Богуся рассеянно захлопнула за гостями входную дверь, а в голове вертелось — как же она сама позабыла о чечевице? Оказывается, эта Хенрикова содержанка соображает… Чечевица открывала перед Богусей просто необозримые горизонты.
* * *
— Кажется, нам придётся считаться с новой опасностью, — с тревогой заметила Кристина, когда разобиженный Клепа заперся в ванной и они остались одни, — вон как надулся, паршивец, и чует моё сердце — о чем-то догадывается. Теперь придётся следить не только за каждой ценной вещью, но и за каждым своим словом. Ох, боюсь, на все сил не хватит.
— Точно! — поддержала её Эльжбета. — Примется подслушивать. И даже по ночам. Слушай, а если ему чего снотворного подсыпать?
— Я и сама подумала, так у нас же нет в доме ничего подходящего.
Карпинский укоризненно одёрнул своих девушек:
— Насмотрелись по телеку детективов, теперь человека вздумали травить.
— Так мы бы безвредное подсыпали, — оправдывалась Кристина. — Безвредное, но действенное.
Поспал бы себе, пока мы тут все обсудим. А так только и думай, что вот-вот подкрадётся… Хенек, может, последишь за ним?
— Как? — не понял Карпинский. — Мне же его не видно, он в ванной.
— Вот за дверью в ванную и следи, как откроется — дашь знать.
— Мне отсюда и двери не видно.
— А ты кресло передвинь, балб… дай помогу.
— Все равно не видно, — констатировал Карпинский.
— Может, чем-нибудь дверь припереть? — предложила Эльжбета.
— Или что рассыпать перед ней, — задумчиво протянула Кристина.
— Ага, чтоб трещало под ногами… О, придумала, чипсы!
Поскольку ничего более трескучего не оказалось под рукой, пожертвовали упаковкой чипсов. Теперь Клепе бесшумно к ним не подобраться. Пока можно говорить свободно.
— Итак, сегодня день прошёл без толку, — мрачно подвела итоги Эльжбета. — Завтра она работает, во второй половине дня будет дома.
— Придётся, видно, мне опять чем-то занять её в кухне, — вздохнула Кристина. — Приготовлю что-нибудь… не столь вызывающее.
Хенрик Карпинский трезво заметил:
— Но ведь в нашем распоряжении целых полдня. Насколько я понял, Хлюпова все равно считает меня идиотом, так что я запросто мог все перепутать и припереться к ней с утра пораньше, а не во второй половине дня. И если Тадик тоже может…
— Тадик явится, даже если и не может! — веско заметила дочь Хенрика. — Сейчас я ему позвоню.
Отец правильно придумал.
Бросив на девушку понимающий взгляд, Кристина скрыла улыбку и напомнила:
— Ещё дети остаются.
— Одно дате, — поправил её муж. — Стась будет нам помогать.
— Но все равно придётся работать в разных местах, чтобы детей не хватило, — заметила Эльжбета.
— Звони Тадику скорее, пока Клепа не слышит, — спохватилась Кристина. — А я приду позже. Во-первых, надо будет что-то смастерить, а во-вторых, я по-прежнему остаюсь врагом номер один, мало ли что велено детям предпринимать в случае моего появления. И вообще, твой отец, будучи в её глазах идиотом, имеет право откалывать любые номера, я же для неё змея подколодная, поэтому должна вести себя тише воды, ниже травы. К тому же необходимо явиться в самом жутком виде, сделать, к примеру, макияж трупа, а в таком виде расхаживать по городу я не согласная, трупом пойду уже прямо из дому.
— Ас Клепой как разбираться будем?
После некоторого колебания Кристина решила:
— Придётся оставить дома одного. В принципе он крадёт перед самым отъездом, а теперь, кажется, намерен у нас задержаться подольше. И все-таки попросим пани Витовскую присмотреть за ним, так и быть, заплачу ей сверхурочные.
Тут в коридоре послышался треск, пришлось свернуть совещание. А Эльжбета ещё не поговорила с Тадиком. Кристина сообразила привлечь жулика к заметанию чипсов, а заодно провела с ним воспитательную беседу.
— Ты что же, хочешь окончательно скомпрометировать женщину? — сурово вопросила Кристина. — Меры не знаешь. Думаешь, я не вижу, что ты собрался у неё на ночь остаться? Совсем спятил, ведь месяца не прошло, как она овдовела.
— Ну и что? — разозлился шурин. — Со вдовой уже и поговорить нельзя? Средневековье какое-то.
— Никакое не средневековье, а в приличном доме надо и вести себя прилично. Пани Богуслава очень считается с мнением соседей, видал, сколько их у неё? И у каждого своё мнение. Будто ты людей не знаешь, у всех ушки на макушке и глаза вытаращены. А дети?
— Что дети?
— Ты же компрометируешь мать в глазах детей!
А они уже большие, понимают. Эх, придётся учить тебя уму-разуму, если сам не соображаешь. Вот и Хенрик, и Эльжбета то же самое говорят… Подумать только, не успел появиться в их доме, и с места в карьер!
— А разве я виноват, что мне человек с первого взгляда понравился? — ощетинился шурин. — Я и решил ковать, пока горячо. А вот ты… да представляешь ли ты, какой бизнес можно провернуть с её способностями? У неё таланты в области кулинарии, у меня — в области маркетинга. Уж я так сумею наладить наш бизнес — пальчики оближешь! Буквально и переносно! Тут миллионами пахнет, понимаешь ли ты своим жалким умишком?
— Понимаю, что ты в таком случае тем более должен быть джентльменом! — тоже завелась Кристина. — И заботиться о её репутации больше, чем она сама! А ты только и норовишь накинуться на бедную женщину, как дикий буйвол! Хочешь, чтобы дети тебя возненавидели? Так они тоже соображают, стеной станут на твоём пути, ты этого добиваешься?
Клепа задумался.
— Считаешь?
— А чего тут считать, дураку ясно. Вернее, ясно всякому здравомыслящему человеку, а ты словно ошалел и ничего не соображаешь. Неужели не в состоянии проявить хоть немного деликатности? А то прямо бульдозером прёшь на свежую вдовицу и детей-сирот!
Бульдозер произвёл на Клепу сильное впечатление и заставил не столько согласиться с мнением Кристины, сколько пойти на компромисс.
— Ну ладно, может, я немного и того… А ты уж сразу — бульдозер! Человеку уже и в гости нельзя пойти с родными. И о делах поговорить не успел, а ночью, между прочим, я как раз собирался спокойно, без помех, обсудить наш будущий бизнес, какая же в этом неделикатность?
— Вон там ещё чипсы, в углу под стулом, — сурово заметила Кристина, усмотрев вдруг в желании шурина прямую пользу. — а о делах поговорить без помех, с глазу на глаз — самое святое дело. Почему бы тебе для этого не пригласить Богуславу в какое-нибудь уютное кафе? Никто не мешает, тихая музыка, на столе — кофеёк, коньячок, мороженое, винцо. Так нет, в голову самому не придёт, готов изо дня в день объедать вдовицу! Она уже и не наготовится, из кухни не выходит. Хорош ухажёр!
