Хейзел изо всех сил старалась оставаться серьезной, хотя испуг уже прошел.
— Вам нравится нас пугать? Мы же перевернемся!
— А вы не заметили, как далеко от берега отнесло вашу лодку? — ответил незнакомец вопросом на вопрос.
Он смотрел на нее оценивающе, с нескрываемым интересом, отчего Хейзел рассердилась и смутилась еще больше. Молодая женщина нетерпеливым движением повернула голову и осмотрелась. Незнакомец оказался прав — берег был едва виден.
— Боже! Как же мы вернемся назад?
Вместо ответа незнакомец одним ловким прыжком очутился в лодке.
— Подвинься немного, маленький краб! — скомандовал он. — На борту капитан, всем занять свои места!
Кармен смотрела на него восхищенным взглядом и безропотно выполняла все его распоряжения. Этот неожиданно вынырнувший из моря высокий блондин нравился ей — веселый, дружелюбный и, главное, обращает внимание не только на взрослых, но и на девочек.
Катамаран стремительно понесся к берегу. Хейзел облегченно вздохнула. В одиночку подогнать лодку к причалу было бы непросто.
— Большое спасибо, что вы нас спасли, мистер… — произнесла Хейзел, заметила неодобрение в его взгляде и снова покраснела.
— Честер. Но лучше просто Робин.
— Большое спасибо, Робин! — от всего сердца поблагодарила Хейзел.
Жаль, что они никогда больше не увидятся…
— А меня зовут Кармен! — не утерпела девочка. — Я хочу поцеловать тебя, храбрый Робин!
Высокий, за метр восемьдесят, он легко поднял девочку на руки и подкинул в воздух. Кармен завизжала от удовольствия.
— Ну, целуй меня, маленький краб!
Хейзел захотелось поскорее уйти. Эта сцена смотрелась слишком двусмысленно. Робин широко улыбнулся, словно понимая, что она чувствует, и вежливо пожал молодой женщине на прощание руку.
Хейзел и Кармен встретились с доном Гарсией в сувенирной лавочке.
— Малышка, можешь не рассказывать, как вам было здорово, — предупредительно поднял обе руки старик. — Все написано на твоей довольной мордашке!
Хейзел не хотелось, чтобы Кармен рассказывала во всех подробностях об их замечательном плавании.
— Дядя Гарсия, я хочу пить, здесь очень жарко, — вступила она в разговор. — Может быть, зайдем в отель передохнуть и переждать жару?
— Конечно! У нас еще целый час до встречи с твоей подругой. Успеем выпить хорошего английского чая по всем правилам.
В отеле им предоставили номер. Уставшая от впечатлений, Кармен легла и скоро заснула, а Хейзел с доном Гарсией спустились в ресторан и заказали чай. Некоторое время оба молчали. Дон Гарсия давал Хейзел возможность собраться с мыслями, чтобы начать разговор.
— Франсиско в самом деле виноват в смерти брата и его жены? — Она вскинула ореховые глаза на дона Гарсию.
— Господи, Хейзел! Как тебе такое в голову пришло?
— Он сам так сказал, — продолжала она без тени смущения. — И что только поэтому он стал опекуном Кармен. Я хочу знать, что произошло на самом деле, дядя Гарсия!
Руки старика задрожали, когда он ставил чашку на блюдце. Тихо звякнул белый фарфор.
— Они просили Франсиско помочь им с деньгами, но он отказал. Это мне точно известно. Вот чего я не знаю, так это как он может быть виноватым в гибели людей, которые в момент смерти находились в трех километрах от замка. Его брат слишком лихо водил машину, поэтому никто не удивился, что он попал в аварию. Даже представить себе не могу, с какой стати Франсиско себя обвиняет…
Хейзел молчала, пытаясь восстановить подлинную картину случившегося. Франсиско был влюблен в девушку, которая предпочла его брата. Обычная история, конечно, это больно, но любой нормальный мужчина в подобном случае все прощает и мирится с ситуацией. Очевидно, Франсиско в своей непомерной гордыне считал это невозможным. Молодая пара попросила его о помощи и, получив отказ, оказалась в отчаянном положении. Становилось вполне понятным, почему он чувствует свою вину за этот несчастный случай.
— Ты же не думаешь, что Франсиско на самом деле виноват? — с тревогой в голосе спросил дон Гарсия.
Хейзел задумалась — может быть, Франсиско хотел ее шокировать своим признанием? Или это было попыткой освободиться от давящего чувства вины?
— Конечно, дядя, я так не думаю, — ответила она как можно мягче, чтобы успокоить старика.
В фамильном замке де Драхо накрывали к ужину ровно в десять часов вечера. Когда Кэтрин вошла внутрь, она талантливо изобразила восторг и изумление при виде мощных стен старинного здания и принялась на все лады расхваливать фасад и башни. Делала это так искусно, что никто не мог заподозрить гостью в неискренности. Впрочем, восхищалась Кэтрин искренне, только цель ее бурных излиянии не имела ни малейшего отношения к архитектуре. По лицу хозяина замка было видно, как льстит ему красноречие красивой молодой гостьи. Франсиско самодовольно кивал и подробно рассказывал Кэтрин о доме.
Кармен чувствовала себя очень усталой, и Хейзел рано отправила девочку в постель. Ей тоже хотелось уйти, лишь бы не смотреть, как приветливо общается Франсиско с их гостьей. Нет, за рамки приличий хозяин не выходил — для этого он был слишком хорошо воспитан. Хейзел молчала и корила себя за то, что не смогла объяснить дону Гарсии: не каждый, с кем она была знакома прежде, желанный гость в замке.
Однако присутствовать на ужине должны были все взрослые обитатели замка. Хейзел поднялась к себе, приняла душ, освежила макияж, выбрала вечернее платье.
Хейзел спускалась по лестнице и издалека услышала громкие голоса и смех. От неожиданности она остановилась, потом ускорила шаги и распахнула двери зала. Кэтрин рассказывала истории из школьной жизни. Сердце Хейзел дрогнуло от обиды. Она снова вспомнила, сколько мучений ей доставляли постоянные насмешки ее самоуверенных одноклассниц.
— Безусловно, мы хулиганили! Ужасно мучили бедняжку Хейзел. На нее никогда не обращали внимания, спросом у мальчишек она не пользовалась. Сначала мы прозвали ее белкой, потом мышкой, но все это ей не очень подходило. Тут вдруг кому-то пришла в голову мысль, что она похожа на орешек! Это прозвище за ней до сих пор — когда мы вспоминаем Хейзел, то всегда называем ее так.
Дон Гарсия первым заметил, что в зале появилась хозяйка. По ее неприязненному взгляду догадался, что невестка недовольна происходящим. Он понял, что, возможно, Кэтрин не была так уж дружна с Хейзел, и мысленно выругал себя за недальновидность.
— Вот и наша принцесса с золотыми глазами! — подчеркнуто высокопарно приветствовал он невестку.
Его слова не произвели на Кэтрин никакого впечатления. Намерения ее были ясны Хейзел, но она никак не могла сообразить, под каким благовидным предлогом выставить Кэтрин вон. Опять начинается та же история, подумала Хейзел. Вроде бы уже большая девочка, а все не могу постоять за себя.
