Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 200
– Наверное, так оно и есть, Лазарус, но я не специалист в технике. А вы с трудом меня понимаете?
– Вовсе нет. С произношением у тебя все в порядке; оно куда ближе к речи образованного американца, чем тот диалект, который я выучил ребенком. Но я пойму всякого, от австралийца до йоркширца: произношение для меня не проблема. Очень мило с твоей стороны. Душевно.
– Рад слышать. У меня есть некоторые способности к языкам, так что особых хлопот и не было. Стараюсь разговаривать с каждым из попечителей Фонда на его родном языке. И привык быстро осваивать новые варианты.
– Да? Но все равно очень любезно с твоей стороны, а то я уже чувствую себя животным в зоопарке, которого никто не понимает. Эти болваны, – Лазарус кивнул в сторону двух техников, облаченных в защитные костюмы и зеркальные шлемы, они держались в стороне от Лазаруса и его гостя и в разговор не вступали, – английского не знают. С ними не поговоришь. Нет, длинный кое-что понимает, но запросто с ним не поболтаешь. – Лазарус свистнул и ткнул пальцем в высокого. – Эй, ты! Кресло для председателя, быстро!
И жестом подкрепил сказанное. Высокий техник притронулся к пульту управления ближайшего к нему кресла. Оно покатилось, развернулось и остановилось перед Лазарусом. Айра Везерел поблагодарил – Лазаруса, не техника, – уселся и вздохнул, когда кресло, ощутив его присутствие, погрузило гостя в свои мягкие объятья.
– Удобно? – спросил Лазарус.
– Вполне.
– Хочешь перекусить – или выпить? Закурить? Боюсь, тогда тебе придется поработать моим переводчиком.
– Нет, благодарю вас. А вы не хотите что-нибудь заказать?
– Не сейчас. Меня тут кормят, как гуся, один раз даже насильно кормили, черти. Ну, раз все в порядке, приступим к беседе. – Лазарус вдруг взревел: – КАКОГО ЧЕРТА Я ДЕЛАЮ В ЭТОЙ ТЮРЬМЕ?!
– Это не тюрьма, Лазарус, – спокойно ответил Везерел. – Это номер для весьма важных персон в клинике омоложения Говарда, что в Новом Риме.
– А я говорю – тюрьма. Только тараканов не хватает. Это окно – его ломом не разбить. А дверь – открывается на любой голос, кроме моего. Пойдешь в сортир – один из этих болванов стоит у тебя над душой. Черт, не знаю даже, мужик передо мной или баба… и это мне тоже не нравится. Готовы на руках держать, когда я делаю пи-пи. Черт знает что!
– Я посмотрю, что можно сделать, Лазарус. Но техников тоже можно понять. Получить травму в ванной комнате можно легко – а они знают, что, если вы получите травму, пусть и не по вине персонала, дежурный техник будет жестоко наказан. Они добровольцы, им хорошо платят. Вот и стараются.
– Значит, я прав – это тюрьма. А если это палата для омоложения… ГДЕ ТОГДА КНОПКА ДЛЯ САМОУБИЙСТВА?!
– Лазарус, «каждый человек имеет право на смерть».
– Да это мои собственные слова! И кнопка должна быть вот здесь. Видишь от нее даже след остался… Итак, я без суда заключен в тюрьму и лишен при этом самого главного права. Почему? Парень, я взбешен. Понимаешь, в каком опасном положении ты оказался? Никогда не дразни старого пса, – может быть, у него хватит сил тяпнуть тебя в последний раз. Да при всей моей старости я ж тебе руки переломаю, пока эти болваны очухаются.
– Ломайте, если это доставит вам удовольствие.
– Да? – Лазарус Лонг призадумался. – Нет, не стоит усилий. Они ведь отремонтируют тебя за тридцать минут. – Он вдруг ухмыльнулся. – Но я вполне способен свернуть тебе шею и разбить череп за то же самое время. С такой травмой они не справятся.
