Прямая дискриминация по признакам пола и семейного положения, дискриминация, основанная на представлении о том, что именно мужчина обязательно является «главой семьи» и потому жена не является независимым субъектом (agent), усугубляется тем фактом, что несколько социальных категорий людей, которым обычно вообще не предоставляют кредит, состоят преимущественно из женщин. Сюда относятся люди, которые зависят от выплат пособий, и те, которые не имеют денежных доходов. Сложности, возникающие в том случае, когда женщине нужно получить финансирование на покупку дома, хорошо известны беженцам.
Насилие, предрассудки и государство
Отсутствие возможности получить или приобрести независимое жилье является одной из причин, по которой женщина может продолжать жить с агрессивным мужем или возвращается к нему после разрыва отношений. Домашнее насилие – один из наиболее распространенных видов насилия. По нему очень трудно получить достоверные статистические данные, однако на распространенность домашнего насилия указывают многие другие показатели. Изучение работы четырех полицейских участков в различных пригородах Сиднея в 1977–1978 годах показало, что в некоторых местах число звонков по поводу домашнего насилия превышало звонки по другим поводам в три раза. Как известно, полиция неохотно вмешивается в ситуации домашнего насилия. Частично это объясняется и тем, что подобное вмешательство сопряжено с риском для самой полиции. Так, в США около 20 % случаев смерти полицейских при исполнении служебных обязанностей сопряжено именно с ситуациями домашнего насилия. Широко цитируемое исследование, проведенное в Шотландии, показало: 25 % преступлений, связанных с насилием над личностью, о которых было сообщено в полицию, совершены против жен и подруг. Согласно национальному репрезентативному опросу, проведенному в США в середине 1970-х годов, 28 % супружеских пар сообщили по крайней мере об одном акте насилия в их семье. Согласно оценкам социологов, подлинное число таких фактов равно 50–60 %. Недавно проведенный в австралийском штате Виктория телефонный опрос показал, что 22 % опрошенных женщин испытали домашнее насилие, но не сообщили о нем. Хотя нельзя сбрасывать со счетов случаи насилия женщин над мужчинам, все-таки большинство серьезных актов домашнего насилия совершается мужчинами над женщинами.
Домашнее насилие составляет лишь часть масштабной модели насилия над женщинами. В Австралии число случаев изнасилования, о которых было сообщено полиции, возросло с 600 в 1972–1973 годах до более 1200 в 1981 – 1982-м. В Соединенных Штатах их число выросло с 47 000 в 1972 году до 79 000 в 1983-м. Есть основание считать, что на самом деле цифры значительно выше и что о большей части изнасилований полиции не сообщается. Альтернативный подход к эмпирическому исследованию проблемы состоит в том, чтобы проводить опрос населения в целом и спрашивать людей, становились ли они когда-либо жертвами каких-либо преступлений. Согласно одному такому масштабному опросу, который в 1983 году провело Австралийское бюро статистики, за год над взрослыми женщинами было совершено 26 700 насильственных действий сексуального характера, включая 8600 изнасилований или попыток изнасилования. (Следовало бы добавить к этому числу нападения на подростков.) Таким образом, на каждую 1000 женщин приходится пять сексуальных нападений, что может показаться не таким уж большим числом, пока мы не учтем другие, более распространенные способы агрессии против женщин, начиная с улюлюканья и выкрикивания шуток в их адрес и кончая сексуальными домогательствами на рабочем месте. Когда мы интервьюировали женщин из пригорода, где живет Делия Принс, у которых есть дочери, кое-кто из них рассказал нам, что они не разрешают своим девочкам гулять в своем районе в позднее время, так как боятся, что они могут подвергнуться оскорблениям и нападениям.
Есть основания опасаться нападений в публичных местах и мужчинам-гомосексуалам. И одна из основных групп, которых им приходится бояться, – это полиция. Официальной статистики нападений полиции на гомосексуалов не существует, но случаи насилия с этой стороны тщательно регистрировались в Нью-Йорке начиная с 1960 года, в течение двадцати лет, и все это время политическая организованность и политическое влияние геев постоянно росли, что в конце концов привело к снижению агрессии против них со стороны полиции. Убийство преподавателя права Джорджа Дункана в Аделаиде в 1972 году произошло, когда полицейские, находившиеся не при исполнении служебных обязанностей, развлекались тем, что избивали мужчин-гомосексуалов и бросали их в реку Торренс. А Джордж Дункан не умел плавать.
В агрессивных действиях против гомосексуалов участвуют и другие группы. Сотрудники горячей линии для гомосексуалов в Сиднее (частично она финансируется полицией) в 1985 году провели двухдневный мониторинг. За это время ими были приняты звонки, в которых сообщалось о 53 нападениях на гомосексуалов. В большинстве этих нападений участвовали группы мальчиков-подростков или очень молодых мужчин. Этот факт наводит на тревожные размышления о роли насилия и гомофобии в конструировании маскулинности.
Эти нападения происходят в контексте общей враждебности по отношению к гомосексуалам, которая проявляется в разных формах, начиная с ситуаций с жильем и заканчивая ущемлением прав. Враждебность по отношению к лесбиянкам не так очевидна, как враждебность по отношению к мужчинам-гомосексуалам. Она проявляется в том, что лесбиянок делают социально невидимыми. Однако эта враждебность становится ярко выраженной в тех случаях, когда лесбиянка в суде отстаивает право на опеку над своим ребенком. Лесбийская ориентация матери выдвигается в качестве аргумента, достаточного для того, чтобы отказать ей в опеке над ребенком. Мужчины-гомосексуалы же сталкиваются с уголовным правом из-за своей сексуальной ориентации как таковой. На большей части территории Австралии до сих пор «одиозное преступление мужеложства» или «неподобающие действия по отношению к лицу мужского пола» уголовно наказуемы. В 1985 году в штате Квинсленд было даже принято постановление запретить гостиницам продавать пиво «сексуальным извращенцам или первертам», т. е. геям, приравненным по этой статье к «наркоторговцам» и «совратителям малолетних». Эта степень правовой стигматизации является исключением, но аттитюды, которые лежат в основании этой стигматизации, отнюдь не редки.
Статистика по применению этих законов очень фрагментарна, но даже по ней можно проследить определенную тенденцию. Так, Агентство учета и изучения уголовных преступлений Нового Южного Уэльса провело исследование уголовных дел, которое обнаружило такие тренды. В 1940-х годах ежегодно рассматривалось 100–200 уголовных дел. В 1950-х – конце 1960-х число уголовных дел возросло до 400–500 в год. Скачки и падения (117 дел в 1966 году, 1204 в 1968-м, затишье в начале 1970-х) отражают изменения в интенсивности политической работы. В середине 1970-х годов, когда Сидней был на пути к признанию его одной из «гей-столиц» мира, показатели по уголовным делам опять возросли. В 1975 году суды рассмотрели 300 уголовных дел по статьям Уголовного кодекса и Закона о преступлениях, преследуемых в порядке суммарного производства (Summary Offences Act), плюс еще какое-то неопределенное число дел по статьям Закона об охране младенчества (Child Welfare Act).
