Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Генерал Агеев, закрывая совещание, предупредил: следующий сбор в 14 часов в Министерстве обороны.
О том совещании в интервью «Известиям» командующий ВДВ, а потом министр обороны России генерал армии П. С. Грачев вспоминает так:
«20 августа между четырнадцатью и пятнадцатью часами в кабинете заместителя МО СССР по экстремальным ситуациям генерала Ачалова состоялось совещание. Там были генералы Варенников, Калинин, Карпухин, много гражданских, которых я не знал. Обстановка была напряженной… Говорили: правительство России выступило против ГКЧП, переговоры с ними ни к чему не привели… Надо сделать так, чтобы признание состоялось.
Была поставлена задача: оцепить здание парламента. Мне было сказано: десантников разместить в районе американского посольства, МВД размещалось на Кутузовском проспекте, а спецподразделение «Альфа» — на набережной. План был такой: МВД оттесняет людей от здания парламента, а в проход входит «Альфа» и штурмует здание.
Далее приводится весьма любопытный вопрос корреспондента:
— Как вел себя во время совещания генерал Карпухин?
— Активности с его стороны не было, — ответил Грачев. — На мой взгляд, он был даже пассивен и подавлен. Ночью перед штурмом парламента позвонил мне. До штурма оставалось два часа. И говорит: «Звоню своему начальству, но никто не отвечает». «Где находишься?» — спросил я его. «В двух километрах от здания парламента России. Оценил обстановку и принял решение… — Карпухин помолчал, я тоже его не торопил. Потом он сказал: «Участвовать в штурме не буду». «Спасибо, — сказал я, — моих тоже нет уже на территории Москвы. И я больше шагу не сделаю…»
Итак, за два часа до времени «Ч» 21 августа командир «Альфы» принял решение: в штурме не участвовать. Между совещанием у Ачалова и звонком Грачеву прошло почти двенадцать часов. Возможно, самых драматичных часов в жизни «Альфы».
Человеку, далекому от армии или спецслужб, трудно представить, что такое приказ. Отказ же от выполнения приказа — воинское преступление.
…Маршал авиации Шапошников 20 августа, ближе к ночи, позвонил генерал-полковнику Грачеву:
— Ну, что думаешь делать?
— У меня, — отвечает Грачев, — такое впечатление, что они на мне решили отыграться. Хотят, сволочи, чтобы я давал команды.
— А ты что? — спрашивает Шапошников.
— А я их пошлю… Команду не дам.
Далее Евгений Иванович приводит такой диалог.
— Ну хорошо, а сам что будешь делать?
— Подам в отставку.
— Не примут, в период ЧП это сложное дело.
— Ну, — говорит Грачев, — застрелюсь к чертовой матери.
С чего бы это генерал-полковнику, Герою Советского Союза в сорок три года пускать себе пулю в лоб? Павел Сергеевич Грачев не из робкого десятка: десантник, мастер спорта, совершил не одну сотню прыжков с парашютом, дважды был в Афганистане — командовал полком, потом дивизией, и вдруг в мирное время такое заявление.
В том-то и дело, что невыполнение приказа для военного человека всегда очень тонкая грань между жизнью и смертью.
Да, защитники Белого дома, люди сугубо гражданские, собравшиеся отстоять любой ценой своего Президента и правительство, проявили большое мужество. Но у каждого из них был выбор — остаться или уйти. У людей в погонах в августе 1991 года такого выбора не было. Выполни приказ, пойди на штурм — преступник, откажись выполнить — тоже преступник. Представим на минутку: гэкачеписты продержались не три дня, а три недели. Трудно сказать, в каком положении оказались бы Шапошников и Грачев, а также десятки других генералов и офицеров армии и КГБ, не поддержавших путч. Возможно, им остался бы единственный выбор: или пойти под трибунал, или застрелиться.
Говорю об этом не для того, чтобы просто возвратиться к страшным минутам тех дней, но дабы понял читатель состояние души командира «Альфы» генерала Виктора Карпухина.
Сразу после августовских событий много писали о том, что «головорезы Крючкова», без сомнения, готовы были пойти на штурм и потопить в крови зарождающуюся российскую демократию. И только непонятное чудо спасло Белый дом.
Потом стали появляться публикации противоположного толка: мол, «Альфа», когда ей был дан приказ о штурме, напрочь отказалась идти. Назывались даже фамилии тех, кто поднял «бунт на корабле», приводились слова, на едином выдохе произнесенные сотрудниками подразделения: «Мы туда не пойдем!» — и якобы ответ «бунтарей», офицеров Михаила Головатова и Сергея Гончарова: «А мы вас туда и не поведем!»
Совсем как в дрянном художественном фильме «Человек из команды «Альфа», который быстро склепали киношники после этих громких событий. Там несколько десятков одетых в камуфляжку парней дружно гогочут над приказом, а потом «сплачиваются» вокруг авторитетного подполковника и дают отпор консерватору-генералу. Дивизия, окружившая их, берет под козырек, отдавая высокие почести героям.
Но жизнь — не кино. Все было значительно сложнее и, я бы сказал, трагичнее. Действительно, никогда прежде ни один из сотрудников спецподразделения не мог даже в кошмарном сне представить, будто он не выполнил приказ.
Появились такие люди не сразу, не ранним утром 19-го, а потом, в те трагические часы с 15.00 20-го примерно до часу ночи 21-го.
Что же произошло за это время в подразделении?
Если бы кто-то следил за базой «Альфы» в тот период, он, конечно, ничего бы не заметил. Из ворот не выходила военная техника, никуда не спешили вооруженные, закованные в современные латы бронежилетов бойцы. Разве что радиоэлектронная аппаратура группы пахала с полной нагрузкой.
Шла напряженная работа — подразделение собирало подробную информацию обо всем, что творится в Москве, оценивало ситуацию.
Ситуация же была крайне запутанной. Сотрудники слушали заявления и документы ГКЧП и указы Президента России, видели трясущиеся руки Геннадия Янаева на пресс-конференции, лицезрели и Бориса Ельцина, выступающего с танка. Оперативные работники, действующие в Белом доме, докладывали о скоплении людей у стен здания парламента России, строительстве баррикад, прибытии сюда грузовика с оружием.
Возникали вопросы, на которые, увы, не было ответов. Карпухин простоял со своими ребятами четыре часа у ворот ельцинской дачи, но приказ арестовать Президента так и не поступил. Почему? Теперь же, когда Ельцин в парламенте и Белый дом стал символом сопротивления, их заставляют идти на штурм. Позже напишут, что перед «Альфой» стояла главная проблема: как войти в Белый дом? Да нет. Те, кто так думал и писал — ошибались. Сложность была как раз в другом: как выйти оттуда? Ведь за спиной остались бы десятки трупов.
Разные были мнения. Только никто не орал единой глоткой и с воодушевлением: «Мы туда не пойдем!» Как, впрочем, не орали и обратное. «Альфа» делала выбор между жизнью и смертью не только каждого из бойцов, но всего подразделения как такового.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
