Кен направился к машине, но я его окликнул:
– Первым делом возьми камеру и засними всех, кто собрался на площадке.
– Слушаюсь, сэр! – снова повторил Кен.
Капитан Морго не двинулась с того места, где до этого висело мертвое тело. Она стояла, подбоченившись, и глядела на меня так, будто это я был повинен в потере трупа.
Конец плетеного шнура по-прежнему свешивался с перил. К нему был прикреплен кусок оцинкованной проволоки длиной около фута; окровавленная петля сжалась в диаметре всего до одного дюйма.
Это была проволочная спираль, острая, как бритва, штуковина, которую мы использовали для защиты своего базового лагеря в Афганистане. Всего несколько недель назад я видел, как целую катушку такой проволоки разматывали вокруг стройки после того, как местные защитники окружающей среды разбили стекла бульдозера.
– Вероятно, этот человек веселился где-то неподалеку, – сказал я капитану Морго, убрав веревку и сняв перчатки. – Полагаю, он из какого-либо студенческого братства. У него был соответствующий вид.
– Мне прекрасно известно о ваших блестящих лидерских качествах, – ответила та, глядя мне в лицо.
К ее внедорожнику подкатили две полицейские машины. Следом за ними подъехала машина пожарной команды Гротона. Из второй полицейской машины выбралась грузная туша шерифа Джима Дикки. Он направился к мосту.
– Вы свободны, – произнесла капитан Морго таким тоном, будто она была генералом Джорджем Паттоном[3], а я только что провалил операцию по высадке в Сицилии.
Я захромал прочь, но она окликнула меня:
– Офицер Кантрелл, вы одеты не по форме.
Я по-прежнему был в синем пуловере, в котором спал, а также в джинсах и кроссовках. У меня мелькнула было мысль сказать, что я думаю по поводу ее формы, но я сдержался. Я проработал на этой работе всего шесть месяцев, но мой послужной список уже был полон мелочных замечаний. Последний проступок, вероятно, уменьшит мое жалованье за этот месяц еще на десять долларов.
– Вы приведете себя в надлежащий вид и доложите мне в девять ноль-ноль.
Навстречу мне шел шериф Дикки, направляющийся к мосту.
– Эй… а вот и наш Солдат, – с презрительной усмешкой окликнул меня он, когда мы поравнялись.
Имея мускулатуру вола, Дикки при росте шесть футов два дюйма весил по меньшей мере двести восемьдесят фунтов[4]; его седые волосы были коротко подстрижены, а подбородок торчал длинным тонким клином. Лет пятидесяти, он уже почти два десятилетия был шерифом округа.
– А ты сегодня никого из своих не убил? – насмешливо спросил Дикки.
Я пропустил его слова мимо ушей.
– Ну конечно, еще слишком рано, – донесся мне вслед его скрипучий голос.
Я поднял взгляд на утреннее небо. Из пепельно-серого оно стало нежно-голубым. В ослепительных лучах солнечного света развесистые дубы и клены по склонам ущелья словно вспыхнули огнем.
Когда я подошел к своему пикапу, по склону с ревом поднялся красный мотоцикл, свернувший на стоянку. Это был старый «Индиан Скаут», любовно восстановленная классика.
Затормозив, приехавшая на нем молодая женщина правой ногой опустила подножку. На руле мотоцикла был закреплен радиосканер, настроенный на полицейскую частоту, и я услышал отрывистый голос диспетчера. Одним изящным движением женщина слезла с мотоцикла и направилась к мосту.
Перегородив ей дорогу, я поднял руку. Женщина взглянула на полицейский значок у меня на пуловере.
– Туда нельзя, – сказал я.
– Я Лорен Кеннистон из «Джорнал».
Лет тридцати, она была около пяти футов девяти дюймов роста, стройная, атлетического телосложения. Одета в точности так же, как и я: пуловер и джинсы, но только вместо кроссовок высокие ботинки. Вероятно, Лорен Кеннистон спала, когда по рации поступил вызов.
– Замечательно, но мы расследуем смерть человека на этом мосту, – сказал я. – В настоящий момент пройти туда нельзя никому, кроме сотрудников правоохранительных органов.
– Судя по донесению, которое я услышала по рации, речь идет о трупе без головы.
Наверное, я очень устал, иначе попридержал бы свой язык.
– Об этом вам лучше поговорить с Икабодом Крейном[5], – сказал я. – Просто не подходите ближе.
Большие зеленые глаза гневно вспыхнули под короной золотисто-каштановых волос.
– У меня есть полное право освещать сюжет, имеющий отношение к нашим читателям! – возразила Лорен. – Дайте мне переговорить с вашим начальником! – Посмотрев поверх моего плеча в сторону моста, она окликнула: – Шериф Дикки!
Обернувшись, я увидел, что Большой Джим направляется к нам.
– Этот неудачник вам мешает? – спросил он, подойдя к нам.
– Он не хочет пропускать меня к мосту.
– Здесь у него столько же полномочий, сколько у ведра с блевотиной. Это же знаменитый Джейк Кантрелл. Наверняка вы читали о том, что он натворил в Афганистане. У нас во Вьетнаме встречались такие, так их быстренько разрывало гранатой. Вам надо написать о нем материал.
– Непременно подумаю над этим, – ответила Лорен.
– Идемте со мной, – сказал шериф, обнимая ее за плечо и уводя к мосту. – Но все уже закончилось. Похоже, это был еще один самоубийца…
Лорен мельком оглянулась на меня, но шериф уже уводил ее прочь.
Глава 3
Сидя в кабине своего пикапа, я наблюдал за тем, как гротонская пожарная команда достает из машины свое снаряжение. Два человека приготовились спуститься по отвесной стене каньона к лежащему на дне трупу.
Капитан Морго по-прежнему стояла посреди моста вместе с Джимом Дикки. Раскурив трубку из стержня кукурузного початка, она уверенно указывала в сторону нижних порогов. Журналистка находилась вместе с ними.
Обернувшись, я увидел остановившийся на обочине зеленый «Вольво». Я узнал эту машину. Она принадлежала Джордану Лэнгфорду, президенту колледжа Сент-Эндрюс, тому самому человеку, который устроил меня на работу в службу безопасности.
Мне показалось странным, что Джордан уже знает о мертвеце. Карлин ни за что не позвонила бы ему домой, и я был уверен, что капитан Морго также не сделала бы этого, не побывав лично на месте происшествия.
