Я дома своего достиг…
Краем глаза он видел смутное движение, но, когда обернулся, рядом, разумеется, никого не оказалось. Впрочем, к таким финтам своего восприятия он уже был привычен. А вот то, что Картер весь подобрался и снова слишком внимательно стал вглядываться в коридор – это и впрямь несколько пугало.
– Вот что, Пластик, сделай лицо попроще. И так стрёмно, – буркнул Якоб.
Пёс даже ухом не повёл – и вдруг разразился громким тявканьем. Голос у него был какой-то нелепый, не подходящий солидному виду, и в другой момент Яша бы даже посмеялся – но сейчас было не до смеха. Даже заспанный бульдог понимал, что кругом творилась какая-то чертовщина.
А на столе поверх потрёпанных старых тетрадей зловеще поблёскивало кольцо.
– Знаешь что, дружок, пожалуй, хватит нам на сегодня мрачного чтива, – заявил Яша, откладывая записи лорда и пакуя их обратно в контейнер. – Пойдём лучше ужин готовить – что скажешь?
Пластик некоторое время вглядывался в коридор, тихо рыча. Войник осторожно потрепал его по голове. Вдруг и правда зажгутся на морде добродушного пса глаза-угли? К счастью, обошлось.
Вечерело. Борька задерживался.
Яша настроил плеер, включил музыку пободрее, зажёг во всей квартире свет и, насвистывая нехитрый мотив, пошёл готовить. «Некие Идолы» и царящая Ночь в компании злых духов в его планы на вечер не вписывались – ни на этот вечер, ни на какой другой.
Глава 16. Псы и пчёлы
Год 2019, Каир
Борька быстро дожёвывал свою порцию курицы. Ознакомиться с находками Яши ему очень не терпелось, но совесть не позволяла ужинать прямо над реликвиями. Им и так досталось.
Наконец друзья расположились на диване, и Войник показал египтологу свои заметки, сопровождая рассказ живыми иллюстрациями авторства уже самого Карнагана.
– Слушай, а я ведь помню, Тронтон тоже про это говорил, – возбуждённо сказал Борька. – Лорд Джонатан был оккультистом, да. Тогда многие в его кругах этим увлекались, но дело не в том… Понимаешь, он знал древнеегипетский. Мы с профессором даже думали, что часть его дневников сфабрикована, написана позднее. Он ведь жил ещё до того, как Гардинер[68] опубликовал свой труд. А по Гардинеру до сих пор язык изучают.
– Или у него был доступ к таким источникам, которыми он не пожелал делиться, – задумчиво протянул Яша.
– Это ты о чём?
– Да пёс его знает. Так к чему ты про древнеегипетский? У него тут не просто красивые картинки, а цельный связный текст?
– Да-а! Я именно об этом. Посмотри, вот тут он пишет о богине Меретсегер. Формула с гробниц. Меретсегер, согласно верованиям египтян, и правда могла насылать слепоту на осквернителей. Это – ритуальная формула. Может, переписал откуда-то. А вот здесь… Такое изображение Хора и Сета мы видим в эпоху Среднего Царства на тронах статуй Сенусерта Первого[69]. Да, ещё до Рамессидов некоторые фараоны считали своим покровителем не только Хора и Амона, но и Сета.
– Я помню, ты говорил, – Яша мягко остановил готового пуститься в пространные объяснения друга.
– Нет, ты послушай, если уж спросил, – обиделся Борька. – Вот по-твоему тут Хор и Сет канат тянут, а они совершают ритуал объединения Египта, понимаешь? Потому что Сенусерт сыграл огромнейшую роль в объединении разрозненных регионов после Первого Переходного Периода.
– Ещё один египетский король Артур, ага.
– Это изображение было найдено в Лиште[70]. Раскопки велись в конце девятнадцатого века, значит, лорд Карнаган уже мог видеть эти изображения. Иначе я ничем не могу это объяснить.
– Так, значит, Сенусерт ничего против Сета не имел, а семья царевны…
– Сет был божеством чужестранцев, и ему поклонялись гиксосы. Конечно же, фиванские правители считали его враждебным! Но потом пришли Рамессиды, и…