Книга Когда тело говорит НЕТ - Габор Матэ

как позитронно-эмиссионная томография, или ПЭТ, измеряет активность областей головного мозга, фиксируя изменения в кровотоке. Когда испытуемые чувствуют растяжение прямой кишки, ПЭТ- сканирование показывает, какая часть мозга на это реагирует. При растяжении кишечника или даже в ожидании этой процедуры у больных СРК активировалась префронтальная кора головного мозга — область, которая не была задействована у здоровых людей5.

В префронтальной коре хранятся эмоционально окрашенные воспоминания. Она анализирует физические или психологические раздражители по опыту прошлого, который уходит корнями еще в младенчество. Активизация данной области головного мозга означает, что происходит какое-то эмоционально значимое событие. У людей, которые испытывают хронический стресс, префронтальная кора и связанные с ней структуры остаются в состоянии повышенной бдительности, постоянно выискивая угрозы. Активация префронтальной коры происходит неосознанно; это скорее результат непроизвольного возбуждения давно сформированных нервных путей.

В другом исследовании амплитуды электрической активности мозговых волн, вызванных звуковыми раздражителями, у больных СРК были выше по сравнению с контрольной группой, что снова указывает на физиологически обусловленную «сверхбдительность»6.

Что объясняет эти различия в реакции нервной системы? Мы сможем ответить на этот вопрос, если будем изучать не только органы людей, но и их жизни. Среди пациентов с кишечными заболеваниями, особенно у больных СРК и другими функциональными расстройствами, наблюдается большое количество людей, с которыми жестоко обращались.

Согласно результатам исследования пациенток, которое в 1990 году проводилось в гастроэнтерологической клинике при Медицинском университете Северной Каролины, 44 процента женщин сообщали о том, что подвергались той или иной форме сексуального и/или физического насилия. «У людей, которые в прошлом подвергались насилию, риск появления боли в области таза был в четыре раза больше; у них было также в два-три раза больше не связанных с абдоминальной болью симптомов (например, головная боль, боли в спине, усталость), большее количество хирургических вмешательств на протяжении жизни»7. В новом исследовании, проведенном в том же медицинском центре, две трети опрошенных женщин рассказали о том, что подвергались насилию физического и/или сексуального характера. И снова пережившие насилие пациенты чаще подвергались хирургическому вмешательству — например, операциям на желчном пузыре, гистерэктомии и лапаротомии. Кроме того, у них было «больше болезненных соматических симптомов, не связанных с желудочно-кишечным трактом, психологических расстройств и функциональных нарушений по сравнению с теми, кто не подвергался сексуальному насилию»8.

Совершенно очевидно, что непосредственная физическая травма — сильное сотрясение головного мозга либо пережатый или поврежденный нерв — может привести к физиологическим повреждениям нервной системы. Но каким образом психологическая травма влияет на восприятие боли?

Нервная система кишечника насчитывает около ста миллионов нервных клеток — в одной только тонкой кишке у нас содержится столько же нервных клеток, сколько во всем позвоночнике!9 Эти нервные клетки не только регулируют процесс переваривания и усвоения пищи и удаления отходов — они также являются частью сенсорной системы нашего организма. Кишечник реагирует на эмоциональные раздражители, вызывая мышечные сокращения, изменения в кровотоке и выделение множества биологически активных веществ. Такая взаимосвязь кишечника и мозга необходима для выживания. Например, в любую минуту может потребоваться перенаправить большой объем крови из кишечника в сердце и в мышцы конечностей.

Кишечник, в свою очередь, обильно снабжен сенсорными нервами, которые передают информацию в мозг. Вопреки тому, что считалось до недавнего времени, идущие из кишечника в мозг нервные волокна значительно превышают по своему количеству нервные волокна, ведущие из мозга в кишечник10.

Мозг передает кишечнику информацию, полученную от органов чувств, таких как глаза, кожа или уши. Точнее, в кишечник передается интерпретация данной информации эмоциональными центрами мозга. Последующие физиологические изменения в кишечнике затем закрепляют эту эмоциональную интерпретацию. Посылаемые обратно в мозг сигналы вызывают внутренние ощущения, которые мы можем сознательно воспринять. Если мы теряем связь с внутренними ощущениями, то мир становится менее безопасным.

Разумеется, мы не смогли бы жить, если бы сознательно воспринимали каждое мельчайшее изменение в своем организме. Пищеварение, дыхание, кровообращение в органах или конечностях и множество других процессов должны осуществляться бессознательно. Необходим пороговый уровень, ниже которого мозг не фиксирует ощущения, ниже которого он не воспринимает раздражители как нечто важное. Но если этот уровень превышен, то мозг оповещается о потенциальной внешней или внутренней угрозе. Другими словами, необходим точно настроенный термостат, который фиксирует боль и другие ощущения.

Когда слишком много переживаний, от которых «сводит живот», неврологический аппарат может стать сверхчувствительным. Таким образом, в результате психологической травмы в спинном мозге меняется проводимость боли от кишечника к мозгу. Вовлеченные в этот процесс нервные клетки активизируются более слабыми раздражителями. Чем сильнее травма, тем ниже становится сенсорный порог. У человека с повышенной чувствительностью нормальное количество газа в кишечной полости и нормальный уровень напряжения стенки кишечника вызывают боль.

Одновременно с этим, реагируя на нормальные физиологические процессы, префронтальные участки коры будут находиться в состоянии повышенной настороженности и вызывать боль. Наряду с усиленной болью при растяжении прямой кишки, больные СРК, в отличие от здоровых людей, сообщают о более высоком уровне тревожности, возбудимости и усталости. Во время эмоционального стресса работа участков коры головного мозга усиливает восприятие опасности.

Доктор Лин Чанг работает преподавателем медицинского факультета Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе (UCLA) и является содиректором Программы по исследованию нейроэнтерических заболеваний[26] UCLA/CURE. Он обобщил современное понимание синдрома раздраженного кишечника следующим образом: «Развитию СРК способствуют как внешние, так и внутренние стрессоры. Внешние стрессоры включают в себя жестокое обращение в детстве и другие патологические стрессоры, которые изменяют чувствительность к стрессу и делают предрасположенного человека более уязвимым к развитию СРК. В дальнейшей жизни инфекции, операции, антибиотики и психосоциальные стрессоры могут способствовать появлению и обострению СРК»11.

Стресс определенно способен вызывать сокращение кишечника. Например, подвергшиеся сексуальному насилию женщины предрасположены к запору, если их мышцы тазового дна постоянно сжаты, препятствуя дефекации. Кроме того, когда люди испытывают очень сильный испуг, стресс может вызвать неконтролируемые движения в толстой кишке. Это было наглядно продемонстрировано на примере будущего врача, который невольно стал подопытным кроликом в одном из экспериментов: «Исследователи разработали тщательно продуманный обман: они предложили студенту-медику четвертого курса добровольно пройти ректороманоскопическое исследование, во время которого они якобы обнаруживали рак. Это приводило к усиленному сокращению или, „спазму“, кишечника, который сохранялся, пока не открывалась правда. Такого рода исследования подтверждают, что стресс влияет на работу толстого кишечника как у здоровых, так и у больных людей»12.

То, что удалось обнаружить в отношении СРК, применимо и к другим заболеваниям кишечника. Патрисия, помимо СРК, страдает от изжоги, которая, казалось бы, не поддается медицинскому объяснению. Она с горечью говорит об этом: «У меня