Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
Это удушье, эта боль не патологии. Они чем-то вызваны. Теперь Маркус знал, что ему делать.
Он снова встал на колени. Нагнулся вперед. Закашлялся, все сильнее и сильнее, в надежде, что спазм вернется и вместе с ним раздирающая боль в груди и в боку. Нагой, коленопреклоненный, словно кающийся грешник, он призывал спасительную му́ку. Напряг диафрагму, пытаясь извергнуть то, что находилось в желудке. Жестокий спазм, затем еще один. Рвота. Пища, жидкости. Он не ошибся: доказательство – то, как все это поднимается по пищеводу.
Меня заставили что-то проглотить. Чужеродное тело – насекомое.
Тварь не двигалась – возможно, вцепилась в ткани. Нужно выбить ее. Он снова и снова вызывал рвоту. Каждый раз боль была раздирающая, но Маркус чувствовал, что чужеродное тело медленно продвигается. Когда вышли все остатки пищи, он стал выплевывать желудочный сок. Затем настал черед крови. Маркус ощутил на языке ее металлический вкус, но не отступился, несмотря на опасность внутреннего кровотечения. Время от времени прерывался, чтобы отдышаться. Однако чужеродное тело миллиметр за миллиметром выходило наружу.
Это – дьявол. Он принял вид насекомого и завладел мною. Моей душой. Господи, помоги мне. Боже Всемогущий, помоги мне.
Глаза горели, челюсть едва не отваливалась. Маркус знал, что долго не выдержит. А если снова потеряет сознание, то больше не очнется. Последним, отчаянным усилием вызвал мощнейший спазм. И почувствовал, как в рот вместе с кровью проникло что-то твердое. Как при экзорцизме, он освободился от демона. Хотя и не был до конца в этом уверен.
Пока не услышал, как что-то звякнуло. Перед ним, совсем рядом.
Не дожидаясь, пока ему станет лучше, Маркус погрузил лицо в жидкую грязь и стал искать чужеродное тело тем же ртом, из которого его выплюнул. Губы коснулись металла. Так он и думал.
Насекомое не что иное, как маленький ключ.
Маркус взял его в зубы и снова подполз к стене. Уронил у ее подножия, снова подобрал кончиками пальцев. Ему не терпелось освободиться, поэтому операция заняла больше времени, чем требовалось. Наконец ему удалось вставить ключ в замок наручников и отстегнуть их.
Вновь обретя возможность пользоваться руками, он вернулся туда, где раньше почувствовал сквозняк. Чтобы не поскользнуться, очистил пол от липкой грязи. Потом пригнулся, разогнался и прыгнул, вытягивая руки вверх. Неудача. Вторая попытка. Опять ничего. Только на седьмой раз он коснулся свода. Еще десять попыток – и ему удалось вцепиться в закругленный край отверстия. Невероятным усилием он подтянулся, уперся локтями о пол верхнего отсека, заскользил, обдирая руки. Но не ослабил хватку. Цеплялся ногтями за каменный пол, вжимался в него всеми мускулами, всеми костями.
Наконец выбрался наружу. Но и там его ждала темнота.
Маркус лег на спину, собираясь с силами. Он раскинул руки, грудь двигалась, словно поршень, при каждом вздохе. Маркус перекрестился в знак благодарности за спасение. Потом попытался собраться с мыслями. Он помнил, что от верхнего уровня Туллиануса отходило несколько галерей, ведущих на поверхность. Мало-помалу, на ощупь, он отыщет выход.
Поднимаясь, он зацепился за что-то коленом. Пошарив по полу, нащупал длинный предмет из пластмассы. Электрический фонарь. Маркус включил его. Луч света попал в лицо, заставил зажмуриться. Тогда он повернул фонарь к отверстию, ведущему в нижний отсек.
Из черной пасти сочилась тьма.
Маркус отвел оттуда луч и стал исследовать помещение. Тогда он ее и увидел. Свою одежду, сложенную в углу. Его поразило, как аккуратно свернута каждая вещь. Он продрог, стоило одеться. Но вещи насквозь промокли от дождя. Значит, я здесь недолго, сказал он себе, иначе они бы высохли. Маркус все равно оделся, иного выхода не было. И сделал очередное открытие.
Вместо своих обычных черных ботинок он обнаружил белые парусиновые туфли. Откуда они взялись?
Одевшись, он сунул руку в правый карман брюк, проверить, на месте ли медальон с изображением святого Михаила-архангела, покровителя пенитенциариев. Рядом с медальоном обнаружился листок, сложенный в несколько раз. Маркус поднес его к глазам. Развернул.
Страничка, вырванная из записной книжки.
Маркус сразу узнал свой почерк. Одним из правил охотников за тенями было не оставлять следов, по которым можно было бы обнаружить их существование. Маркус не делал записей, не пользовался диктофоном, старался, чтобы его не снимали на видео и не фотографировали. Не имел никакой электроники, по которой его можно было бы выследить или обнаружить его местонахождение, даже сотового телефона. Поэтому такая находка показалась ему еще более странной, чем белые парусиновые туфли. На листке виднелась краткая запись:
Найди Тоби Фрая.
Послание, которое он оставил себе самому. Маркус из прошлого, из момента, предшествовавшего краткой амнезии, которая привела его на дно темной и зловонной ямы, нашел способ подать весточку Маркусу из настоящего.
Речь наверняка шла о срочном деле. Кто такой Тоби Фрай? Кто-то знакомый? Это имя – единственная зацепка, только оно поможет восстановить память о том, что случилось в последние часы ночи перед блэкаутом.
Прежде чем отправиться на поиски выхода, Маркус еще раз заглянул вниз. Такое ощущение, будто он не один. Будто бы там, внизу, кто-то все время был рядом, таился во тьме. Молча следил за ним, проницая мрак зоркими глазами.
3
7 часов 24 минуты до захода солнца
Общественные заведения, магазины, офисы и школы закрылись на неопределенный срок. Погасли уличные фонари, а вместе с ними и светофоры на перекрестках. Только бригады «скорой помощи», полицейские и пожарные имели право разъезжать по городу, всякое иное движение прекратилось. Метро тоже было закрыто.
Передвигаться можно было только пешком.
По идее город должен был опустеть. Но несмотря на чрезвычайное положение, некоторые по-своему восприняли ситуацию. Невзирая на предупреждения и рекомендации, люди во множестве высыпали на улицы, дабы лично присутствовать при удивительном явлении, собственными глазами увидеть Рим, избавленный от беспорядочного скопления автомобилей и толп туристов. Странная эйфория, род коллективного безумия, овладела людьми, подвигая их на безрассудство: бросая вызов непогоде, они толпились на мостах, на площадях, чтобы отпраздновать неизбежный и жалкий конец города, считавшегося вечным.
Маркус смешался с толпой, невидимый, как всегда. Сунув руки в карманы куртки, сгорбившись, пряча лицо за поднятым воротником, он жался к стенам домов, чтобы укрыться от дождя.
Он был чужим посреди этого стихийно возникшего карнавала. Но на него никто не обращал внимания. Все были слишком заняты, творя экзорцизм, изгоняя страх, о котором никто не упоминал, но который, собственно, и послужил истинной причиной того, что люди покидали дома. Пока длился день, пока слабый свет позволял различать лица друг друга, все происходящее представало перед их глазами неожиданно новым, полным радости и веселья. Но Маркус явственно ощущал их подспудный, неосознанный страх.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
