Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
Да, несомненно, он умен, порой красноречив и весьма привлекателен. Но он не умел постоять за себя, а в обществе это было необходимо, чтобы выжить. Он мог делать только то, что не вредит другим. И поэтому теперь оказался на пороге разорения – и она вместе с ним.
Теперь она будет защищать их маленькую семью. Она уже давно мечтала о ребенке. Дело было не в ней, а в нем. Врач выразился более чем понятно.
Болезнь цивилизации. У многих мужчин теперь не хватало сперматозоидов или они были недостаточно активными, чтобы достичь яйцеклетки.
О да, у них был восхитительный секс. Во всяком случае, в начале отношений. До того, как дела пошатнулись.
Но детей у них не будет. Брать приемного ребенка казалось ей нелепым. Нереальным. Ведь она всегда будет помнить, что на самом деле это чужой ребенок. А ей хотелось бы почувствовать, как он растет у нее внутри. Конечно, больше всего ей хотелось бы родить от него, но, если он согласится, она готова обратиться в банк спермы.
Она пыталась с ним это обсудить, но он обиделся и ушел. Будто она задела его честь.
У Матиаса Лютьенса было двое детей. Один этот факт очень сильно заденет Юстуса. Его жена спала с человеком, который способен зачать ребенка.
Нет, она не станет причинять ему боль. Все должно остаться в тайне.
Лютьенс точно не проговорится. Он слишком боится потерять детей.
«И потому, – подумала Нееле, остановившись возле фонаря из-за усилившейся боли в боку, – меня никогда никто не заподозрит. А я знаю о водопроводной системе и ее безопасности практически все».
Она наклонилась вперед, уперлась руками в колени и попыталась восстановить дыхание.
Юстус тем временем принялся за уборку. Никто не должен был такое увидеть. А что, если зайдет соседка, чтобы что-нибудь взять взаймы или, как она часто делает, принести выпечку? В целом, здесь их все любят и часто заходят без предупреждения. Всегда на несколько минут, обменяться новостями, максимум – выпить пива или кофе. Нельзя же оставить человека стоять за дверью. Соседей нужно приглашать в гости. Да, так было здесь принято, а у них на ковре в гостиной лежал перевернутый стол, и по всей комнате разлетелось десять миллионов евро.
Он взял синий мешок для мусора. Сначала собрал и запихнул туда стопки. Потом – отдельные купюры. Некоторые слиплись, намокнув от шампанского.
Он нашел несколько купюр на книжных полках, а одну даже на абажуре. Одну в арахисовой скорлупе, одну в вазе, и несколько – в листве каучукового дерева.
«Моя жена, – думал он, – стала из-за меня преступницей и раздобыла для меня десять миллионов евро, а я думал, что у нее появился любовник. Что я за идиот».
Его переполнили теплые чувства, полностью пересилив страх разоблачения. Теперь он знал, что его любят и в этом мире он больше не один.
Он беззвучно зарыдал от счастья.
* * *
Карола Гейде заботилась о муже. Уббо лишь апатично смотрел на нее. Он больше не интересовался морем, не сидел в своем кресле, наблюдая за проходящими мимо кораблями, а только лежал в кровати и пялился в потолок.
Нет, он не спал. Лежал с открытыми глазами и рассматривал белую текстуру, словно знал, что там скрывается тайна, которая никак не хотела ему открываться.
В ясном ночном небе над Вангероге горели звезды, но по радио обещали сильный штормовой прилив. Репортер даже погрозил, что он будет сильнее прилива 1962 года, а о нем все обитатели побережья вспоминали с содроганием. Даже те, кто в тот момент еще не родился. То наводнение на побережье Северного моря привело к сильнейшему прорыву дамбы и унесло жизни трехсот пятидесяти человек.
Морские дамбы выдерживали практически все. Но, например, в Гамбурге, у слияния рек Эльбы и Везера, ураган Винсинетте разрушил целые улицы и даже кварталы.
Эти новости привели Каролу Гейде в ужас. И хотя в конце репортер добавил, что за это время были приняты меры по укреплению и расширению дамбы и теперь можно не бояться повторения такой катастрофы, Карола никак не могла успокоиться.
Вангероге лежал далеко в открытом море, и она видела силу стихии своими глазами. Она представила, что волны затопят не только нижний и верхний променады, но и дома, причем выше их этажа.
– Уббо, – сказала она, – ты слышал, что сказали по радио? Как думаешь, может лучше уехать?
Она не рассчитывала на ответ.
Он не посмотрел на нее, но, видимо, услышал вопрос и ответил осипшим голосом, как при тяжелой простуде:
– Слишком поздно. Транспортное сообщение уже остановлено. При штормовом приливе паромы не ходят.
Будто специально дождавшись слов Уббо, репортер добавил, что автобусное сообщение остановлено, дети освобождены на завтра от школы, и порекомендовал убрать в дома все, что можно унести. Они будут сообщать о положении дел ежечасно.
Карола села на кровать рядом с мужем и дотронулась до его предплечья. Даже после стольких лет брака иногда ей нужно было прикоснуться к нему, почувствовать, что он рядом. Это придавало ей уверенности.
– Как назло, именно завтра на побережье должен прийти этот ужасный штормовой прилив, – сказала она. – А мы здесь. Так непривычно. Раньше каждое пятое декабря ты отправлялся играть в кости. Сначала в кафе «Тен Кате», а потом – в «Миттельхаус».
Он не проявил к ее словам ни малейшего интереса, словно теперь все это стало неважно.
Два раза она ходила на игру в кости вместе с ним. Она хорошо помнила его детский восторг, когда он выигрывал. Ставка всегда равнялась одному евро, а тот, кто выкидывал наибольшее за столом число двумя костями из кружки, выигрывал талон, который можно обменять на шоколад или марципаны. Однажды он вернулся домой с килограммовым пакетом марципанов, сияя, как победитель Олимпиады.
Она не знала, что доставляло ему больше удовольствия: игра в кости, победа или шоколад с марципанами. В глубине души он всегда оставался ребенком. Из-за этого она завидовала ему, и именно это роднило его с Анной Катриной. Та собирала детские книжки и могла часами разглядывать картинки, а Уббо Гейде жить не мог без сладостей и игры.
А теперь он лежал на кровати, словно стал другим человеком. Просто стариком. Маленький ребенок, живший внутри его, казалось, покинул его после ссоры с Анной Катриной.
Карола думала позвонить дочери, но не знала, что сказать. Она просто чувствовала потребность поговорить с ней или хотя бы просто услышать ее голос. Но Инза проходила обучение на каких-то курсах и к тому же была счастливо влюблена. Не лучшее время для долгого разговора с одинокими родителями…
– Всю свою жизнь мы думаем, – вдруг заговорил Уббо, обращаясь скорее к потолку, чем к жене, – что принимаем верную сторону. Боремся за добро, против зла. А потом вдруг наступает момент, когда мы перестаем понимать, что хорошо и что плохо. Где добро и где зло.
Она сразу подхватила нить разговора, боясь лишь снова потерять ее. Было невыносимо смотреть, как он там лежит. Он словно утратил с ней контакт, что было для него совершенно нехарактерно.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
