— А что, не видно? — спросила едко.
— Пойдем, малыш, папа тебя накормит, — сиял, как начищенный самовар.
Марк, предатель, со своей слюнявой улыбкой агукал и послушно открывал рот. Не ребенок, а ангел.
— Вот как ты это делаешь? — застонала от несправедливости.
— Просто ты его избаловала, и он тебя не слушается, — мягко улыбнулся и, прежде чем я успела взорваться, сказал, — ты устала, иди поспи пару часов, а мы поедим и погуляем во дворе.
«Вот как на него злиться?» — думала, с удобством устраиваясь на кровати.
* * *
— Мы его потеряли! — истерично заявила, когда мы обыскали два этажа.
— Остров небольшой, найдем, — выпалил Глебушка.
— Лучше бы он был в пределах дома, — вздрогнула от ужасающих картин в голове.
— В правилах пряток не было ничего про то, что нельзя выходить из дома, — заметил Глеб, заслужив уничтожающий взгляд.
— Как ты вообще додумался поиграть с трехлетнем ребенком в прятки?
— Мы уже играли так, и все было нормально.
— Но не в этом доме, здесь на одном этаже можно потеряться!
— Хватит истерить, мы его найдем, — собрался Глебушка
— Как мне рожать второго ребенка, если мы с одним не можем справиться?! — хотелось рвать на себе волосы.
— Ты беременна?
— Ой, не делай такой удивленный вид! Напомнить, кто так отчаянно старался сделать дочку?
В доме раздался отчетливый детский смех.
— В бильярдной! — сказали одновременно.
— Марк, — облегченно выдохнула, наблюдая за сыном, сидевшим на бильярдном столе и играющим с шарами.
Боже, вот как он туда залез?
— Как же ты нас напугал, чертенок, — улыбнулся Глеб, взяв рыжеволосого сынулю на руки.
— Я выйгал, — проговорил котик.
— Мне кажется, это я выиграл, — улыбнулся муж, с любовью посмотрев на меня.
* * *
— Вот и до чего довели твои запреты? — усмехнулась, наблюдая в окно, как наша дочь крадется через сад.
— Снова сбегает? — усмехнулся Глебушка, откладывая в сторону книгу.
— Да, уже сбежала, — улыбнулась, залезая к мужу на кровать.
— И когда у нашего зятя хватит смелости появиться в нашем доме?
— Наверное, когда ты перестанешь ему угрожать, — хмыкнула.
* * *
Налив каждому побольше в кофе коньяка, поспешила к мужу в сад. Он сидел задумчивый, слегка озадаченный.
— Держи, — протянула кофе.
— С коньяком?
— Да, — не стала язвить, ответила кратко.
— Это непросто принять, — проговорил Глебушка спустя минут пятнадцать тишины. Я уже успела сгрызть себе все ногти.
— Глеб, ты же не оттолкнешь сына? — спросила со страхом.
— Конечно, нет, женщина, хватит себя накручивать, — закатил глаза. — Мне нелегко принять, но я его люблю, пусть он и играет за две команды.
— Марго сказала, что Ален тоже признался, — проговорила.
— Я знаю, Алекс и мне звонил, — Глеб приобнял меня за плечи.
— Они собираются жить вместе, ищут девушку, — сказала вслух и офигела.
Вот никогда бы не подумала, что Марк будет бисексуален.
— Знаешь, пусть делает, что хочет, и спит, с кем хочет. Главное, чтобы был счастлив, — все же улыбнулся Глебушка.
— Счастлив, как мы? — улыбнулась в ответ.
— Как мы, Плюша. Как мы…
— Сынок, вот зачем тебе их компания?
— Мам, — улыбнулся Глебушкиной улыбкой, зеленые глаза отражали грусть, рыжие волосы растрепались, галстук был небрежно развязан.
— Что «мам»? Ты же знаешь, что лучше быть со мной откровенным, — нахмурилась.
Вот что за упертый ребенок? Хотя какой ребенок, двадцатипятилетний мужик.
— Что бы отец тебе ни пообещал, не верь, — продолжала переживать.
— Дедушка ничего не обещал.
— Знаешь, я сейчас пойду прижму к стенке твоего мужчину, и он мне все расскажет!
— Ален тебе тоже ничего не скажет, — усмехнулся.
— Марк, я переживаю, — состроила грустную мордашку.
Всегда помогает, думаю, и в семьдесят прокатит.
— Мам, — улыбнулся Марк.
— Ничего, я лучше пойду выпью бокал шампанского, все же у дочери свадьба.
— Мама, постой, не обижайся, — сын приобнял за плечи.
— Тогда расскажи, — хитро посмотрела снизу вверх.
Вот вымахал.
— Хорошо, твоя вязла, я расскажу, — сдался рыжик.
Как можно незаметней для гостей мы удалились в дом, поднявшись в старую комнату Марка. Тут он спал совсем малюткой, а сейчас стоит взрослым мужчиной с потухшим взглядом. Моё материнское сердце сжалось. Захотелось прижать к себе ребенка и сказать, что мама и папа все решат.
— Что случилось, сын? Зачем ты бросаешь все здесь, уезжая в Россию?
— У дедушки проблемы с сердцем, — начал врать Марк.
— Ой, прекрати. Я знаю, что у него со здоровьем все прекрасно. Этот старый хитрец переживет меня и тебя, и ещё твоих детей, — фыркнула.
— Хорошо, — тяжело вздохнул. — Мишель ушла.
— Ох, так поэтому она не пришла с вами, — закусила губу.
— Я больше не могу так, — обреченно покачал головой.
Это больно, видеть своего упрямого мальчика таким подавленным.
— Марк, у тебя есть Ален, ты не одинок, — сказала как можно мягче.
— Нам этого недостаточно.
— Милый, вы ещё встретите свою женщину.
— Да? — криво усмехнулся. — Тебе напомнить, сколько девушек было у нас только за этот год?
— Мне кажется, тебе лучше с отцом обсудить свою распущенность, он оценит, — хмыкнула.
Марк грустно улыбнулся, растрепав волосы ещё сильнее.
— Их так влечет сначала, мы для них, как экзотика, в постели, — произнес с отвращением. — Но стоит намекнуть на серьезность, как они бегут от нас, как от чумы.
— Может, вам сменить тактику? — улыбнулась. — Не пугать сразу девочек.
— Мам, — зеленые глаза отражали серьёзность, присущую Глебушке в редкие моменты, — время так быстро проходит. Прошло пять лет с тех пор, как мы с Аленом открылись вам, как мы живем вместе. И мы до сих пор одни. Я устал. Ален разбит. Неужели мы не заслуживаем счастья?
— Родной, каждый заслуживает быть счастливым, и это не зависит от предпочтений в сексе. Видишь ли, жизнь такая непредсказуемая, никогда не знаешь, когда встретишь своего человека. Но я уверена, что вы её встретите и будете счастливы.
