Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Постепенно мне становилось легче, да и рука окончательно перестала болеть. Я прилегла головой Верке на колени и заснула.
Много позже, когда она и Корецкий меня предали, я часто вспоминала ту страшную и странную ночь. Моя добрая и верная подруга… Она искренне поила меня чаем и убаюкивала, как ребенка, пытаясь отвлечь от ночных страхов глупыми разговорами о каких-то маловажных делах. И ночью, когда кошмар стал возвращаться и я застонала во сне, она погладила меня по голове и накрыла упавшим с кровати пледом. Спустя пару лет, когда многие события уже переломали все светлое и доброе, что было между нами, я приехала к ней в женскую колонию, чтобы задать один вопрос – почему? Почему она так поступила со мной?
Через неделю после новоселья я позвонила М. и посоветовала как можно быстрее продать виллу. Я в этом бизнесе уже собаку съела, начинала свою карьеру как агент по недвижимости и готова была ему помочь избавиться от черта в табакерке. Он был неплохой мужик, не раз выручал меня в работе, подкидывая клиентов, и мне казалось, что мой дружеский долг объяснить ему, что в таких домах люди долго не живут. Сейчас я понимаю, что настоящих аргументов на тот момент у меня не было. Я и сама толком не понимала, откуда ко мне пришла эта уверенность, что он там долго не протянет. Разумеется, в его глазах я выглядела как завистливая каркающая дура. Удивленно он ответил, что счастлив как никогда, и посоветовал не лезть не в свое дело. А еще через неделю позвонила рыдающая Пупсик и сообщила, что ее мужа больше нет. Как только с Балтики подул северный ветер, на крышу этой самой виллы завалилась огромная сосна. Будто нож, вонзающийся с размаху в сметанный торт, многовековое растение протаранило четыре этажа и намертво придавило к сливному бачку беднягу предпринимателя. Самое противное, что никогда не знаешь, где и в каком виде окажешься в момент своей смерти. Я после этого случая в самолете стараюсь не ходить в туалет. Вдруг случится авиакатастрофа и именно в этот момент мой самолет упадет. У всех трупы как трупы, сидят рядком, а ты один на дереве без штанов болтаешься. Ведь должно быть хоть в смерти человека что-то благородное? Ты как хотел бы умереть, мистер доктор?
– Честно?
– А разве мы тут шутим?
– Я банален в своем желании, Несси. Меня бы устроило просто однажды уснуть и не проснуться. Тихим зимним вечером под треск камина.
– Ничего у тебя не выйдет, если продолжишь стелиться перед Маратом и ему подобными. Заснуть-то ты, конечно, заснешь. Но когда проснешься, обнаружишь себя внутри предмета. Станешь, к примеру, вот этой дурацкой видеокамерой. А кто-нибудь будет на нее снимать порнуху по 24 часа в сутки. Как тебе такая перспектива?
– Может, и не самая плохая реинкарнация. Но ведь от нас ничего, увы, не зависит.
– В том-то и дело, что зависит. Ты слушай внимательно все, о чем я тут говорю, и может, у тебя еще появится шанс «просто заснуть».
Помню, на похоронах предпринимателя дождь лил как из ведра, и мы впервые серьезно поссорились с Корецким. Я сказала ему, что смерть М. ужасна в своей примитивности, но при этом она справедлива. Не знаю, кому молились гастарбайтеры – Аллаху, сатане или куриной лапке, но их явно услышали. Наш друг сполна расплатился за их страдания на лютом холоде. Тело любого человека должно быть предано земле, а не подпирать изнутри стены шикарной виллы. Мертвые атланты правильно сделали, что разрушили дом-убийцу. Корецкий вылупился на меня, как будто увидел привидение. Меньше всего он ожидал от меня услышать подобные рассуждения. Медленно переварив сказанное мной, Корецкий, как истинный юрист, многозначительно откашлялся и заявил, что данные события несправедливы с любой точки зрения, как с правовой, так и с небесной. Ведь над работягами издевался прораб, а не предприниматель М. А значит, наказания заслуживает тот, кто мучил несчастных, а не тот, кто платил за это деньги. А что касается небесной точки зрения или небесной кары, то там, как известно, тоже часто ошибаются. Лучшее забирают, а говно оставляют на земле. На что я возразила, что он рассуждает как тупой русский мент с высоким званием, которому важно, чтобы в этом квартале кого угодно посадили, лишь бы отчитаться перед начальством и подогнать результаты. А что касается того, кто в этой истории говно, а кто нет, так вот это точно сверху виднее.
