И вдруг слышу испуганный голос акушерки:
— Николай Ильич, а это что такое?
Врач тут же перестает терзать мое бренное тело и идет на зов. Я тут же встрепенулась и готова бежать следом. Но меня останавливает Петр:
— Лежи, я сейчас узнаю, что там случилось.
Я прислушиваюсь к звукам, благо изоляции в родовой никакой.
— Посмотрите, у мальчика на щеках какие-то высыпания, очень похожие на бриллианты!
Стразики вылезли! Что ж, дракон родился.
— Хм, — озабоченно хмыкает доктор. — Я с таким первый раз встречаюсь. Но дайте новому жителю в себя прийти. Потом посмотрим.
А еще через минуту мне к груди прикладывают самого желанного и самого красивого в мире ребенка. Действительно, на его щечках словно слезки поблескивают камушки. Что мы будем с ними делать, придумаем потом. А пока он наелся и, похоже, уснул. Пете разрешают взять наследника на руки.
За семь тысяч лет он так и не научился обращаться с младенцами. Поэтому берет его немного неуклюже с помощью акушерки. И тут же раздается ее голос:
— Ой, камушки исчезли!
Врач озадаченно всматривается в лицо младенца и резюмирует так, как только могут врачи:
— Показалось, наверное!
Меня на каталке везут в платную палату, которую заказал муж. Сына он не отдал и теперь гордо шагает следом с ребенком на руках. Оказывается, когда у тебя есть деньги, многие правила становятся мягче, а запреты не так строги.
***
Спустя какое-то время…
Теперь мы живем на два мира. Это нужно для того, чтобы Петенька набирался магии и учился летать. Петенька — это не тот, о котором вы подумали. Это Петр Петрович Первый. Петруша-старший долго не мог выбрать сыну земное имя. А все, что предлагал он, не нравилось мне.
— Петь, неужели ты ничего не можешь придумать нормального, русского? Сыну же в этой стране жить! — психанула я на очередное предложение назвать ребенка Краймонталем. Моталя нам только не хватало.
Мои родители очень хотели Костика. Но на языке Кайерлана, оказывается, это замечательное имя звучало чем-то неприличным. И такое бывает, даже и в нашем мире. Например, слово «дурак» по-турецки обозначает остановка. И если черноглазые незнакомцы на улице требуют с тебя дурака, может, и не стоит на них обижаться?
— Но если мне ни одно имя, кроме собственного не нравился? — повысил в ответ голос Петра. Этот диалог утомил уже нас обоих.
— Любимый, — обрадовалась я, — что же ты раньше-то молчал?
— А разве так можно? — искренне удивился мой дракон. — Тогда он будет в нашем мире Петра Секондари! Сын и наследник главного правителя Кайерлана.
Вот только захочет ли малыш отправляться в эту обитель рептилоидов? Я об этом старалась не думать. Но при переходе через мировую грань младший Петруша тут же оборачивался зеленым ящером со стразиками на щечках. И вот оно коварное материнское сердце: этот зелененький дракончик казался мне самым прекрасным существом на свете.
А когда приезжал в гости к моим Раскольниковым, был прелестным малышом на толстых ножках и широкой улыбкой. И лишь одно отличало его от остальных: ходить он начал в шесть месяцев, а в год уже бойко и чисто разговаривал, радуя родителей, бабушку с дедом и местного педиатра.
У Наташки с Григорием родилась дочка, которую назвали Марией. Наши дети часто дружно играли вместе, пока вопрос не вставал об принадлежности какой-нибудь погремушке. И глядя на них, мы с Наташкой мечтали породниться. Но еще раз повторюсь, что там будет, знает только великий и ужасный Труменкайраль.
Конец
