Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
В 2005 году Великобритания предприняла передовую попытку предоставить психотерапевтическую помощь всем нуждающимся и запустила проект «Обеспечение доступа к психологической терапии», более чем в два раза увеличив национальный бюджет на лечение депрессии и тревожности. Этот проект пропагандировал Ричард Лэйард; он утверждал, что это полностью окупится, поскольку страдающие от депрессии вернутся на работу, соответственно, снизятся уровень безработицы и расходы на пособия.
В 2006 году проект «Обеспечение доступа к психологической терапии» выбрал два английских региона в качестве экспериментальных площадок и отправил небольшую армию психотерапевтов в йоркширский город Донкастер и в лондонский район (боро) Ньюэм.
В течение года лечение получили около 1900 человек, более половины из них к концу терапии были признаны здоровыми. Кроме того, 5 процентов безработных пациентов вернулись на работу к концу того же года.
С тех пор программа охватила всю территорию Великобритании, где теперь от депрессии и тревожности лечатся около 600 тысяч человек ежегодно. Это поразительное достижение в укреплении психического здоровья нации! Более того, по оценкам, инициатива экономит системе здравоохранения более тысячи фунтов на пациента, что покрывает стоимость лечения.
Как и при внедрении любой масштабной инициативы, команде проекта «Обеспечение доступа к психологической терапии» пришлось столкнуться с рядом проблем. Врачи страдали от огромного наплыва пациентов, а пациенты жаловались на длительное ожидание приема. Но для Ричарда Лэйарда итоги были очевидны.
– Главная причина наших страданий – психическая болезнь, – сказал он. – Психически больной человек должен иметь такой же доступ к лечению, как и физически больной. Лучшее вложение в счастье – лечение психических болезней.
Приручение «обезьяньего мозга»
Вскоре после окончания университета, когда большинство молодых людей начинают осмысленную и продуктивную профессиональную жизнь, я сел на велосипед и поехал смотреть мир. За 8 лет я организовал три мировые экспедиции. В компании разных друзей проехал от Аляски до Аргентины, совершил кругосветку через Советский Союз и объехал всю Африку. Всего я проехал на велосипеде около 80 тысяч километров. Чувствовал себя современным кентавром, груженным 45 килограммами провизии и снаряжения, распределенного по четырем раздутым велосипедным сумкам.
По пути мы с друзьями страдали от малярии и дизентерии, лямблий и глистов, а также испытывали массу других неудобств. Мы заблудились в Сахаре, 32 дня катили по бездорожью Конго, где меняли шариковые ручки на бананы, и едва отбились от хулиганов с дубинками в ЮАР. В Сибири 700 километров ползли по болоту, еле крутя педали. Я мог бы продолжить, но вы и так все поняли: мы столкнулись с серьезными трудностями. Однако это было ничто по сравнению с 10 днями безмолвного сидения в храме в Северной Калифорнии. Прошло уже более 15 лет, но я до сих пор помню те 10 дней.
В тот период я расстался с девушкой и очень переживал из-за этого. Плохо спал, весь день чувствовал усталость. Меня ничто не привлекало. Более того, мне в голову снова и снова приходила мысль, что мир сговорился, чтобы сделать меня несчастным, и так теперь будет всегда. Я и представить себе не мог, что когда-то снова стану счастливым.
Я прочитал заметку о контролируемой медитации, называемой випассана. Эта техника обещала доступ к внутренней мудрости, способность взглянуть на мир спокойнее и увидеть его более гармоничным. Название практики означает «прозрение» или «ясное видение», и это самая древняя форма буддийской медитации. Предполагалось, что, однажды увидев мир «ясно», вы уже не сможете «развидеть» его.
Я слышал, что випассану использовали в работе с преступниками, отбывающими наказание в тюрьме Кинг-Каунти в Сиэтле. Далее двухгодичное исследование показало, что те преступники, которые всего 10 дней занимались медитацией, примерно на 20 процентов реже становились рецидивистами. В отчете также было отмечено, что випассана помогала снизить употребление алкоголя и наркотиков, сокращала психопатологические симптомы и стимулировала конструктивное поведение. Я подумал: раз ей под силу изменить мозг преступника, может, она справится и с мозгом страдающего от депрессии человека? Попробовать стоило.
Когда мою заявку одобрили, я прилетел из Миннеаполиса в калифорнийский Фресно, доехал на такси до окраины Йосемитского национального парка. Там, на нескольких гектарах холмистой земли, стояли с полдюжины бараков, столовая и большой, просторный храм. Сто человек – пополам мужчин и женщин – собрались на десятидневный семинар. Я не видел ни йогов, ни гуру, ни монахов в оранжевых одеяниях – сплошные волонтеры в обычной одежде.
Утром первого дня один из этих волонтеров, подтянутый немец среднего возраста, в очках в тонкой оправе, с ежиком волос и необычно четкой дикцией быстро поприветствовал нас и принялся перечислять многочисленные правила. Он сказал, что следующие 10 дней мы будем хранить молчание. Говорить разрешалось лишь в экстренных случаях и при пятиминутном ежедневном общении с наставником, от которого можно было и отказаться.
Он попросил нас дать простую клятву, которая напоминала клятву буддийских монахов. Мы согласились не покидать территорию и не связываться с внешним миром. Мы поклялись не убивать живых существ, включая насекомых, воздержаться от сексуальной активности, обмана, воровства и крепких напитков. Далее он попросил нас, чтобы мы не писали, не читали и не вступали в другие формы коммуникации. Он также попросил на время семинара «отринуть» любую религию. И не заниматься никакими физическими упражнениями, за исключением созерцательных прогулок по территории. А потом он посерьезнел.
– В первый день вам будет легко, но во второй – станет тяжело, – сказал он. – На третий день большинство из вас начнут плакать и мечтать о побеге. И на восьмой день вы, скорее всего, тоже будете плакать. Если вы полагаете, что не сможете жить по этим правилам и хранить молчание 10 дней, уходите сейчас.
После этого пути назад уже не было.
Следующие 10 дней я перемещался между храмом, столовой, где подавали вегетарианские блюда, и спартанским бараком, который делил с шестью другими участниками программы. Среди моих соседей по комнате был стареющий рокер, который в свое время злоупотреблял наркотиками, художник, массажист, ученый-лазерщик и пара альпинистов из Йосемити, присоединившихся к программе, чтобы отточить навыки концентрации.
В храме, во время медитации, мы молчали долгие часы, пока луч света, проникавший сквозь окно в потолке, менял свой угол наклона. Первые три дня мы думали только о своем дыхании, дыша через нос, с закрытым ртом. Для меня это оказалось необычайно сложно. Спина болела, ноги сводило, колени ныли. В голове без конца вертелись мысли о потерянной любви, и я строил отчаянные планы побега. Я не мог сосредоточиться более чем на 15 секунд.
К третьему дню я обнаружил, что мое мышление замедлилось достаточно, чтобы эмоции стали поспевать за мыслями. Как и предсказывал инструктор, в глазах у меня стояли слезы. В тот день люди по правую и левую руку от меня тоже плакали.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
