Дойдя до правофлангового, я остановился и резко развернулся лицом к строю. Глаза встретились с неподвижными зрачками стоящего напротив солдата.
— Имя?
Напротив стоял всё тот же Спунт, имеющий теперь свою собственную кличку.
— Ну?..
— Воин конно-пикинёрного полка Его королевского величества, рядовой… — и замолчал, не в силах произнести то, что я ожидал от него услышать.
— Ну?.. — побольше угрозы в голосе, сержант, побольше…
— Хорёк, — скривившись, как от зубной боли, выдавливает из себя Спунт.
— Так, — удовлетворённый кивок и поощрительная улыбка, немного смягчаем голос, — показывай, что у тебя?
Осмотрев разложенное на плаще содержимое мешка солдата, особых замечаний ему не делаю. Да и повода, собственно, не имеется. Оружие в отличном состоянии, в мешке всё в полном комплекте. Лишь порекомендовал подточить меч, да запастись лишней парой тетив для арбалета. Пригодятся…
— Рассёдлывай коня.
Дожидаясь, пока Хорёк выполнит приказ, повернулся к остальным:
— Всем расседлать своих лошадей!
Потом вновь повернулся к Хорьку.
— Ну, давай посмотрим.
Осматривал коня недолго. Зубы, хорошо ли подкован, нет ли потёртостей под седлом, хорошо ли вычищен конь и вычесаны хвост и грива. Конём тоже, в основном, остался доволен.
— Хорошо. Седлай. И после смотра зайди в кузню. Пусть на задние копыта новые подковы набьют. В горы идём. А подковки эти уже подточились. Лучше поменять…
— Слушаюсь, господин сержант, — Хорёк, судя по всему, ожидавший очередных придирок, с явным облегчением перевёл дух.
Следующим в строю стоял добродушный здоровяк со степным разрезом глаз.
Когда я встал напротив, он представился, как рядовой Шорам.
Осматривая его имущество, я обратил внимание на то, что среди прочего у Шорама имелось и кое-что из набора кузнеца. Ну, там, клещи, небольшой молот, пара каких-то отбойников…
— Что это у тебя?
— Так я же полтора года подмастерьем в кузнице проработал, — развёл воин руками, — вот и прихватил. Вдруг пригодится?
— А что умеешь?
— Ну… Могу нож сковать, или там из деревенской утвари чего по мелочи. Коня вот могу подковать…
— Хорошо. Оставь. Пригодится. А чего это у тебя рожа степняцкая? Ты откуда родом? В степи родился?
— Да я-то сам в степи и не был никогда. А вид такой мне от бабки моей достался. Мой дед ещё когда молодым был, ходил в поход с графом нашим в степи дикие, что на северо-востоке. Вот там он и захватил степнячку молодую. Да такую уж красивую, что пока обратно шли, он в неё и влюбился. И у господина графа нашего попросил разрешения, чтоб жениться на ней. А так, как был он у графа на особом примете, то и разрешение получил без задержки. Вот так вот в роду нашем степная кровь и появилась, — улыбаясь, вновь развёл руками Шорам.
— Понятно. Тебе сколько лет?
— Так осенью уж двадцать первый год сполнится.
— Ну, значит, и прозвище у тебя будет соответствующее. Степняк. Повтори!
— Так как же, господин сержант? — растерянно посмотрел парень, — мне моё имя отец с матерью давали, с деревенским гадателем советовались.
— Не понял, что ли? — я-то его вполне понимаю. Мне этот деревенский обычай знаком. Сам оттуда. Но… — или уже забыл, что я два часа назад сказал? Напомнить?
— Никак нет, не забыл, — голос парня звучал совсем потерянно.
— Повторить! — команда резкая, жёсткая. Ничего. Пусть привыкает подчиняться.
— Рядовой Степняк…
М-да… Квашня, а не воин. Пора встряхивать.
— Смирно! Ещё раз! Громче!
Парень вытянулся и, вскинув голову, резко ответил:
— Рядовой Степняк!
— Вот так. Уже лучше. Вещи можешь собирать. Коня вычистить ещё раз. Плохо почищен. И хвост ему как следует вычесать!
Рядом со Степняком — молодой воин лет двадцати трёх. Сухощав, жилист, светлые волосы до плеч, руки крепкие, с тугими мускулами. В разговоре выяснилось: охотник, родом из охотничьей семьи лесовиков. Звать Галмар. Как в полку оказался? Да надоело в лесу сидеть. Захотелось поглядеть, что в мире делается. Пришёл в город. Тут его и уговорил вербовщик в трактире контракт подписать. Пока стандартный, на три года, а там видно будет. Да, стреляет хорошо. Хоть из лука, хоть с арбалета. Нет, верхом никогда не ездил. По лесу всё больше пешком… но уже более-менее научился.
— Ладно, в пути поглядим на твоё более-менее, — ворчу в ответ, — прозвище твоё будет — Зелёный.
— А почему «Зелёный»?
— А потому, что из лесу вышел, — уже с усмешкой ответил я и повернулся к следующему.
Вашу Бога душу мать! И что же мы тут видим!? Мои брови сами собой изумлённо поползли вверх. Передо мной стоял, лениво помахивая перед лицом платочком, тот самый, из разорившихся. Весь в ленточках и бантиках, как девица на выданье. У ног его так и лежал неразобранный вещевой мешок. Да и, плюс ко всему, лошадь его тоже стояла нерассёдланная.
— Этто ещё что такое!? — справившись с первым приступом изумления, выдал я, — почему приказ не выполнен? Почему вещмешок не разложен, лошадь не рассёдлана? Со слухом проблемы? Уши прочистить!?
— Видите ли, господин сержант, — вальяжно эдак выкладывает он, — дело в том, что я сам подобными вещами не занимаюсь. У меня для того слуга имеется…
— Что!? — взревел я, как подрезанный буйвол, — какой такой, к чёртовой матери, слуга!? Ты кто? Солдат на службе или барышня в положении?
— Вы забываетесь! Я — дворянин! Моё имя — граф Корман! И мне по статусу положен слуга…
Я в какой-то момент даже испугался за него. Думал, задохнётся от возмущения. Его аж перекосило всего! Гляди ты — оскорблённое достоинство…
— Заткнись, дворянчик! Статус у тебя будет тогда, когда ты из полка уволишься. Либо, когда станешь офицером. А ну, живо рассёдлывать лошадь!
— И не подумаю! — похоже, он уже тоже взбесился. Орёт так, что лошади шарахаются…
Не будем затягивать выяснение отношений… И тут же моя тяжёлая ладонь с силой хлопнула его по шее, буквально пригвоздив голову к седлу стоящей рядом альбиноски. Железные пальцы так сдавили яремную жилу, что у парня, похоже, помутилось в голове. По крайней мере, глазки начали закатываться. (Уж я-то знаю, куда и как надо давить) Продолжая сжимать пальцы, я наклонился к самому его уху и чуть ли не по слогам прошептал:
— Если ты, щегол, ещё хоть раз попробуешь задрать на меня свой облезлый хвост, я тебя удавлю. Ты всё понял?
Не в силах произнести хоть слово, молодой граф лишь что-то невнятно просипел. Похоже, он согласен. Ну, что ж, отлично! Пока мне большего и не надо. Удовлетворённо кивнул и, разжав пальцы, шагнул назад.
