Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
— И есть, и спать.
— Этим обеспечу. И другим тоже.
— Чем?
— Вниманием. Если влюблюсь.
— Давай пока не будем об этом, — поморщился Артур.
— Согласна. Начнем пока с еды. — Она дошла до порога, оглянулась: — А если Антонина заявится?
— Меня здесь нет. И не было.
— Соседи все одно стукнут.
— Значит, решай сама.
— Все вы, мужики, одинаковые, — мотнула головой Нина. — Всё валите на бабу! — и ушла к себе.
Артур посидел какое-то время перед зеркалом, затем подошел к дивану, сбросил кроссовки и, не снимая верхней одежды, тяжело завалился на бок.
Когда Нина вошла в комнату, Артур уже крепко спал, отвернувшись к стене. Нина поставила на стол поднос с едой и винным графинчиком, остановилась перед спящим, полюбовалась сильным телом, достала из шкафа легкое покрывало, укрыла им Артура, на цыпочках вернулась к двери, плотно закрыв ее за собой.
Проснулся Артур от того, что на него кто-то внимательно смотрел. Открыл глаза, какое-то время соображал, кто перед ним, затем сбросил ноги с дивана и сиплым от сна голосом спросил у сидевшей перед ним Антонины:
— Что?
— Чего по чужим углам ошиваешься? — ответила она вопросом на вопрос.
— Своего нет.
— Считай, уже есть.
— Где? — усмехнулся Артур.
— Там, где твои вещи.
Артур помолчал, окинул взглядом нетронутую еду, вино в графинчике:
— Может, сначала пообедаю?
— Дома пообедаешь.
— Дома — это где?
Антонина поднялась:
— Пошли.
— А Михаил?
— Разберусь.
Артур не спеша встал, взглянул на вошедшую в комнату Нину.
— Ухожу. Поесть не успел.
— В другой раз поешь, — пожав плечами, ответила Нина.
— Другого раза не будет, — взглянула на нее Антонина и уже с порога добавила: — И запомни, будешь на чужое рот раскрывать, зашью. Нитками. Суровыми!
— Не звала, сам забрел. А куда парню деваться, если взашей гонят?
— Я сказала, ты услышала.
Покинули магазин, не спеша побрели по улице.
Нинка вышла на веранду, какое-то время смотрела вслед, потом заводно крикнула:
— А если Михаил заглянет? Водку отпустить или тоже пусть приляжет? Место найдется!
Антонина дернулась, чтоб схватить с дороги какую-то палку и запустить в продавщицу, но Артур со смехом остановил ее, свойски приобнял за плечо.
— Успокойся. На то она и баба, чтоб кусать другую, — заглянул в глаза. — Чего ты такая?
— Какая?
— На всех кидаешься.
— Собака, знаешь, когда бывает злой?
— Когда голодная?
— И когда давно не гладили.
— А если погладить?
Савостина повернулась к нему:
— Хочешь попробовать?
— Всего лишь спросил.
Антонина не сразу, но вдруг с силой оттолкнула Артура:
— Чего брякнул?
— Пошутковал, Тонь.
— Муж!.. Слышишь, у меня муж! Если нужно, погладит. А случится, и морду набьет. Поэтому какая я, не тебе знать, не тебе судить, голубок. Запомни!
Развернулась, пошла дальше. Артур какое-то время смотрел ей вслед, усмехнулся и зашагал следом.
Михаилу было плохо. Он стонал, метался на диване, звал жену.
— Тоня!.. Антонина! Куда подевалась, гадина?! Подойди. Ей-богу, подохну.
Антонина неспешно и делово вошла в комнату, поставила на стул рядом с кроватью несколько бутылок пива, оттолкнула руку мужа, потянувшегося было за бутылкой.
— Совсем плохо?
— Хуже некуда.
— Потерпи, сейчас открою.
— Побыстрее, помру.
Антонина откупорила одну из бутылок, передала Михаилу. Тот стал пить жадно, безостановочно, поливая подбородок пузырящейся пеной. Вернул Антонине пустую бутылку, откинулся на мятую подушку, стал дышать часто и хрипло:
— Сейчас… сейчас отпустит. Боже, что это со мной?
— То самое, что и всегда. — Антонина повернулась, чтобы уйти. Но Михаил схватил ее за руку.
— Постой. Посиди рядом. Без тебя страшно. Пожалуйста, Тонечка, не бросай. Сейчас отпустит. О боже…
— В кафе нужно. Крышу перекрывают.
— Пусть перекрывают. Хамид присмотрит. Главное, чтоб я оклемался. А то, не дай бог, чего случится.
Антонина нехотя села рядом, взяла его опухшую руку, потрогала ссадины на лице и на голове.
— Будешь опять пилить? — слабо улыбнулся Михаил.
— Не буду. Надоело.
— Я больше ни грамма. Клянусь. Последний раз. Знаешь, из-за чего в этот раз сорвался?
— У тебя всегда есть причина, Миша.
— Из-за тебя, Тонечка. Из-за тебя. Помнишь эту компанию из шоферни? Ну, которая орала. Орала, а ты вертелась перед ними. Вертелась и даже с одним заигрывала. Помнишь?
— Все не можешь забыть?
— Не могу.
— Ну и дурачок.
— До гроба буду помнить. И не только это.
— А я не помню. — Антонина отложила его руку, поднялась. — Ничего не помню, ничего не знаю, ничего не было. А будешь ныть, вообще больше не приду.
Муж с трудом приподнялся, снова перехватил ее.
— Не буду. Больше не буду. Молчу. Забыл. Клянусь, Тонечка.
Из коридора донесся мужской кашель, Михаил напрягся:
— Кто это?
— Работник, — безразлично ответила Антонина.
— Какой работник?
— Наняла, пока ты пил. Не одной же горбатиться?
— А почему он здесь, в нашем доме?
— За инструментом пришел.
Михаил сел ровнее, спросил подозрительно:
— За каким инструментом? Позови, пусть войдет.
— Артур, — крикнула Савостина. — Зайди, хозяин хочет на тебя глянуть.
— Сейчас, — послышался в ответ голос, и вскоре на пороге возник Артур, молодой, подтянутый, в облегающей футболке. — Ну вот он я. — Он едва заметно кивнул. — Доброго здоровья.
— Какое, к чертям, оно доброе? — поморщился Михаил, внимательно глядя на незнакомого человека. — Говоришь, Артур?
— Артур.
— А я вроде тебя знаю, Артур. Морда знакомая. Пробую вспомнить.
— В кафе встречались. Вы еще на меня бидонами кидались.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
