Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
Этой ночью он так и не заснул.
Из дома еще до завтрака Жан-Антуан отправился в Париж, чтобы передать письмо премьер-министру. По пути он выбросил клочки разорванных черновиков. Прибыв в резиденцию Д’Отпуля он оставил письмо секретарю со словами, что содержащаяся в письме информация представляет государственную важность. И не может быть прочитана никем кроме премьер-министра. На вопрос о его имени он назвался первым пришедшим в голову именем и ушел. Но так вышло ввиду спешности и неподготовленности сего предприятия, что первое пришедшее в голову имя было именем господина Мутона, а фамилия – генерала Жарди. Прозвучавшее имя было таким спонтанным экспромтом, что оно даже не отложилось в памяти Жана-Антуана. Он лишь удивился тому, как быстро он нашелся что сказать.
Домой Жан-Антуан возвращался в добром предчувствии, исполненный надеждой, что сегодняшнее дело может разрешить необратимость потери Полин, и оглядывал парижские улицы с легкостью на сердце и полной противоположностью того черного состояния, в котором пребывала его мятущаяся душа большую часть вчерашнего дня и ночи.
Спустя две недели мадам Брантень устраивала светский прием в своем доме в Париже по случаю приближающихся зимних праздников. Это была женщина широкой души и соответствующими стремлениями к роскоши. Прием был особенно важен тем, что проводился впервые за несколько лет перерыва, связанного с политическими волнениями недавних лет. Закончив с приобретением нового имущества, мадам Брантень вернулась к своей старой доброй традиции. Будучи дамой, не терпящей скуки, она всегда собирала широкий круг приглашенных. За время своего существования вечера, устраиваемые мадам Брантень, снискали большую популярность сразу после официальных приемов. В этот раз в доме у нее собралось особенно много народа. От деятелей политики до модных представителей богемы. Весь цвет Парижа.
Жан-Антуан сопровождал свою сестру, получившую приглашение. Должно быть, в суматохе подготовки к приему в приглашение забыли вписать его имя. За прошедшие две недели Жан-Антуан не изменил своим привычкам и не пошел бы на сегодняшний прием, не имей он возможности встретить здесь Франсуа. Откровенно говоря, ему не терпелось узнать, как обстоят дела у достойного мужа республики. Между тем он пытался насладиться образом жизни, привлекавшим столь многих парижан. Он заготовил несколько фраз сожаления для своего доброго друга Франсуа. Они были тем более натуральны для Жана-Антуана, учитывая, что до него дошли сведения об обстоятельствах пока что несостоявшейся помолвки Франсуа и Полин. Дело в том, что после недавнего предложения руки и сердца достойного мужа республики, Полин сказала, что ей нужно подумать и с тех пор с Франсуа не виделась. Когда Жан-Антуан узнал эту новость, лежа в своей постели, почти в беспамятстве после переохлаждения полученного в лесу на охоте, его здоровье резко пошло на поправку. И теперь, прошедший душевные и телесные муки, Жан-Антуан готовился увидеть этим вечером несчастье Франсуа, и Полин, в компании которой Жан-Антуан собирался провести все время приема, пока что в качестве верного друга.
Его бодрого настроя не изменило даже странное обстоятельство, произошедшее вскоре после его появления на приеме: когда он увидел несколько знакомых лиц и подошел чтобы поприветствовать, дамы тут же разошлись, а мужчины не соизволили ответить на приветствие и отказались пожать ему руку. Неужели он так изменился за те несколько сезонов, что они не виделись? Или все еще не здоров на вид, что показался им кем-то другим, и они его не узнали? Ему пришлось тут же покинуть эту компанию и двинуться дальше по залу, высматривая свою сестру и любуясь модным орнаментом на стенах.
Проходя мимо компании двух пожилых пар, он услышал, как кто-то из них с осуждением произнес нечто малоприятное. На мгновение Жану-Антуану даже показалось, что прозвучало его имя. Вместе с Жаном-Антуаном приглушенный шепот вскоре обошел весь зал. И люди начали расступаться в стороны.
В образовавшемся свободном пространстве Жан-Антуан с легкостью смог найти глазами генерала Жарди и мсье Мутона, с высокими бокалами шампанского в руках увлеченно обсуждающими со своими знакомыми политику колониальной деятельности, в то время, как все вокруг начали замолкать и обращать свои взгляды на Жана-Антуана.
Неожиданно из-за спин Жарди и Мутона медленно показался Франсуа и громко поприветствовал Жана-Антуана. После чего весь цвет Парижа полностью смолк, и все внимание посвятил происходящему.
– Чем я вас обидел, Ревельер? – громко спросил Франсуа Моно Людо, сделав решительный шаг навстречу Жану-Антуану.
Замерший юноша растерялся и не смог даже промычать что-то в ответ, хотя осознавал острую необходимость ответить.
Несмотря на недвусмысленные обстоятельства, он сомневался, что речь идет о его письме премьер-министру. Скорее он даже надеялся, что речь идет не об этом. Поскольку в противном случае, вопрос Франсуа означал бы, что его личность каким-то образом раскрыли и, что самое ужасное, вместо того чтобы принять во внимание сообщение Жана-Антуана и предпринять скорейшие меры в отношении Франсуа, они, премьер-министр или его подчиненные попросту рассказали обо всем самому Франсуа. Но тогда это был бы самый безответственный поступок Д’Отпуля по отношению к государству. Не мог же премьер-министр, в конце концов, быть настолько проницателен, чтобы разгадать ложь Жана-Антуана!
– Я спрашиваю, чем я так обидел вас, что вы позволили себе подобный поступок? Извольте отвечать! – повысив голос, требовательно произнес Франсуа. Он достал из внутреннего кармана сложенный лист бумаги.
Чернильные строки были до того знакомы Жану-Антуану, что теперь он окончательно пришел в ужас. Взгляд его только скользнул по лицу Полин, с укором взиравшей на него из толпы.
В ее глазах юноша увидел отречение от их дружбы.
– Вы не хотите хотя бы сейчас проявить милость ко мне и объясниться? Если бы я хотя бы знал, в чем моя вина пред вами, Ревельер, то быть может, перестал бы терзаться вопросом, чем я заслужил такое отношение. Вы все еще молчите? – продолжал Франсуа, разворачивая письмо Жана-Антуана. – Дамы и господа, прошу меня простить за эту сцену, но каждый гражданин имеет право признать свою вину, если таковая имеется или отстоять свое доброе имя, если оно было опорочено. С вашего позволения и полагаясь на ваш справедливый суд, я зачитаю то, что вышло из-под едкого пера сего онемевшего человека.
Жан-Антуан почувствовал, что прирос к полу, не в силах сдвинуться с места от потрясения и страха.
– «Уважаемый премьер-министр Д’Отпуль! – начал вслух зачитывать Франсуа. – Довожу до вашего сведенья тревожнейшую информацию – не спрашивайте, каких трудов мне стоило ее добыть, – что республика под угрозой: министр торговли бесчестным образом и со злым умыслом введенный в заблуждение, недавно принял решение о назначении в свои помощники тайного приверженца радикального гражданского движения, организованного с целью свержения действующей власти. Речь одет о человеке по имени Франсуа Моно Людо, который является идейным вдохновителем указанной выше организации. Его внедрение в государственный аппарат очень обеспокоило меня, как француза и честного гражданина республики. Боясь за свою жизнь, я не мог передать эти сведенья министру, так как мсье Моно Людо, возможно, имеет тайный доступ к корреспонденции или входящей почте министра. Прошу вас безотлагательно принять меры. Судьба Франции в ваших руках!»
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
