Я не сразу очухиваюсь. Моргунов решил заиметь ребенка?! Этот закостенелый холостяк? Ух, я аж язык проглотила. Кое-как прихожу в себя. Шиплю в сторону Макса.
Теперь кроме благодарности и желания помочь любимому в делах, во мне вскипает любопытство. Могу я иногда побыть просто женщиной? Так вот, интересно было бы узнать подробности планов Моргунова… Ему тридцать восемь, он в самом расцвете сил. Спортивен, интересен внешне и по жизни успешный. Думаю, многие были бы не прочь от него родить. Но что он задумал? Почему мать для малыша он будет искать? Я даже засопела от нетерпения.
— Вот Таня тебя приглашает к нам, — озвучивает мое желание Макс, — она тоже тебе очень благодарна. Да, на семейный ужин. Хорошо, не будем откладывать.
Шарапов говорит еще о каких-то неинтересных деталях по поводу отеля. Единственное, что я выхватываю из его речи — бизнес вне угрозы закрытия. Обыски там провели, подозрения с Шарапова сняли. Так что можно спокойно отдавать в бронь дорогие номера. Моргунов может рекомендовать нас своим клиентам.
— Доброй ночи, Макар, — Макс наконец-то прощается.
Хорошо, что мы ушли от Максимки. Иначе бы я его разбудила.
Глава 23
Шарапов даже вздрагивает.
— Хм, Таня, я не знал, что ты настолько любопытна.
Я чуть смущаюсь, но смотрю на Макса во все глаза.
— Да я просто в шоке, после всего, что ты о нем рассказывал!
Макс усмехается.
— Ну ладно. Думаю, он и сам поделится. В общем, Макар решил найти девушку, которая родит для него малыша. Статус холостяка он по-прежнему оберегает, и у него куча требований к претендентке. Ох, я бы понаблюдал, что из этого всего выйдет.
Подробности Макс выбалтывать не стал, остаётся надеяться, сам Моргунов будет более разговорчивым во время визита. Они договорились уже на послезавтра. Пока у нас будет время перевести дух.
— А теперь предлагаю выспаться, — говорит Шарапов.
Ответа не ждет, просто подходит и закидывает меня на плечо! Ведь нам надо как-то переместиться в комнату к Максимке.
— Макс!
Такого способа я все же не ожидала.
— Давно мечтал это сделать, — посмеивается Шарапов, идя по коридору.
— И почему не сделал? — уточняю тихо.
Мужчина опускает меня прямо перед дверью, привлекает к себе.
— Не хотел спугнуть. Боялся, ты убежишь.
Сглатываю.
— А теперь?
Макс дотрагивается ладонью до моей щеки. Трусь о суховатую теплую кожу.
— Сейчас я знаю, ты на многое готова ради меня и наших отношений. Понимаю, ты не просто так сбегала. И самое главное… — он выдерживает паузу. — Я найду тебя везде, где бы ты ни была. Никогда не верил в судьбу, но думаю — моя заключена в тебе. И она всегда сведет нас вместе.
У меня пропадают все слова от его простой, но такой проникновенной речи. Но любые ответы здесь излишни. Особенно потому, что моих губ уже касается нежный поцелуй. Спокойный, теплый, убаюкивающий. В отличие от Макса, я думала о судьбе. И считала, что не хожу у нее в любимицах. Сейчас понимаю, как сильно ошибалась. Растворяюсь в сильных заботливых объятиях, горячих касаниях любимых губ.
Но кроме предначертанного, если оно вообще имеется, нашу жизнь определяют поступки. И если мы с Максом сделали работу над ошибками, кое-кто накосячил по полной. На следующий день я еду к следователю, который был благосклонен к Майке. За ее горе-товарища он взялся куда строже. Ведь к нему, как оказалось, у властей давно назревали претензии.
Это моя бывшая подружка оступилась, не смогла вовремя остановиться в погоне за связями и лучшей жизнью. Но в конце концов, она все же тормознула, раскаялась. А вот Демьян проделывал свои дела вполне хладнокровно. Мне не по себе слушать рассказ о его мотивах и действиях. Хоть я и желаю узнать всю правду.
— Его отец был вором, — сообщает следователь Николай Павлович, — и большой опасности из себя не представлял. Выхлопывал квартиры. Раньше люди хранили деньги и ценности дома, барахло можно было выгодно продать. Старший Волошин на этой ниве имел несколько ходок. Хм, его несколько раз привлекали.
Следователь заметил, что я морщусь от жаргона.
— Считается, что судить детей по родителям нехорошо, — ёжусь.
Николай посмеивается.
— Эта истина работает и здесь, — говорит он внезапно, — Демьян не похож на своего батеньку. Он куда наглее и опасней.
Не выдерживаю и обнимаю себя руками. Работник органов даже отключает кондюк. Хотя больше всего я хочу скорее покончить с разговором. Николай, наконец, переходит к сути.
— Так вот, ваш знакомый Волошин держит яхт-клуб. Бизнес налажен и реально приносит доход. Там есть штат сотрудников, в основном сезонных, которые вполне законно работают. И лишь мизерная часть в курсе реальных дел в клубе. Волошин собирает там людей, которые имеют проблемы с законом. Дает укрытие и не только… Он помогал многим скрыться по воде в других городах, а потом и странах. Их след на земле терялся, мы не могли вычислить, из каких аэропортов преступники вылетали. А некоторым он содействовал в получении фальшивых документов.
Качаю головой, тру виски. Совсем немного, и меня могли реально украсть! Хватаю со стола стакан с водой, который поставил передо мной Николай. Глотаю жадно. Теперь я могу говорить.
— Зачем ему была нужна я? Обычный каприз?
Следователь качает головой.
— Не совсем так. Начнем с того, что в юности Демьян получил не очень приятный опыт. Его отец тогда как раз «отдыхал» между заключениями дома. Но жить честно особенно не стремился. В какой-то момент он пропал, а потом появился на даче раненый. Врачей вызывать было нельзя, они бы тут же сообщили в полицию из-за характера повреждений. Пришлось матери самой оказывать помощь, а доктором она не была. В общем, натерпелись тогда все. И уже будучи взрослым, встав на тропу незаконной деятельности, Демьян решил — лучшей супругой для него станет медик.
Прикладываю ладони к щекам, вот-вот у меня разовьется головная боль от этого бреда.
— Неужели он думал, я выйду за него и буду прикрывать черные делишки! — озвучиваю первую мысль.
Следователь легонько улыбается.
— Да, и не только это. Время от времени медицинские услуги требуются его подельникам и тем, кого он прячет. Демьян имел дело с врачами, прикармливал деньгами. Но большинство боялось, разрывало отношения. Да и сам он рисковал. А любимая и любящая жена стала бы идеальным вариантом.
Боже, чувствую тошноту.
— Ужасно! — только и могу сказать.
Николай вздыхает.
