Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
«А я еду на такси к тебе домой!»
— Да так… Ничего особенного. Читаю книги, хожу на процедуры, пью таблетки.
Такси пронзает повисшую серо-черную тьму слабым светом оранжевых фар. В душе поднимается теплая волна предвкушения от скорой встречи. Кажется, она захлестывает все вокруг, рвется наружу глупо-счастливой улыбкой, блеском в глазах и нервным покалыванием кончиков пальцев. Что ты со мной делаешь, моя девочка? Ты подчинила меня, как раба, ищущего поощрения хозяина, фаната, следящего за каждым шагом «звезды». Ты моя. Моя, Ди — безвозвратно и необратимо…
— Динь, это я… — прощаюсь с водителем и выхожу из такси, прижимая телефон к уху. Запрокидываю голову вверх — к ее ярко-освещенному окну, манящему в темноте, как маяк. Ноябрьская морось тает, соприкасаясь с моими пылающими щеками.
— Соскучился? — протягивает Диана. На заднем фоне слышу грохот упавших противней или кастрюль.
— Да, Динь. Открывай. — Звоню в домофон, заставляя девчонку впасть в кратковременный ступор. Так и вижу ее удивленное личико с приоткрывшимся пухлым ртом и бегающим взглядом.
— Ма-акс, ты серьезно? — вскрикивает она в домофон и нажимает кнопку. Я распахиваю тяжелую подъездную дверь, а Диана все жмет и жмет, опасаясь, что я могу остаться на улице. Глупышка.
Лифт дребезжит и покачивается, поднимая меня к Ди. Двери со скрежетом распахиваются, и я встречаюсь с ее взглядом — синим, встревоженным, ласковым до дрожи в коленях. Очевидно, нетерпение, бегающее под кожей, как чесоточный клещ, выгнало мою девочку на лестничную площадку. Такую, как есть — в домашней футболке, коротких шортах и черно-белом фартуке, испачканном мукой. Со звонко скулящей при виде меня Барби.
— Макс… Ты почему не предупредил? Ты… — по воздуху проносится шелест ее голоса.
— Пошли, Динь-Динь, — киваю в сторону распахнутой настежь двери. — Пошли домой.
— Макс… — Диана стаскивает с моих плеч куртку, а я вдыхаю ванильно-сливочный аромат выпечки, пропитавший ее волосы. Смахиваю муку с нежной горячей щеки, утопая в бездне ее расширившихся зрачков.
— Как твои печенья? — притягиваю Ди ближе, лаская влажным шепотом висок.
— Невкусные. Я забыла добавить соду, и тесто получилось, как камень. Вторая партия подгорела.
Наши голоса сливаются в тихую музыку — почти медитацию. Она терзает грудь сладким томлением, заводит, возбуждает каждый нерв в теле, заставляя обнажиться друг перед другом.
— Плевать на них, Ди. Я так торопился к тебе…
— Макс… — баюкает она, хаотично оглаживая мои плечи. — Ты остриг волосы. Похудел… Но я… я так тебя ждала…
— Я задолжал тебе признание, Диана. — Беру ее лицо в ладони и нежно трогаю скулы. — Я люблю тебя. Люблю, Ди…
— И я тебя люблю. Господи, Макс, мне кажется, я сейчас упаду в обморок. — Улыбается она, увернувшись от поцелуя.
А потом целует сама — жадно, торопливо, нежно, смакуя мои губы, пробуя их, как лакомый десерт. Я стаскиваю с нее фартук и футболку. С тихим стоном Диана тянет меня в полутемную гостиную. Не разрывая поцелуя, мы остервенело раздеваем друг друга, избавляясь от единственной преграды, разделяющей нас. Нет больше ничего — непонимания, недосказанности, лжи, сомнений… Все растворяется в признаниях, украдкой срывающихся с губ.
