пристальный взгляд, не опустив глаза. Мои неоднократные усилия заставить Е.В. мигнуть первым кончались неудачей.
Стиль работы Бухвалова был демократичным и вместе с тем строгим и принципиальным. Он умел внимательно выслушать подчинённого, умел задать интересный вопрос, умел дать достойную оценку интересному предложению, считал своим долгом защитить слабого, умел находить здоровый компромисс между противодействующими мнениями. Вместе с тем, он мог в вежливой форме дать принципиальную оценку поведению подчинённого. В вопиющих случаях Евгений Васильевич мог перейти на родимый русский жаргон и послать всех куда следует.
Евгений Васильевич был человеком аккуратным, на его столе никогда не было нагромождения различных бумаг, ждущих решения или ответа. Он часто говорил мне: «Смотри мой стол чистый, я никого не держу». В этом проявлялась оперативность и рациональность Бухвалова. Он придерживался золотого правила здравомыслящего начальника «не мешать работать».
В кабинет Бухвалова можно было свободно зайти без записи, без вызова, да и очереди к нему, как правило не было. Советы у Бухвалова были краткие без многословия и многократным возвращением к одному и тому же вопросу. Он был строго рационален и оперативен.
Бухвалов уважал главных конструкторов и не мог позволить себе отменить решение главного конструктора. Хотя, зачастую, между главными конструкторами и руководителями подразделения возникали противоречивые подходы. В моей практике есть такие примеры, когда Бухвалов с огромной изворотливостью, не обижая никого, выдумывал как примирить стороны и сделать дело.
Творческий путь Бухвалова Е.В. не всегда был усыпан розами. В его последней работе в роли главного конструктора ( кажется это была НИР «Буг»), одним из его молодых замов была допущена ошибка в расчёте зоны обнаружения. Этот просчёт имел серьезные последствия. Бухвалов очень переживал, он убавил, от своего примерно 90 килограммового веса, 16 килограммов. Такова была высокая внутренняя ответственность этого серьезного человека.
Далее, в течение ещё долгих лет Бухвалов Е.В. успешно работал главным инженером СКБ.
В 1981 году СКБ было преобразовано в институт. Пришёл новый руководитель предприятия. Демократичный стиль, самостоятельность и порядочность Бухвалова его не устраивали, и Евгений Васильевич был освобождён от должности. Покинув институт, Бухвалов оставил за собой огромный технический и поведенческий след, энергия которого не позволили сломать сложившегося при Бухвалове стиля работы коллектива.
А я хочу в день столетия Бухвалова пожелать коллективу института и его новым руководителям сохранить заложенные Евгением Васильевичем традиции. Это будет лучшим подарком, светлой памяти, глубокоуважаемому Евгению Васильевичу.
* * *
Октябрь 2009 года
Памяти Цейтлина Н.М.
Мы познакомились с Наумом – все звали его Нюсик, когда учились на радиофаке Горьковского университета в одной группе «Б» (1947 – 1953 г.). Он, как многие сокурсники, часто бывал у меня дома, я – у него: сначала – в студенческую пору – на Большой Покровке (недалеко от площади Лядова), потом на Решетниковской, где он проживал в доме тестя со своей женой Орнатской Ольгой Ивановной и детьми: двумя дочерьми – близнецами Верой и Аней – ныне докторами медицинских наук, и младшей очень больной дочерью Надей, скончавшейся в семнадцатилетнем возрасте. Я знал и помню его отца и красавицу мать, которую он очень любил, но рано её лишился.
Наша дружба продолжалась всю жизнь до его кончины. И вот уже больше пятнадцати лет, как он ушел из жизни. Ушел, и память о нём как-то запропала. Отдел, который он возглавлял в НИРФИ, распался в девяностые годы, многочисленные ученики разбрелись. К досадному недоразумению надо отнести то, что в книге, посвящённой шестидесятилетию радиофака, о Цейтлине – докторе, профессоре, заслуженном деятеле наук, авторе нескольких монографий – забыли и даже не процитировали его многочисленных работ. Будем надеяться, что со временем эта ошибка будет исправлена. Лишь в этом году в журнале «Антенны» (выпуск 7 2009 г.), посвящённом памяти известного ученого Бахраха Л.Д., я нашел в воспоминаниях другого известного ученого Шифрина Я.С. следующее упоминание о Цейтлине: «… Многие, изложенные в книге, результаты получили дальнейшее развитие в последующих совместных исследованиях по антенным измерениям, поддержанным двумя соросовскими научными грантами. В этих работах активно участвовала группа Нижегородских специалистов во главе с очень хорошим ученым и замечательным человеком Наумом Моисеевичем Цейтлиным…»
Я не достаточно подготовлен, чтобы сделать обзор его научного творчества. Но дважды мне довелось увидеть Цейтлина в деле. На нашем предприятии под его руководством был внедрен метод снятия диаграммы направленности радиолокаторов по солнечному излучению. Этот метод использовался впоследствии в РЛС различных диапазонов волн, разрабатываемых предприятием. В другой работе, которая выполнялась под моим руководством, Цейтлин внедрил способ снятия диаграммы направленности антенны из ближнего поля.
Цейтлин продемонстрировал высокую научную грамотность, сочетающуюся с огромным желанием поучаствовать в «живом» деле, предельную педантичность в исполнении договорной работы как по содержанию так и
