радовалась, она говорила, что хоть так Петуния изучит замок, в котором провела уже почти полный учебный год.
Поняв, что сон не идет, она тихонько встала и направилась в гостиную. К ее сожалению, не спалось не только ей. Свифт шушукалась в углу с Адамом Фоули. Как только они услышали шаги, они сразу замолчали. Фоули, бывший к ней спиной, резко обернулся. Миг его глаза были сощурены в злобе, но потом он улыбнулся.
— Доброй ночи, Дурсль! Не спится? — Его теплый тон не вязался с холодом темных глаз, и Петуния все еще ежилась. Она кивнула ему и перевела взгляд на розовеющую от чего-то старосту.
— Если я мешаю, могу уйти.
— Что за ерунда, Петуния! — Свифт встала с кресла и подошла ближе к камину. — Гостиная ведь общая. Нам тоже не спится.
— Если честно, я-таки думаю прилечь. Доброй ночи, Свифт, доброй ночи, Дурсль. — Фоули снова натянул улыбку, в которую Петуния ни разу не поверила.
Когда четверокурсник ушел, они со старостой сели по обе стороны от догорающего камина. Обволакивающие кресла давали хоть какое-то расслабление. Питти даже подумала, что сможет задремать.
— У Адама проблемы с уроками. Он просил о помощи, — сказала Свифт, хотя Петуния ее не спрашивала и даже старалась всеми силами не выказывать интерес.
— Как я его понимаю! — отозвалась она, уже предвкушая, как расскажет о ночных уроках этой парочки Тине.
— А ты как? Все еще волнуешься из-за почты?
— Да. Нам не хватает еще половины! А я уже все ноги отбила. Не знала, что спрашивать напрямую, магглорожденный ты или нет, некрасиво.
— Это сродни расизму, да, — кивнула Свифт. Ее щеки все еще были подернуты румянцем. — Лично я не вижу в этом ничего такого. Но некоторые видят.
— Я заметила. И реакция всегда разная. Кто-то считает расисткой меня, а кто-то кичится своим происхождением так, будто расист как раз он. Жуть. Не думала, что… — тут она зевнула, но староста приняла это за паузу и продолжила:
— Что в магическом мире есть место такой ерунде? Петуния, ты забыла, что буквально пятнадцать лет назад у нас еще существовало рабство?
— Я не знала. Нет, я помню про эльфов. Но мы эту тему еще не изучали.
— Не хочу ничего сказать о профессоре Хизл, я знаю, вы родственницы, но вряд ли она расскажет все так, как было на самом деле. Учебники истории, знаешь ли, любят все… ретушировать…
Питти не стала развенчивать миф о родстве с профессором Хизл. Ей такая связь с потрясающей женщиной даже льстила, пусть она и была мнимой. Она обдумывала последние слова Свифт, такие горькие и злые.
— "Историю пишут победители", и все такое, да?
— Именно, Петуния, именно. Я, разумеется, не эксперт. Я сама в мире магии всего шесть лет. Но общение с так называемыми чистокровными — очень просвещает. Так что не стоит их сторониться.
— Я и не сторонюсь.
— И насчет писем можно попробовать поговорить с ними. Хотя бы в знак солидарности некоторые могут согласиться написать письмо.
— У меня есть друг из чистейших чистокровных… — задумчиво начала Петуния.
— Энди Джордан? — перебила девушка с улыбкой.
Питти опешила. Она имела в виду вовсе не его. Да и вообще понятия не имела о происхождении Джордана. И никогда не интересовалась.
— Скорпиус Малфой, — твердо сказала она.
— Оу… Ты много знаешь о его родителях?
— Нет, они со мной, знаешь ли, не учатся, — ответила Петуния, начиная раздражаться. Ей совсем не нравилось, куда идет этот разговор. И удивляло, что именно такая девушка, как Свифт, его начала.
— Я слышала, что его отец ему не родной. Якобы Скорпиус — сын Волдеморта.
Питти кольнуло это замечание. Она подтянула ноги к груди и обняла их, как бы загораживаясь от собеседницы. Ей не нравилась чрезмерная заинтересованность Свифт в ее личной жизни.
— Ерунда это все. Не думала, что ты в такое веришь.
— Я и не верю, — будто не замечая ее напряжения, ответила староста и пожала плечами. — Просто интересно, что он говорит по этому поводу.
— О таком мы не общаемся.
— Ладно, не злись. Я просто как староста волнуюсь за тебя.
— Почему? — Петуния несказанно удивилась.
— Слизерин — не тот Дом, что славится дружелюбием.
— Так я и не дружу со всем Домом. Я дружу буквально с двумя его представителями.
— И я не могу понять, как так вышло, — все еще сохраняя легкий тон, сказала Свифт.
Питти задумалась. Причина, по которой она дружила со Скорпиусом, была очевидной: из-за Альбуса. Ну а с кузеном она сошлась, потому что они оба были посмешищами на своих факультетах. Правда, произносить это вслух очень не хотелось.
Свифт приняла ее молчание за настырство. Она подалась вперед, еще чуть-чуть, и выпала бы из кресла.
— Послушай, Петуния, я не заставляю тебя рассориться со Слизерином. Я лишь намекаю, что и в других Домах есть приятные люди. Особенно в Гриффиндоре.
— Например, Роза Грейнджер-Уизли.
Питти сказала это не задумываясь, отчего вложила в слова больше сарказма, чем осмелилась бы. Теперь она ждала, когда староста начнет с ней спорить, ведь для всех Роза была просто бриллиантом, алмазом, чудом и феноменом магического мира, превосходившим даже несравненную Жюли Триаль. Если Триаль была идеалом Хаффлпаффа, который ставили в пример всем ученикам Дома, то Роза была таким же идеалом для всей школы.
Но, к удивлению, староста побледнела и помотала головой, раскидав блестящие локоны по плечам.
— У тебя есть еще родня в Гриффиндоре. Джеймс, Мари, например.
— А Джордан тут каким местом? — решила уточнить Питти.
— Джордан? А, Энди? — Свифт отвернулась, будто отвлекаясь на разлившиеся по потолку лучи лимонно-желтого солнца, которое, наконец, добралось до их полуподвальной гостиной.
— Он самый. Не знала, что вы с ним друзья.
— С чего ты взяла? Я просто подумала… Мне показалось, что вы частенько…
— Не сказала бы, — резко отрезала Петуния. Она и правда не считала, что часто видится с Джорданом.
Да и не виновата она, что он вечно вьется рядом. Правда, в основном рядом с Джеймсом, и слава богу, ведь Питти предпочитала находиться от старшего кузена подальше.
— Ладно. Прости. Думаю, что могу еще поваляться в постели до уроков. — Свифт встала и, не дожидаясь прощания, ушла в спальню для старшекурсниц.
Петуния, не зная, что и думать, какое-то время смотрела на дубовую резную дверь, за которой скрылась староста. Но потом она, очевидно, уснула, так как через момент, как ей показалось, ее за плечо трясла Тина, полностью одетая и причесанная на свой старомодный манер. "Надо бы показать ей пару современных причесок", — подумала Питти, пока зевая
