Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
– Что сегодня в школе, малышка? – насвистывая, спрашивает Бэтти, делая вид, что не замечает, как я подкармливаю Дамблдора под столом. [Между прочим, Дамблдор – это наша такса. Я не прячу у себя на кухне призрака могущественного волшебника.]
– Да как обычно. Буду притворяться, что мне интересна периодическая таблица. Будто знаю, что такое тектоническая плита. В тысячный раз попытаюсь, но, как и всегда, мне вряд ли удастся, выпросить освобождение от физкультуры.
Я помешиваю сахар в двух чашках кофе, которые стоят на пачканной-перепачканной стойке [попробуйте сказать это быстро пять раз и не сбиться].
Это наше обычное утро: она готовит завтрак, я – кофе, и мы беззаботно болтаем о планах на день. Так было всегда, сколько я себя помню.
– Хочешь, я напишу записку учителю? – спрашивает она. – Объясню, что твои родители недавно умерли и тебе тяжело.
– Учитывая, что это случилось тринадцать лет назад, не думаю, что они купятся, – фыркнув, отвечаю я и продолжаю: – К тому же недавно пара учителей довольно хорошо отозвались о моих карьерных начинаниях. И это побуждает меня появляться на уроках чаще, пусть даже просто для того, чтобы показать, что мне не плевать на свое будущее.
Когда все готово, мы усаживаемся за наш миниатюрный деревянный столик. Сложенные в стопку гренки немного напоминают Пизанскую башню. Бабушка внимательно слушает о вчерашнем разговоре с мистером Русенквистом, о том, что он швед до кончиков волос, а также о его восхищении моим желанием писать скетчи, которые я категорически запретила ей читать, но она все равно это делает. Затем я рассказываю о последующей удивительной встрече с миссис Крэннон и о том, что от их с мистером Русенквистом воодушевления я становлюсь более уверена в своем странном фирменном стиле: сочетании общественной критики и многочисленных сальных шуточек.
– Меня не удивляет их восторг, малыш, – говорит она. – Ты смешная. Но почему ты никогда раньше не говорила про сценарий?
– Наверное, потому что стеснялась, – признаюсь я. – Что какой-то подросток может знать о написании сценариев фильмов? Чувствую себя шарлатанкой.
Я почти решаюсь рассказать ей о своих страхах оказаться ненужной в Нью-Йорке или Голливуде, если у меня получится когда-нибудь туда попасть, но мне не хочется, чтобы она переживала. В глубине души она знает, что я не страдаю из-за нехватки денег и не корю ее из-за нашего затруднительного положения. Но если она узнает, что из-за этого пострадает моя карьера, она станет винить себя. А это последнее, чего бы мне хотелось.
– Если бы твоя мама была здесь, она бы сказала… – усиленно моргая, Бэтти замолкает. Она редко заканчивает фразы о маме. Поэтому не удивительно, что она тут же делает равнодушное лицо, а я не пристаю с расспросами. – Ты не должна чувствовать себя шарлатанкой. Все с чего-то начинают, верно?
Верно. Но большинство успешных людей – не с этого.
– Может, нам снова купить тебе камеру? – говорит Бэтти, потягивая свой кофе через соломинку. – Я так много в последнее время беру двойных смен в закусочной, что уже нет проблем с квартплатой. И, если ты заметила, мы даже едим не просроченный бекон. Можно сказать, шикуем. Так что, думаю, мне не составит труда наскрести пару центов на подержанный фотоаппарат и объектив или два. Ну, если ты хочешь.
У меня сдавливает грудь. В начале года, когда я осознала, что хочу стать комедиантом, Бэтти купила мне камеру и освещение, чтобы я могла запустить свой канал на YouTube. Я сняла пару видео, и мне это понравилось. Да и люди неплохо отреагировали. Одно видео даже разошлось по сети. Но из-за долгой и холодной зимы, растянувшейся до самого апреля, в «Закусочной Марты» мало кто появлялся, поэтому Бэтти почти не работала. И в итоге мне пришлось заложить камеру, чтобы оплатить счета за газ. Это отстойно, но иногда не остается выбора.
– Нет, все в порядке, – уверяю я Бэтти. – Я хочу побольше времени уделять написанию сценариев. А для этого нужен лишь работающий компьютер, а если произойдет худшее, я могу отправиться в библиотеку. – Я с благодарностью улыбаюсь ей. – Но спасибо. Я обещаю, что верну тебе деньги, как только соберу полный стадион Мэдисон-Сквер-Гарден со своим стэндап-шоу.
Какое-то время мы еще беседуем о моем странном фирменном стиле – свое неподобающее чувство юмора я унаследовала от Бэтти. Затем она рассказывает мне о том, что в ее молодости считалось для женщины неприличным отпускать грязные шуточки или пародировать политиков. И что это вызывало у бабушки желание почаще так делать.
Каждый раз, когда я распускаю нюни из-за того, что родителей нет рядом, или безденежья, я тут же напоминаю себе, как мне повезло, что меня воспитывает такой невероятный человек, который научил меня смеяться в любой ситуации.
Я люблю бабушку. Особенно в такие моменты, когда она кормит хрустящим беконом упитанную собаку-сардельку и напевает детские песенки, дополненные собственными рифмами. Сегодня это: «Крошка Бо Пип потеряла овечек и не может их найти. Просто она чертовски безответственный человечек, и не стоило их ей пасти». Впихнуть две последние строчки в ритм песни сложно, но у нее это получается.
08:16
Дэнни ждет меня у выхода из моего жилого комплекса, чтобы вместе отправиться в школу, как мы делали последнее десятилетие. Я решила выкинуть из головы его вчерашнее странное поведение в закусочной и списать это на необъяснимую аномалию, которая никогда не повторится.
– Доброе утро, – чирикает он, как какаду, ну, или кто-то подобный. Как и большинство людей, я плохо разбираюсь в птицах. А потом – ТАДАМ! – он вручает мне бумажный стаканчик, над которым витает пар и аромат кофе.
– Прихватил для тебя мокко.
У него в руках нет другого стаканчика. Только для меня.
И вот так моя попытка не обращать внимания на его внезапное и невероятно тревожащее изменение личности вылетает в трубу.
– Ой. Хм, спасибо.
Когда я забираю у него из рук стаканчик, случайно задеваю его кончиками пальцев – и он тут же отпрыгивает от меня, словно я выстрелила ему электрошокером в пах. Его сумка валится на землю, и Дэнни так неловко, что он битый час тратит на то, чтобы собрать свои вещи.
– Ни слова об этом, – усмехается он.
Когда Дэнни выпрямляется, с порывом ветра до меня долетает новый аромат его одеколона. И прежде чем отвернуться, он дарит мне еще одну застенчивую улыбку.
Прости, но что за фигня? Мы дружим целую вечность, но я никогда не видела его таким. А бывало всякое. Особенно после смерти родителей. Пока суд решал, кто станет моим опекуном, я жила у Дэнни, потому что его мама – моя крестная. Мы играли во дворе с разбрызгивателями и поливали друг друга водой из шлангов. Помню, как мне нравилось это, ведь никто не видел, что помимо воды по моему лицу текут еще и слезы.
Некоторое время все считали, что суд оставит меня жить с ними, потому что у Бэтти были проблемы со здоровьем. Но будьте уверены, я рада, что выбрали ее, а не Уэллсов. Не поймите меня неправильно, они потрясающие люди. Но я даже представить себе не могу жизнь без бабушки.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
