— О! — воскликнула Мэгги, когда принесли кофе и «Даниш». Она включила телевизор; Беверли немедленно отвернулась от окна и подошла к вельветовой софе. Две женщины уселись, сняв туфли и уставившись на экран.
Они смотрели «Час Благой вести» каждый день перед началом рабочего дня. Даже когда Беверли приходилось путешествовать и они летали по странам в ее личном самолете или когда они были в отеле в другом городе, они всегда проводили первые часы рабочего дня, смотря по телевизору преподобного.
Проституция и порнография были его главной темой; он также делал поразительно яркие фильмы, направленные на борьбу с абортами. Он организовывал рейды во взрослых кинотеатрах, рассылал Библии и рьяных проповедников в пропасть Сорок второй улицы и бульвара Голливуд и, также как и Беверли, ратовал за изъятие журнала «Плейбой» с витрин магазинов.
Если его изберут президентом, он обещал, что обязательно очистит Америку от всей этой скверны.
Певцы из «Часа Благой вести» оживленно горланили под гитару гимн, а потом появлялся он, проходя к своему месту и буквально крича своим телезрителям: «Братья и сестры, у меня Благая весть для вас!»
Без сомнения, этот человек обладал колоссальным магнетизмом. Он дышал мощью, будто какой-то огнедышащий дракон. Каждый мог почувствовать, что его душа проникает к нему прямо через экран телевизора. Его беспокойный дух прямо-таки изливался из его энергичного тела. В том, что Преподобный был таким популярным даже среди неверующих, не было ничего необычного. Он был продавцом, чистым и жизнерадостным. Один репортер как-то остроумно подметил, что основатель «Пасторств Благой вести» может с легкостью продать кенгуру жителям самой Австралии. Но то, что продавал преподобный, был Бог. Бог и Благопристойность.
Главной целью сегодняшнего обсуждения являлось издание под названием «Бифкейк», под которым подразумевали женский журнал, но который, из-за фотографий обнаженных мужчин в непристойных позах, был воспринят как популярный журнал среди геев.
— Сегодня я начну с письма Павла римлянам, — прокричал преподобный на всю Америку. — И Павел сказал: «Из-за того, что мужчины такие глупые, Бог позволил им совершать свои грязные поступки, которых жаждут их сердца, и они совершают позорные поступки сами с собой. А из-за того, что они делают, Бог посылает им позорные страсти. Даже женщины извращают свое природное предназначение в несвойственное им». Братья и сестры! — проговорил он, встав и начав ходить по студии большими шагами. — Мне больно об этом говорить, но в нашей прекрасной стране существуют дома греха и коррупции. Зло поселяется там, где дьявол оставляет своих слуг. Там, где женщины продают свои тела, а мужчины поддаются желаниям и греху. Это места, которые подрывают силу нашей страны. Как Америка может оставаться первой мощной страной в мире, лидером, за которым впоследствии потянутся все нации, если мы миримся со злом, творящимся на наших глазах? Если мужчины идут в публичные дома, тогда что же станет с заключением прочных законных браков? Когда женщины продают свои тела, разве после этого наши дети вырастут непорочными, познают ли они Слово Божье?
Преподобный указал пальцем на небо и быстро вытер со лба пот платком.
— Я призываю вас уничтожить эти обители греха и коррупции! Мы должны найти их, где бы они ни находились, и искоренить! Мы зажжем факелы справедливости, принесем их к грешным стенам этих домов и будем смотреть, как они горят, словно в собственном сатанинском огне!
— Аминь! — сказала Беверли Хайленд.
— Аминь! — повторила Мэгги.
Когда шоу закончилось, они некоторое время сидели в тишине. Потом Беверли подала знак и сказала:
— Лучше взяться за работу. Принятие соглашения уже через шесть месяцев. А еще многое нужно сделать.
В то время как секретарь отправилась к столу и стала просматривать повестки дня, Беверли снова подошла к окну и выглянула.
Она выглянула как раз в тот момент, когда грузовик, обслуживающий бассейны, выезжал подлинной дороге.
3
Заниматься сексом с незнакомым мужчиной было не ново для Труди Штэйн. Это было ее обычным времяпрепровождением в субботу вечером. «Тем не менее заниматься сексом с незнакомцем в таких специфических обстоятельствах, — думала она, уставившись на эмблему бабочки на двери, — было определенно новым».
Эти мысли будоражили ее воображение.
Когда она получала квитанцию от парковщика и слышала, как он отгоняет ее ярко-голубой «корвет», Труди почувствовала внезапную неожиданную вспышку страха.
Но чего бояться? К тому же ее кузина Алексис приезжает сюда уже несколько недель, Алексис, которая все время рассказывала Труди о фантастических возможностях этого места: «Здесь ты можешь воплотить в жизнь любые свои фантазии», — говорила Алексис. И потом, там была доктор Линда Маркус, для которой Труди создавала дизайн и строила открытую веранду и спа в ее пляжном доме. Доктор Маркус была членом «Бабочки», если верить словам Алексис, уже очень давно. Фактически это Линда Маркус дала хорошие рекомендации кузине Труди, чтобы ее приняли в члены клуба. Эти двое были еще и старыми друзьями с медицинской школы. А теперь сюда попала и Труди, тридцатилетняя женщина, которая искала чего-то, стоя на тротуаре Родео Драйв, на пороге свершения самых заветных желаний. На самом деле она должна была благодарить доктора Маркус.
Вот так работает клуб «Бабочка», объясняла Алексис. С тех пор как «Бабочка» была маленьким частным клубом, каждому ее члену разрешалось приводить с собой только одного гостя. Доктор Маркус выбрала свою лучшую подругу Алексис, а Алексис решила порекомендовать свою кузину Труди. Две недели спустя, как раз после Рождества, Труди пришла сюда для собеседования с директором. Через три дня она получила свой специальный браслет и теперь тоже была посвященным членом на всех правах и со всеми привилегиями, которые предлагала «Бабочка».
Труди отвернула воротник своего пальто и покосилась на здание в ярком январском солнечном свете.
— Говорю тебе, Труди, — вещала ее кузина, — «Бабочка» уже совершила чудо для меня. Она помогает мне найти себя, определиться. Возможно, она и тебя выручит тоже.
Труди и правда надеялась на это. Бесконечные и унизительные ночи с мужчинами, которые никогда не возвращались или уходили недовольные в лучах восхода, помогли Труди Штэйн только попасть на шаткую тропу, ведущую в никуда. И она отчаянно хотела идти куда-нибудь… с кем-нибудь.
Что ж, первый шаг должен быть сделан.
Она сделала его через стеклянную дверь «Фанелли», самого шикарного торгового комплекса мужской одежды на Беверли Хиллз с загадочной бабочкой на плоском фасаде. Труди знала этот дом; она приходила сюда много лет назад и купила рабочую рубашку от Луар Вэлли для своего бойфренда. Магазин был изящным, в отделке преобладали медь и красное дерево, в то же время там постоянно были толпы покупателей, возвращающих или меняющих праздничные подарки.
Труди остановилась на мгновение, чтобы успокоить свое бешено колотящееся сердце. Она узнала несколько лиц в толпе: режиссер, которому она делала дизайн и строила бассейн; знаменитая рок-звезда Микки Шэнон, который пытался выглядеть неприметно; около уборной Труди узнала Беверли Хайленд, знаменитую хозяйку общества.
