Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
Стоило отметить, что бумага выполнена безупречно и украшена положенным количеством печатей.
«Подпись зама, росчерк пера, все сходится», - с досадой кусал он губы – «Номер приказа!».
Набрать на сотовом номер телефона приемной – секундное дело, даже с неприятным мандражом в кончиках пальцев. Зачитать заветный номер, услышать ответ от секретаря…
– И он посмел пойти на подлог?!
– Александр Ефремович, в моей зачетной книжке более тридцати подписей и печатей, проставленных не одномоментно, а с полным соблюдением всех сроков и регламентов. Ни одна проверка не выявит нарушений.
– То есть, все они? Все мои коллеги? – С некой растерянностью вымолвил Ферзен, переводя взгляд от странного гостя на документы и обратно.
Растерянность, впрочем, тут же сменилась законной яростью.
– Все они продались за моей спиной?! – Вцепился ректор в копии бумаг и грозно потряс ими над столом.
– Все, – отчего то с некоторым сочувствием кивнул парень. – И даже вы.
– Я-я?!! – Прогремело в здании кафе.
– Квартира, ежемесячные поступления, оплата счетов. Все они проистекают из того же источника, что у остальных.
– Я! Никаких! Денег! Не! Брал! Убирайтесь из моего университета и ждите повестки в суд, молодой человек! – Грозно указал ректор перстом на дверь, вновь взвившись с места.
– Университетский фонд, – даже не дрогнуло лицо у юноши, а вся гневная речь будто относилась не к нему, а к той же двери, на которую все еще указывал Александр Ефремович. – Вам знакомо это наименование? И сядьте, будьте так любезны.
В последней фразе было достаточно воли и жесткости, чтобы Ферзен предпочел выслушать продолжение этого нелепого разговора сидя. Он все равно немедля отправится к главе особого отдела, а тот пока все равно на обеде, так что можно потешить себя выслушиванием всяческих нелепостей.
Но ком недобрых предчувствий, заворочавшийся под солнечным сплетением, настаивал совсем на иных мыслях, которые даже про себя произносить было боязно.
– Какое отношение Имперский университетский фонд имеет к вам, молодой человек? – Едко поинтересовался ректор.
– А вы знаете, что за употребление слова «имперский» в именовании полагается годовой сбор в два миллиона рублей? – Неожиданно поинтересовался Самойлов. – За пять лет сумма вышла довольно значительной. Я бы, к слову, с куда большим энтузиазмом потратил бы их на вас, но вы бы не стали брать деньги и ценности от фонда с другим наименованием, верно?
Александр Ефремович побуравил взглядом собеседника и категорично мотнул головой.
– Вздор.
– Неужели ни разу не интересовались у коллег из иных городов уровнем зарплат и привилегий? – Приподнял бровь юноша. – Не заметили несоответствий?
Замечали, но предпочитали не озвучивать и не вызывать зависть. Казалось вполне разумным, что фонды от княжества к княжеству разные, а поддержка профессуры может значительно отличаться от результата работ. Свою работу высший руководящий и преподавательский состав университета считал безупречной, оттого не удивлялся ни секунды щедрым поощрениям.
– У вас есть иные доказательства, кроме этой вашей наглости и слов? – Попытался надавить едким ректор тоном, с коим обычно распекал подчиненных.
Получалось плохо – гость даже к спинке стула не отодвинулся, продолжая сидеть ровно и прямо. Тут уже неудобство почувствовал сам Ферзен и предпочел позу скептика, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди.
– Документы, – невозмутимо качнул плечами Самойлов. – Но моим вы ведь не поверите, верно? Посоветую вам поинтересоваться учредителями фонда в иных источниках.
– Там я увижу вашу фамилию, смею думать?
– Владельцем будет фонд «Наука – развитие». – Отрицательно качнул тот головой. – А уже его владельцем – офшор на Кипре. Так что, даже обратись вы в полицию, мало чего добьетесь. А вот к вам уже будут вполне определенные вопросы, ведь принимать деньги от заграничного предприятия, пусть даже опосредованно…
– Вы смеете мне угрожать? – Прошипел ректор.
– Ни в коей мере, – поднял руки юноша, отмахиваясь от обвинения. – Я уже говорил: все, что я хочу – завершить обучение.
– Так шли бы к этому вашему Овсянову, век бы его не видеть! – Хлопнул он рукой по скатерти.
– Как оказалось, документы о присвоении диплома могут быть только с вашей подписью.
– И что будет, если я не подпишу? Вы станете шантажировать меня своим фондом?
– Александр Ефремович, слово даю – никакого шантажа. – Приложил Самойлов руку к груди. – Ни шантажа, ни денег, ни квартир, ни машин, каждая из которых в найме у фонда. Ведь это было так удобно – переложить налоги и ежемесячные платы на фонд.
– И вы говорите, не шантажист? – Иронично хмыкнул Ферзен, которого новость о лишении привычного жилья кольнула тоской даже через ярость и гнев на молодого наглеца.
– Всего лишь, мне больше незачем будет вас добровольно поддерживать. Все эти расходы, ремонты университетских корпусов, оплата самолета…
– Самолет – княжеский! – Ухватился ректор.
– Александр Ефремович, – укоризненно глянул на него взгляд необычных темно-синих глаз. – К чему слова? Самолет уже сегодня перестанет вас принимать. И не следует на меня смотреть столь гневно. Да, парад роскоши последних пяти лет завершится, но я же не забираю у вас ничего лично вашего, верно?
– Я ничего не подпишу, слышите?! – Заставив себя не думать о том, что станет с единовременно выкинутыми из домов преподавательскими семьями, и какой разразится скандал, произнес ректор. – Катитесь к черту со своим фондом!
– То есть, «спасибо» за эти пять лет мне тоже не услышать, – вздохнул Максим Самойлов. – Не мое это – хорошие дела.
– Вы нас обманывали все эти годы!
– Меня бы кто так обманывал… Александр Ефремович, приношу извинения. Жаль, что разговор не задался. Признаюсь, совсем не хотел вас волновать и уж тем более, испытывать столь сильные эмоции. Вашей дочери вовсе не понравилось бы, случись что с вами. – Сложив бумаги обратно в папку, приподнялся парень из-за стола.
– Стоять! – Рявкнул Ферзен, стукнув кулаком по столу. – Что ты там сказал про мою дочь, щенок?!
Сейчас он был даже не главой вуза, а зверем куда страшнее – любящим родителем.
– Говорю, что Александра Ферзен моя знакомая. – Поднялся на него хмурый взгляд. – Не более того.
– Если с ней хоть что-то… – Пророкотал он, комкая скатерть в кулаке.
– Все у нее будет хорошо, – вновь прижал к полу его эмоции холодный тон. – Никто не тронет.
– Откуда ты ее знаешь? – Сглотнув комок из ярости и злости, ректор предпочел прислушаться к чутью и поумерить тон.
– Саша работает на моем канале. – Видимо, убедившись, что старик не сорвется на него с кулаками, Самойлов стукнул пару раз ребром папки о стол, выравнивая бумаги.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
