Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
Теперь стоило подумать, как поступить со всем этим, если я загнусь во время спячки. Компания гарантировала, что шансы выжить очень высоки – семь к десяти; предлагалось даже заключить пари. Но они-то внакладе не останутся при любом исходе! На удачу мне рассчитывать было трудно, но я знал, на что шел: в любой азартной игре есть риск. Правда, мошенники всегда одурачивают доверчивых болванов, а страхование – узаконенное мошенничество. Что там говорить, если старейшая и наиболее уважаемая лондонская страховая компания «Ллойд» и то не колеблясь заключит любое пари. Но не надейтесь на свой выигрыш – ведь должен же кто-то оплачивать «нашему мистеру Пауэллу» счета от портного! В общем, я распорядился в случае своей смерти все деньги до единого цента передать компании; тут мистер Пауэлл едва не бросился ко мне на шею. Он принялся горячо убеждать меня, что семь из десяти – дело верное. Я же ухватился за этот вариант только из-за того, что становился (если выживу) наследником других клиентов, выбравших те же условия страхования (в случае их смерти, конечно). Чем не «русская рулетка»? При деньгах будет тот, кто выживет… ну а компании, как обычно, остается загребать лопатой денежки, да еще с процентами.
Ну вроде я подготовился к возможному возвращению в жизнь, и мистер Пауэлл возлюбил меня, как крупье любит идиота, который ставит и ставит на «зеро». Пристроив таким образом мои капиталы, мистер Пауэлл весьма здраво подошел к решению вопроса о взносе за Пита. Мы сошлись на пятнадцати процентах обычного взноса и составили на Пита отдельный контракт.
Теперь оставалось получить разрешение суда и пройти медицинское освидетельствование. Врачебный осмотр меня не беспокоил: раз уж компания только выиграет от смерти клиента, его примут даже с чумой в последней стадии. Но вот получить «добро» у судьи – долгая история. А без этого не обойтись, потому что клиент, спящий во льду, должен находиться в безвыходном положении на законном основании: живой, но беспомощный.
Впрочем, мои опасения оказались напрасными. У «нашего мистера Пауэлла» были уже заготовлены все документы – общим числом двенадцать, и каждый – в четырех экземплярах. У меня пальцы занемели, пока я их подписал. Потом явился посыльный, забрал всю пачку и поспешно удалился. Так что судью я и в глаза не видел.
Медосмотр оказался стандартной изнурительной процедурой, если не считать небольшого эпизода. Закончив осматривать меня, врач угрюмо спросил:
– Сынок, ты давно в запое?
– В запое?
– В запое, в запое.
– Да с чего вы взяли, доктор? Я трезв, как… как вы. – В подтверждение я начал было произносить скороговорку.
– Брось валять дурака. Отвечай на вопрос.
– Мм… Да недельки две, может, чуть больше.
– А чуть больше – это месяц или два? И не вешай мне лапшу на уши, пьянчуга.
– Ну, вообще-то, я никакой не пьянчуга… Видите ли… – И я принялся рассказывать о том, как поступили со мной Белл и Майлз и почему я был в таком состоянии.
– Прошу тебя! – Он предостерегающе поднял руку. – У меня хватает своих неприятностей, к тому же я не психиатр. Все, что меня интересует, – выдержит ли сердце клиента предстоящие перегрузки. Ведь твое тело охладят до четырех градусов Цельсия. Вообще-то, мне плевать, если какой-то псих сует башку в петлю, да еще и завязывает ее сам. Я так считаю: одним дураком на свете меньше. Но остатки профессиональной этики не дают мне права разрешить человеку, отупевшему от пьянства, – неважно, что он за птица, – залезть в ледяной гроб. Повернись-ка кругом.
– Что?
– Спиной, говорю, повернись. Сделаю тебе укол в ягодицу.
Я повернулся – он уколол. Пока я растирал уколотое место, он продолжал:
– Теперь выпей вот это. Минут через двадцать ты впервые за весь месяц станешь трезвым как стеклышко. Потом, если у тебя есть хоть капля здравого смысла, в чем я лично сомневаюсь, ты все обдумаешь и решишь – сбежать от неприятностей… или встретить их лицом к лицу, как и подобает мужчине.
Я выпил лекарство.
– Вот и все. Одевайся, твои бумаги я подпишу, но предупреждаю, что могу наложить вето даже в самую последнюю минуту. Чтоб ни грамма алкоголя, только легкий ужин. Никакого завтрака. Быть здесь для окончательного осмотра завтра в полдень.
Он повернулся ко мне спиной и удалился, даже не попрощавшись. Я оделся и вышел, кипя от злости. Мистер Пауэлл уже отложил мои экземпляры документов, подписанные в суде. Когда я забирал их со стола, он заметил:
– Можете оставить их здесь, если хотите. Заберете завтра в полдень… тот комплект, что отправится с вами в усыпальницу.
– А что станет с другими?
– Один комплект мы оставим у себя. Затем, когда вы заснете, один комплект пошлем судье и один – в Карлсбадские архивы. Н-да. Доктор предупредил вас о соблюдении диеты?
– Конечно.
Чтобы скрыть раздражение, я стал листать бумаги.
Пауэлл потянулся за ними.
– Я сохраню их до завтра.
Я спрятал бумаги за спину.
– Я и сам смогу их сохранить. Может, мне захочется что-нибудь изменить.
– Увы, уже поздно вносить изменения, дорогой мой мистер Дэвис.
– Не давите на меня. Если надумаю что изменить, приду пораньше.
Я раскрыл сумку и засунул документы во внутренний боковой карман, рядом с Питом. Я и раньше держал там ценные бумаги. Может, там не так надежно, как в архивах, упрятанных в Карлсбадские пещеры, но гораздо надежнее, чем можно себе представить. Однажды какой-то гнусный воришка попробовал залезть в этот карман. Думаю, у него до сих пор на руках и лице шрамы от когтей Пита.
2
Выйдя из здания компании, я спустился к автомобильной стоянке по Першинг-сквер, где утром оставил свою машину. Бросил в счетчик несколько монет, включил автопилот, набрав код западной магистрали, выпустил Пита из сумки на сиденье и расслабился. Вернее, попытался расслабиться, – движение в Лос-Анджелесе интенсивное до жути, а я не очень доверял автоматике. Давно собирался переделать систему: она немного устарела, чтобы соответствовать своему названию «идеально надежной».
Наконец мы миновали Западную авеню – можно было переходить на ручное управление. Однако я уже прилично издергался, и меня потянуло промочить горло.
– А вот и оазис, Пит!
– Вер-р-р-но?
– Прямо перед нами.
Пока я искал, куда бы приткнуть машину (Лос-Анджелесу не грозит оккупация – захватчики просто не найдут места для стоянки), я вдруг вспомнил, что доктор запретил мне прикасаться к спиртному. Тут я очень образно и доходчиво растолковал ему, как он может поступить с подобными советами, – жаль только, что он не мог этого услышать. Интересно, сумеет ли он сутки спустя определить, пил я или нет? Я что-то читал на этот счет, но тогда меня интересовало совсем другое, и я пролистал статью, не вникая в смысл написанного.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