Он обозвал меня суеверной дурой. Корецкий был зол как черт на предпринимателя за то, что тот так не вовремя опрокинулся. Мой муж был красивой и обаятельной сволочью, и он потратил немало времени и сил, чтобы втереться к бизнесмену в доверие. Говорят, незадолго до смерти, М. даже собирался сделать его одним из акционеров своего бизнеса. Однако северный ветер все вмиг изменил. Предприниматель умер прямо на горшке, а дом с привидениями аплодировал ему резными ставнями – хлоп, хлоп, хлоп! Корецкий впервые разошелся не на шутку. До этого ему гениально удавалось прикидываться ласковым и простодушным пупсом. Орал, что это я во всем виновата. Мол, накаркала беду. А уродов черножопых, которых М. по глупости нанял, надо было всех живьем закопать, чтобы неповадно было строить здания, которые рушатся, будто домики Ниф-Нифа, от первого же дуновения ветерка. Только такая идиотка, как Несси, может увидеть в этой ситуации божественное провидение. Какая тебе разница, убили их на этой стройке, отравили крысиным ядом или они сами сдохли? Это несуществующие люди. Ты даже не знаешь их имен!
«Захер».
«Что? Какой еще на хер Захер?»
«Имя его – Захер. Один из тех, замурованный в бетоне».
«Несси, ты – сумасшедшая».
Я выпихнула Корецкого из машины прямо на шоссе. Хромая, он отошел на обочину, и в его глазах мелькнула неподдельная ненависть. Если ему и хотелось, чтобы я свихнулась, то явно не в ту сторону. Стоя в пробке по пути с кладбища домой, я рассуждала: интересно, а что чувствовал М. в последний момент своей жизни? Скорее всего, последние слова его были «Е. твою мать». И вообще интересно, сколько людей на свете умирают с этими словами? Наверное, многие из них не успевают даже договорить всю фразу до конца? Сомневаюсь, что бедняга М. хоть что-то понял о круговороте вещей в природе. Впрочем, так же, как и Корецкий. Есть те, кому это просто не дано.
* * *
Арина закончила писать, когда уже светало. Батарейка замигала красной лампочкой, и монитор старой камеры почернел. Работа увлекла не на шутку, она словно читала тайный дневник героя из далекого прошлого. Ей хотелось взять расшифровку в офис и поделиться историей с друзьями. Они всегда так делали, если попадалось что-то стоящее. Но в этот раз нельзя – она обещала старичку держать все в тайне. И хотя Арину преследовало нехорошее чувство, что она обманывает начальство, она с азартом расписывала дома бумаги для нового знакомого. Девушка была профессиональной шифровальщицей, ее портрет уже полгода висел на Доске почета. В Государственном Компьютерном Центре ее отдел занимался расшифровкой документальных и научно-популярных видеоматериалов (эх, как они все завидовали коллегам из игрового кино!). Ведь после Мирового кризиса вслед за экономикой рухнули и все компьютерные программы, погребя под собой тысячи полезных для истории видеоматериалов. И вот спустя 20 лет ГКЦ работал изо всех сил, пытаясь создать для потомков единую электронную базу фильмов, фотографий и литературных произведений. Очевидным было то, что видеоносители не долговечны, так же как и поставки электричества, которое давно стало большой роскошью. Поэтому в каждом отделе существовало три вида работников – электронщики, наборщики и писатели. Электронщики были элитой компании. Они ходили в красивой синей форме и сохраняли архивы в первозданном виде – на цифровом носителе, на случай, если ситуация в мире изменится к лучшему. Они обладали особыми знаниями техники и поэтому пользовались большим уважением. Наборщики, к коим относилась Арина, отсматривали материалы и переводили все происходящее на экране в текстовые файлы. Обычно это были студенты ГКЦ, которые после учебы подрабатывали. А писатели (или, как их многие называли, стаф) переписывали текст с экранов от руки. Это были самые забитые и малооплачиваемые работники. Они сидели в подвале, и Арина редко с ними встречалась. Многие работали просто за еду и были счастливы иметь теплое, безопасное место в течение дня.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