Везерел не шевельнулся и смотрел совершенно спокойно.
– Не сомневаюсь в ваших способностях, – проговорил он. – Но едва ли вы станете убивать одного из своих потомков, не дав ему возможности поторговаться за свою жизнь. Вы, сэр, – мой далекий пращур по семи различным линиям.
Лазарус пожевал губами и с несчастным видом сказал:
– Сынок, у меня столько потомков, что кровное родство уже не имеет значения. Впрочем, ты прав. За всю жизнь я никого не убивал просто так. Вроде бы. – Он опять ухмыльнулся. – Но если мне не вернут ту самую кнопку, я могу сделать исключение – персонально для тебя.
– Лазарус, если хотите, я прикажу немедленно установить ее: но можно сначала сказать десять слов?
– Хм, – недовольно проворчал Лазарус. – Хорошо. Пусть будет десять. Только не одиннадцать.
Помедлив мгновение, Везерел стал загибать пальцы:
– Я-выучил-ваш-язык-чтобы-объяснить-насколько-нуждаюсь-в-вас.
– Десять, все честно, – согласился Лазарус. – Но в них намек на то, что тебе нужно еще пятьдесят. Или пятьсот. Или пять тысяч.
– Или ни одного, – добавил Везерел. – Вы можете получить свою кнопку без всяких объяснений. Обещаю вам.
– Тьфу! Айра, старый пройдоха, ты сейчас действительно убедил меня, что мы с тобой родственники. Ты прекрасно знаешь, что я не покончу с собой, не узнав, что у тебя на уме… тем более что ты выучил мертвый язык для одного короткого разговора. Хорошо, говори. И первым делом объясни, что я здесь делаю. Я знаю – знаю! – что никакого омоложения не заказывал. Но, проснувшись, я обнаруживаю, что дело наполовину сделано. И тогда я зову председателя. Итак, зачем я здесь?
– Может быть, мы вернемся чуточку назад? И вы объясните мне, чем занимались в той ночлежке в трущобах старого города?
– Что я там делал?! Я там умирал. Спокойно и благопристойно, как загнанный конь. Пока твои зануды не схватили меня. Или ты думаешь, что для этого можно найти лучшее место, чем ночлежка, если человек не желает, чтобы его тревожили? Заплатил им вперед – и они тебя не трогают. О, они стянули все, что у меня было, даже ботинки. Но я ожидал этого: окажись я на их месте, точно так же поступил бы в подобных обстоятельствах. А обитатели ночлежек обычно добры к тем, кому приходится хуже, чем им самим, – там всякий подаст напиться больному. Вот чего я хотел – остаться в одиночестве и свести все счеты по-своему. Так и было, пока не явились твои топтуны. Скажи, как они меня разыскали?
– Лазарус, меня удивляет не то, что мои спецфорс… как это называется, «копы»? Да, «копы» – что мои копы нашли вас, а то, что они потратили столько времени на поиски, идентификацию и задержание. За это начальник отдела вылетел с работы. Я не терплю неумех.
– Значит, ты его выгнал? Дело твое. Но почему? Я же прибыл на Секундус с Окраины и, кажется, не оставил следов. Все так переменилось с тех пор, когда я в последний раз имел дело с Семействами… когда обманом прошел омоложение на Супреме. Значит, теперь Семейства обмениваются информацией и с Супремой?
– Боже мой, Лазарус, нет, конечно, – и вежливым словом не обменялись. Среди членов Фонда существует сильное меньшинство, которое полагает, что, вместо введения эмбарго, Супрему следует попросту уничтожить.
– Что ж… если звездная бомба[6] поразит Супрему, скорбь моя дольше тридцати секунд не продлится. Но у меня были причины пройти омоложение именно там, хотя пришлось изрядно переплатить за ускоренное клонирование. Но это совсем другая история. Так как же, сынок, вы меня обнаружили?
Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 200
