Саша сидел задумавшись и даже не заметил, что к нему снова подошел официант.
— Так вы решили аннулировать заказ? — уточнил он.
— Тогда, извините, но будьте любезны освободить столик, у нас посетители.
Официанту, может быть, и неловко было говорить это Саше, который пришел с постоянным клиентом, но многолетняя практика скрывать эмоции позволила сохранять непроницаемое лицо. Он улыбался с обычной предупредительностью, никакой недоброжелательности или нетерпения не было заметно. Да и само лицо казалось восковым, с одним единственным выжидательно-угодливым выражением, запечатленным на нём.
— Конечно. — Саша встал из-за столика и направился к двери в небольшой холл, из которого был переход во второй зал «Чайки» и выход на улицу.
Сергей и Макс стояли на набережной канала напротив открытой двери ресторана, и Саша хорошо видел их.
Сергей молча курил, а Макс что-то говорил и говорил ему. Почувствовав на себе взгляд Саши, Сергей посмотрел в его сторону. Прятаться в холле было глупо, и Саша вышел на улицу. Сергей не дождался окончания речи Макса и оборвал её на полуслове:
Не прощаясь и не оглядываясь, он пересек проезжую часть, подошел к Саше, спросил:
— Нет, просто там… другие посетители.
— Ну и ладно, тогда поедем ко мне? Что-то расхотелось в ресторане ужинать, ещё кто-нибудь привяжется.
— Мой деловой партнёр, — Сергей ответил резко, и Саша понял, что не стоило спрашивать.
— Идём в машину, по дороге заедем в маркет, а то у меня, кажется, и хлеба нет.
Саша, уже привычно подчиняясь словам Сергея, пошел к синей Audi.
Глава 22. Близость
На этот раз он не смотрел по сторонам, вечерний город не радовал, тревога и другое, не понятное Саше, чувство не покидало его. Ехали они недолго, Сергей притормозил, повернул на стоянку перед большим супермаркетом и остановил машину.
— Ты посиди, а я схожу, ладно? — спросил он, отстёгивая ремень безопасности.
Саша кивнул. Но Сергей не вышел из машины, руки его оставались на руле, хотя мотор он заглушил.
— Нет, так не пойдёт, — сказал Сергей, — я должен тебе рассказать. Сразу надо было, но я думал это всё к делу не относится.
— К какому делу? — не понял Саша.
— К нашему с тобой. С самого начала придётся начинать, с того дурацкого сообщения у Полуночников. Помнишь, я написал под Новый год?
— Да…
— Так вот, я тогда один дома сидел, потому что мы с Максом поссорились, и я решил, что никогда больше не буду так, как раньше… что я смогу…
Саша понимал всё меньше, но не перебивал. Он видел, что Сергею очень трудно говорить.
— Сейчас я объясню, — продолжал Сергей. — Помнишь, я писал, что загадал, как в орлянку? Ну, так это было насчёт девушки. Если ответит — значит, всё правильно я решил и смогу.
— Что сможешь? — осторожно спросил Саша.
— Не спать больше с Максом и вообще ни с кем из них. Никогда. Стать как все, познакомиться с девушкой. Жениться.
— Жениться?
— Да. Я так про всё это усиленно думал, что когда ты ответил и подписался Алекс, уверен был, что Алекс — это женщина. Мне хотелось, нет, просто позарез надо было, чтобы ответила женщина. Дурак я, конечно, сразу не спросил… Я нервничал, что не получится. У меня никогда не было этого с девчонками, только с парнями и мужиками, понимаешь? Понимаешь теперь, кто я? — Сергей едва сдерживался, чтобы не повысить голос. Помолчал, успокоился. Потом опять заговорил, но тихо и как-то безучастно. — Я из дома ушел из-за этого. А не ушел бы сам, так отец выгнал бы. Он со мной вот уже пять лет не разговаривает, с тех пор как узнал… А ты… то есть Алекс говорила со мной обо всём, чёрт, никак не могу привыкнуть, что её просто нет…
— Значит, я всё испортил. Всё гораздо хуже? — прошептал Саша, говорить он не мог, не было сил на это. И не потому что Сашу ужаснули признания Сергея — это как раз не имело никакого значения. Наверно, даже если бы Сергей признался, что он убийца и вор, и то Саша не изменил бы своего мнения о нём, да и не во мнении было дело, а в любви. Саша понимал всё отчётливее, что это любовь — так, как он себе её представлял. Не только письма, слова, но непреодолимое желание быть вместе. С головокружением и бешеным сердцебиением от одного лёгкого прикосновения, с томительным ожиданием.
Напрасно Сергей думал, что Саша так уж невинен, может быть, он не знал всего о земной любви, но стремился узнать. И стремления его из абстрактных приступов юношеской неудовлетворённости давно перешли в область конкретного. До встречи с Сергеем желание это было неосознанным, ненаправленным. Всё изменилось, когда они увиделись. И сейчас говорить Саша не мог от мучительной ревности, чёрным облаком заслонившей всё остальное.
Макс… Сергей любит Макса, этого высокого уверенного в себе красавца. И всё это время он был с ним. Всё время, пока писал письма, признавался в любви к Алекс, а сам! Спал с Максом. Обнимал его, целовался с ним…
Саше захотелось скорее выбраться из машины и бежать куда глаза глядят, никогда больше не возвращаться в этот город, жить в Петровске и всё забыть. Всё-всё забыть…
— Ты хочешь уйти? — спросил Сергей. — Времени сейчас половина двенадцатого ночи, куда ты пойдёшь?
— На вокзал, — пробормотал Саша. Он был уверен, что Сергей прогоняет его. Хотя и не сказал прямо «уходи», но спросил же.
— Хорошо, я тебя отвезу, только в магазин зайду, подождёшь?
Не дожидаясь ответа, Сергей открыл дверь «Ауди», вышел из машины, и дверь снова захлопнулась с лёгким щелчком.
Саша ещё раз попытался осознать происходящее. Неужели и правда он виноват во всём? Только из-за его малодушия Сергей не смог изменить свою жизнь, из-за глупой лжи так долго оставался один. Нет! Не был он один, с Максом был. Все эти месяцы… Или не был?
Саша задохнулся от жгучей ревности. Ему и в голову не приходило, пока переписывался с Сергеем, что есть кто-то ещё между ними. Как же это больно!
Саша внутренне сжался, он хотел промолчать, не выдать себя, но когда вернулся Сергей, то первый вопрос, сорвавшийся с губ Саши был:
— Значит, всё это время, пока мы переписывались, ты оставался с Максом?
— В том, что касалось наших дел — да, — ответил Сергей, — а в остальном… Я должен тебе отчитываться? — нахмурился Сергей.
— Нет, не должен.
Саша хотел выйти из машины, но автоматически заблокированная дверь не открывалась.
— Открой, я лучше пойду.
— Куда? Ты города не знаешь.