— Моя девочка… Люблю тебя… — подталкиваю Диану к дивану и накрываю своим телом. Наша нужда друг в друге, невыразимо острая — как глоток свежего воздуха или воды, луч света в хмурый ноябрьский день или снег в новогоднюю ночь, делает нас неистовыми.
— Макс… — Ди стонет, царапая мою спину, спускается ладонями к ягодицам и подталкивает меня скорее погрузиться в нее. — Мой, ты мой… родной, любимый, любимый…
Мы сплетаем наши тела, дыхания и жизни в одно — большое, новое, общее. И моя душа теперь ее… Я это точно знаю, потому что какая-то ее часть выбрала Диану из тысячи девушек, подчинив мою жизнь ей и заполнив недостающий пазл удивительной картинки под названием судьба.
Голова Динь-Динь покоится на моей груди, а ее тонкий пальчик вырисовывает на коже сердечки. До сих пор я не знал, что удовольствие может быть таким острым и болезненно сладким, не замутненным преградами.
— Ты хихикаешь? — притягиваю ее к себе и целую в щеку.
— Саманта выходит замуж за Ивушкина. — Смеется Диана, показывая сообщение на мерцающем экране айфона. Приподнимается на коленках, обнажая передо мной груди, хрупкие плечи и тонкую талию. Честное слово, я вспыхиваю, как сухая трава от вида ее прелестей. Кажется, мой голод не утихает, а становится только сильнее.
— Вот же… козел! — Шиплю сквозь зубы. — Я же попросил его повременить, подождать, пока я…
— Что — ты? — ее шаловливые пальчики ползут по моему напряженному животу, ниже…
— Пока я сделаю тебе предложение. Пойдешь за меня, Ди? — подхватываю ее за талию и сажаю на себя. — Так что, Диана? Я хотел сделать красивое предложение, подарить кольцо…
— Дурачок… — Динь приподнимает бедра и насаживается на мой член. Часто дышит, впиваясь напряженными ноготками в плечи.
— Скажи «да», Ди…
— Завтра скажу… Обещаю.
Тихое урчание двигателя нарушает сонную утреннюю тишину. Свет фар рассеивает молочный туман, освещая долгожданную дорогу, полную ожидания, надежды и боли. Путь длиной семь лет… Диана завозит Барби в мою квартиру, оставляя проказницу на попечение Ольги. «Все потом, сестренка» — читает она в моих глазах и понимающе молчит. Целует меня крепко, трет похудевшие щеки, гладит плечи и тихонько плачет. А потом отпускает туда, где во мне больше всего нуждаются.
— Макс, я хочу найти папу. Моего родного папу, — тихо произносит Диана, когда мы выезжаем из области. Переводит на меня робкий взгляд, опасаясь осуждения или несогласия.
— Это правильно, Ди… Я поддерживаю твое решение. Скажи… А зачем Марии Дробышевой понадобилось подставлять Ванкувера? — Диана вчера все подробно рассказала, поэтому я спрашиваю со знанием дела.
— Чтобы не подумали на нее. Куварзин был известным бандитом в то время, о его методах знали все, а пресса не гнушалась делиться тайнами следствия во всеуслышание. Только вот получилось это у Марии неловко — если бы следствие не прекратилось… — Ди нервно сжимает руль и сглатывает. — Они обязательно вернули бы мою девочку…
— Хочешь, я поведу? — касаюсь ее руки.
— Нет, Макс. Отдыхай. Я знаю, что тебе назначили курс восстановительного лечения. А мы… бессовестно его нарушали всю ночь. — Диана хитро улыбается.
Мы болтаем обо всем на свете. Целуемся, останавливаемся на заправках, обедаем в придорожных кафе. Она счастлива! Довольна, любима и счастлива.
Но, чем ближе становится расстояние до Авроры, тем сильнее растет ее страх: он заполняет салон машины, как вязкая слизь или грозовая туча. Так ощутимо, что становится тяжело дышать. Диана мрачнеет, закрывается от меня, замолкает и нервно всматривается в опускающиеся на город сумерки.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
