Такое превосходство индивида над коллективом является одновременно описательным, нормативным, методологическим и аксиологическим. Индивид полагается первым — и поскольку рассматривается как предшествующий обществу в мифологическом представлении о предыстории («естественном состоянии»), и поскольку ему придается нормативное превосходство (он ценится больше). Жорж Батай утверждал, что «в основе каждого существа лежит принцип неудовлетворенности». либеральный индивидуализм, наоборот, констатирует полную удовлетворенность собой единичного индивида. Он утверждает человека вне связи с другими людьми, основанной на первичной или вторичной социальности. Автономный субъект — собственник самого себя, движимый только личным интересом, он определяется в оппозиции к личности как существо «моральное, независимое, автономное и по сути своей необщественное»3.
По мнению либералов, этот индивид является обладателем прав, «присущих его природе», которая не зависит от социальной или политической организации. Правительства должны гарантировать эти права, но не должны их вырабатывать. Предшествуя всякой общественной жизни, они тем не менее не освобождены от обязанностей, так как обязанности подразумевают начало общественной жизни: нет обязанностей по отношению к другому, нет и другого. Индивид сам по себе является источником своих личных прав, начиная с права действовать свободно исходя из расчета и личного интереса. Он отныне находится в состоянии войны с другими индивидами, так как последние наделены теми же правами, таким образом, мир превращается в рынок, в поле для конкуренции. Индивиды могут объединяться, но их ассоциации носят условный, преходящий и временный характер, так как основаны на консенсусе индивидов и предназначены только для наилучшего удовлетворения их интересов. Другими словами, общественная жизнь теперь является делом индивидуальных решений и заинтересованного выбора. Человек рассматривается как общественное существо не потому, что такова его природа, а потому что в этом заключается его выгода. если выгоды нет, то он может, по крайней мере теоретически, разорвать общественный договор. В этом разрыве он лучше всего продемонстрирует свою свободу. Для древних свобода существовала прежде всего в возможности участвовать в общественной жизни. В противоположность этому для людей современности (les Modernes) свобода заключается главным образом в возможности от этой жизни уклоняться. Вот почему либералы всегда стремятся дать свободе определение, синонимичное независимости 4. Уже Бенжамен Констан приветствовал «приятную радость частной, индивидуальной независимости», добавляя, что «люди для счастья не нуждаются ни в чем, кроме того, чтобы им дали совершенную независимость в отношении их занятий, их предприятий, сферы деятельности и фантазий». Эта «приятная радость» должна рассматриваться как право на обособление, право оставить любую принадлежность, которая может помешать «частной независимости» 5.
Либералы особенно настаивают на том, что индивидуальные интересы никогда не должны приноситься в жертву интересам коллектива, общему благу или общественному спасению (понятия, которые они рассматривают как несущественные). Это заключение исходит из идеи, что только индивиды имеют права, тогда как коллективы, будучи лишь приложениями к индивидам, собственных прав иметь не должны. Эйн Рэнд пишет: «Выражение „индивидуальные права“ является бессмыслицей. Никаких других прав не существует» 6 . «Индивидуальная независимость, — утверждал Бенжамен Констан, — является первейшей из современных нужд. нельзя требовать принести ее в жертву политической свободе» 7 . До него Джон Локк заявлял, что «ребенок не рождается подданным какой-либо страны. Достигая взрослого состояния, он волен выбирать правительство, при котором ему будет лучше всего жить, и политическое тело, которое нравится ему больше всего» 8 .
Либеральная свобода предполагает, что люди могут абстрагироваться от своего происхождения, своего окружения, от контекста, в котором они живут, т. е. от всего, что делает их теми, кем они являются. Она предполагает, как говорит Джон Ролз, первичность индивида по отношению к его предназначению. Она представляет индивида субъектом, освобожденным от всякой привязанности, свободным от всякого детерминизма. ничего более этого не свидетельствует о том, что он предпочитает свободу любому другому благу. Такая концепция игнорирует привязанности и ангажированность человека, несводимые к рациональному расчету. Это абсолютно формалистская концепция, не дающая нам никакого представления о реальной личности.
Эта концепция говорит о том, что индивид имеет право делать все, что он хочет, до тех пор, пока его поведение не ущемляет свободу других. Свобода определяется также как чистое выражение желания, не имеющего теоретически другого предела, кроме идентичного желания других. Совокупность этих желаний трансформируется и овеществляется посредством экономического обмена. «не противоречит природе человеческого общества работать в собственных интересах, не задевая права другого», — утверж дал Гроций, теоретик естественного права XVII в.9 Однако это слишком благодушное определение: на практике вся кое наше деяние затрагивает свободу других, и очень трудно определить момент, когда наша свобода начинает стеснять их свободу.
Свобода либералов — это прежде всего свобода собственности. Она коренится не в бытии, но в обладании. Человек свободен в той мере, в какой он является собствен ником — и, прежде всего, собственником самого себя. Идея о том, что свобода заключается в свободе владеть собой, была заимствована и Марксом10.
Ален лоран определяет свободу как «онтологическую обособленность, первейшей целью которой являются по иски собственного счастья»11. Для либеральных авторов по иски счастья всегда определяются как возможность увеличения своего наилучшего интереса. Однако проблема за ключается в том, что понимать под интересом. Сторонники этого понятия очень редко раскрывают нам его генезис, редко говорят о его составляющих. Они также не говорят о том, все ли члены общества движимы одним интересом или их интересы сравнимы и сопоставимы. либеральные авторы чаще всего дают банальное объяснение: «интерес» для них является синонимом желания, проекта, действия, ориентированного на какуюто цель. любое действие можно охарактеризовать как «интерес», даже самое незаинтересованное и альтруистичное. его тоже можно истолковать как эгоистичное и заинтересованное, так как оно удовлетворяет волевой направленности или желанию того или иного субъекта. Однако в реальности ясно, что для либералов интерес прежде всего заключается в материальной выгоде, которую можно исчислить и измерить, т. е. выразить в уни версальном эквиваленте — в деньгах.
Поэтому не стоит удивляться, что распространение либерализма характеризуется вначале прогрессирующим разложением органических структур, характерных для хо листских обществ, затем размыванием социальных связей и, наконец, относительной общественной аномией (беззаконием). Последняя заключается в том, что индивиды все более отчуждаются друг от друга и становятся потенциальными врагами. Вот эта форма «войны всех против всех» и называется всеобщей конкуренцией. Таково общество, описанное Токвилем, каждый член которого «отрывается от другого, как будто он является по отношению к нему иностранцем». либеральный индивидуализм стремится повсюду разрушить общинность и связанную с ней коллективную идентичность, которые долгое время мешали существованию современного индивида. «либерализм, — пишет Пьер розанвалон, — в какомто смысле создает из деперсонали зации мира условия для свободы и прогресса»12.
