На перемене я нашла Юмми. Хотелось обсудить ситуацию с кем-то спокойным и здравомыслящим. Накануне мне показалось, что у светлой девчонки имеются соображения, просто она не спешит их озвучивать, пока Ульрих «плюется ядом». Правда, мне пришлось постараться, чтобы добраться до Юмми. Спрятаться за углом и дождаться, пока полуведьмак, учившийся с ней на одном курсе, пройдет мимо, а потом схватить девчонку за руку и утащить подальше.
— Что думаешь? — спросила я, оказавшись на безопасном расстоянии, в смысле на два этажа ниже.
Юмми устало потерла лоб.
— Сомневаюсь, что это основатели. Слишком глупо с их стороны предлагать подобное и ждать, что ты послушаешься.
— А если на то и расчет? Мы не поверим, что они замешаны, и попадем в ловушку. То есть, я попаду.
— Но ведь ты уверена, что Гвенда Ван-се-Рмун сейчас в теле леди Дитрих. Значит, в левой стороне зеркал ее нет.
— Вдруг моя кровь нужна, чтобы туда вернуться?
— С какой стати? Будь вы родственницами — другое дело. Кровь тянется к крови. А так всё это — сущая бессмыслица.
Я растерянно кивнула и пошла на следующий урок.
Проклятье! Юмми не только не успокоила, а еще сильнее встревожила. Ибо основательница как раз приходилась мне родней. Как и ее сестра — моя пра-пра-пра-пра… в общем, прародительница «кошачьей» династии. Это значило, что у Гвенды Ван-се-Рмун имелся резон притворяться духом и просить меня окропить кровью «жилище». Эх, а ведь я была готова рискнуть. Надоела неопределенность. Хотелось ясности и реальных действий.
Впрочем, может, рискнуть? Глядишь, Летисия Дитрих освободится…
****
Вечером, пока все остальные ученики готовились к ночи духа, орден вновь собрался в берлоге. По просьбе Эмилио, переданной через младшего брата. Если она кого и удивила, виду никто не подал. Расселись за столом без видимого напряжения, словно намеревались поиграть в карты. Только Агния с Лианом нервничали. Мэтр, посвященный в тайные дела — это что-то новенькое, а, главное, тревожное. Милли, приглашенная на внеплановое собрание, села между ними и шепотом давала наставления.
— Есть важный разговор, — объявил Эмилио.
Он появился последним. Обошелся без приветствий и предисловий. Сел во главе стола и сразу приступил к делу.
— Вы так и не рассказали, как открыли берлогу. Предлагаю сделать это сейчас.
— Зачем? — воспротивился Элиас. — Открыли и открыли.
Вряд ли он собирался скрытничать. Скорее, не понравилось, что Эмилио командует. А тон у старшего братца не отличался доброжелательностью.
— Хорошо. Задам другой вопрос, — Эмилио заговорил еще жестче. — Вы давно заглядывали в «Непопулярные легенды»?
— Недавно. Узнали, что у Гвендарлин есть сердце.
Брайс невольно прыснул, мы с Рашель переглянулись и улыбнулись. Прозвучало, правда, смешно, но Эмилио только сильнее нахмурился.
— Это, к вашему сведению, предпоследняя открывшаяся легенда. Успела появиться и другая. Очень неприятная для всех вас. А для кого-то одного особенно.
— Как? — Элиас стрелой бросился к книжному шкафу. Дрожащими руками выхватил «Непопулярные легенды», перелистнул несколько страниц и, запинаясь, начал читать: — Дорогой друг! Пришла пора для нового открытия. Нехорошего открытия…
«Будто были хорошие», — промелькнуло в моей голове, а Элиас продолжал:
…Однажды, когда замок всерьез заболеет, берлога закроется. Существует риск, что юные защитники попытаются проникнуть в нее с помощью древнего заклятья из свитков ордена. Заклятья для особых случаев. Но это будет страшной ошибкой. Плата слишком высока. А заплатить придется. Жизнью. Силы, что исполнят желаемое, возьмут энергию одного из защитников. Жизненную энергию. Последствия проявятся не сразу. Но обязательно проявятся. Один из защитников умрёт. Тот, кто стоял по правую руку читающего заклятье.
Повисла тишина. Мёртвая тишина. Всё лихорадочно соображали, кто где стоял.
— Я был напротив Юмми! — выпалил Брайс с явным облегчением. — Помню, как смотрел на ее сосредоточенное лицо!
— Я читала заклятье, — пояснила светлая девчонка для Эмилио. — А справа… кажется… — она в ужасе посмотрела на меня.
Но я покачала головой. Потому что уже восстановила в памяти местоположение каждого из нас в тот момент.
— Я стояла слева от тебя. А справа… — я замолчала.
— Это была я, — объявила Рашель абсолютно спокойно. — Я стояла справа от Юмми.
Элиас охнул, а я закрыла глаза. В голове зазвучал голос Габриэлы. Ее предупреждение, сделанное еще в каникулы — в замке Ван-се-Росса. О том, что моя соседка не доживет до следующего семестра…
— Послушайте, я отлично себя чувствую, — начала Рашель, пока остальные взирали на нее, как на покойницу, но Брайс перебил:
— В книге написано, что последствия проявятся не сразу.
— Где гарантия, что эти легенды не врут? — вмешался Элиас. — Они предрекли смерть директора по вине одного из нас. Но Тео не убивал мэтра Бритта лично. Скорее, тот сам во всем виноват.
— В свитках было предупреждение, что заклятье способно обернуться бедой, — напомнила Юмми мрачно. — Но мы всё равно рискнули.
— И зря! — бросил Элиас горестно. — Далась нам эта берлога. Все равно толку…
— Тихо! — распорядился Эмилио и, когда все примолкли, повернулся к Рашель. — Сегодня ты не будешь ночевать у себя. Я знаю мага, способного проверить, правдива ли последняя легенда. Но его магия… точнее, ее магия любит ночь. Ты, как и все в замке погрузишься в сон, и пока будешь видеть сны (я, надеюсь, светлые), обряды покажут, как обстоят дела, и есть ли причины для беспокойства.
Её магия? Неужели, речь о Габриэле?!
Я вопросительно посмотрела на Ульриха, и он едва заметно кивнул.
— Рашель, идём со мной. Прямо сейчас. Нет, Элиас, ты никуда не идешь, — пресек Эмилио попытку брата отправиться вслед за второй половинкой. — Тебе там не предусматривается места. Не спорь.
Разумеется, Элиас поспорил. Еще как поспорил! Даже угрозы из уст Эмилио не действовали. Пришлось вмешаться Рашель. Нет, она не сказала ни слова. Подошла к парню и… поцеловала в губы. При всех. Сняв все вопросы об их отношениях.
А потом просто шепнула.
— Молчи. Просто сделай, как он просит.
Элиас подчинился. Но на лице застыла такая мука, что я сама чуть не разревелась.
****
Остаться в ночь духа в спальне без Рашель было… нет, не страшно. Странно. Особенно, если учесть, что спать я не планировала. Камешек, подаренный Ульрихом, позволит бодрствовать. А дальше… дальше меня ждало одно из самых безумных приключений в жизни. Да, я решилась. Решилась выполнить просьбу, написанную кровью на стене. Какая разница, кто отправляет к зеркалам? В глубине души я чувствовала: это необходимо мне самой. К тому же, путешествовать по замку в одиночестве не придется.
