– Что за обстоятельство? – заинтересовался Орлов.
– Последняя убитая – биатлонистка. Биатлон – стрелковый вид спорта. Мы же имеем дело не просто с убийцей, а со снайпером. Эти два фактора могут быть связаны.
– Убийца – бывший биатлонист?
– Необязательно бывший. Вполне возможно, что и действующий.
– А каким боком тут врач и банкир?
– Повторюсь, это всего лишь версия, товарищ генерал, – пожал плечами Гуров. – Но оставлять ее без внимания нельзя.
– Согласен, – решительно кивнул Орлов. – Давайте попробуем копнуть в этом направлении, как ты сам только что выразился, Лева. Глядишь…
Фраза генерала так и осталась незаконченной, ее беспардонно прервал Крячко, неожиданно вышедший из своего оцепенения. На губах Станислава появилась широкая лучезарная улыбка. Он встретился глазами сначала с Гуровым, затем с Орловым и торжественно сообщил:
– У меня есть кое-что! Извините, что перебил, товарищ генерал, но, мне кажется, это важно… Я тут сидел, думал, вспоминал… Я ведь должен был видеть убийцу.
– Не понял, – удивленно приподнял брови Орлов.
– Полковник Крячко был вчера в ресторане «Калисто», предположительно в то же самое время, когда снайпер производил свой выстрел из окна уборной, – пояснил Гуров.
– Не предположительно, Лева, а точно был, – заявил Станислав. – Я со своей дамой приехал в «Калисто» около одиннадцати вечера. А покинули ресторан мы никак не раньше часа ночи, я это хорошо помню. Снайпер был там же, и я должен был его видеть… Вряд ли он зашел в ресторан, наведался в туалет, убил Зеленскую и тут же смылся. В заведениях такого уровня, как «Калисто», подобные штуки не прокатывают. Это же не забегаловка вроде «Бургер Кинга» или «Макдонолдса». Убийца находился в ресторане достаточно долгое время. Занял столик, оформил какой-то заказ… Верно?.. Вот я и прокручивал в голове лица всех тех, кого видел в «Калисто» в тот вечер. Там было не так уж и много народу…
– И тебе, кроме своей спутницы, удалось заметить там еще кого-то? – беззлобно усмехнулся Гуров.
– Представь себе, да. Я очень наблюдательный, Лева. С детства. Потому и пошел работать в уголовный розыск.
– Давай ближе к делу, Стас, – нетерпеливо вклинился генерал. – Ты вспомнил кого-то?
– Вспомнил. В том-то и дело, что вспомнил, товарищ генерал. «Калисто» – довольно романтичное место. Я потому и повел девушку на свидание именно туда. Хотелось с ходу произвести на нее впечатление… Кстати, в это заведение, как правило, ходят парами. Я прокрутил в голове, кто где сидел вчера, и вспомнил, что там был один мужик. Причем ключевое слово тут «один». Он был без пары. Не помню, пришел ли он раньше меня или позже… Но он сидел один за столиком возле окна. Заказал только кофе… Сидел, пил кофе и читал газету. Я не видел, отходил ли он по нужде, но, возможно, и отходил.
– Он мог ждать кого-то. Я имею в виду, свою пару, – пояснил Гуров.
– Лева, Лева, – сокрушенно покачал головой Крячко. – Ты когда последний раз ходил на свидания? Если мужчина ждет свою даму, он не читает газет. Он смотрит на часы, на вход… но никак не в газету. А уж тем более если ждать приходится больше часа. Короче, никого он не ждал… Я не утверждаю, что это и есть наш киллер, но мужик точно подозрительный. Проверить стоит.
– Проверить стоит, – согласился Орлов. – Ты хорошо его запомнил?
– А то! – гордо приосанился Станислав. – Я же говорю вам, что наблюдательный с детства. Это Гуров у нас видит только голые факты, а я замечаю людей вокруг.
– Фоторобот составить сможете?
– Так точно.
– Тогда составляйте, – распорядился Орлов, вновь принимая начальственный вид и поправляя галстук. – Но при этом работайте и в других направлениях. Ищите, парни, ищите. Нам этот снайпер позарез нужен. – Он окинул пристальным взглядом подчиненных, выдержал небольшую паузу, а затем удивленно развел руками: – Я вот сейчас не понял, господа. Чего сидим-то? Рабочий день давно идет. Вы сюда штаны протирать приходите или с преступностью бороться? Свободны уже! Оба!
Сыщики поднялись из-за стола и покинули кабинет Орлова. При этом на выходе Крячко снисходительно похлопал напарника по плечу:
– Погрузиться в себя и как следует подумать – иногда бывает очень полезно.
– Я рад, что ты усвоил такую простую истину, Стас. Растешь. Так и до генерала недалеко, – усмехнулся Гуров, но уже через секунду снова сделался серьезным: – Ладно. Пошли, навестим нашего художника и проверим твою наблюдательность.
– Ты че творишь, Пикассо? Ну, где ты в жизни видел такие брови? Или ты думаешь, что мы Брежнева ловим?
С каждой минутой Крячко заводился все больше и больше. Составление фоторобота при помощи специальной компьютерной программы длилось уже больше часа, а все, что сумел предложить штатный художник, – это овал лица и прическу искомого человека. Да и то Станислав не был уверен на сто процентов, что эти параметры совпадали.
Гуров уехал пятнадцать минут назад, оставив напарника наедине с запуганным им молоденьким рыжеволосым парнишкой. «Художник» и сам нервничал, постоянно теребя пальцами свою и без того взлохмаченную огненную шевелюру. Круглые очки съехали на кончик носа, по вискам стекали капли пота. Полковник все время менял свои показания, путался в них и беспрерывно курил. Кабинет уже полностью окутали клубы сизого дыма. По мнению рыжеволосого специалиста, полковник Крячко был худшим из свидетелей, с которыми ему приходилось иметь дело. Однако перечить матерому оперативнику и открыто выражать недовольство его действиями паренек не решался, мог только мужественно терпеть. Низко склонившись над компьютером, он вновь забарабанил пальцами по клавиатуре.
– Во-во, уже лучше. – Крячко склонил голову набок, всматриваясь в картинку на экране. – Можешь, если захочешь, Рембрандт. Слегка изогни их. Да не так же сильно! Твою мать! Я же сказал тебе, что это мужик, а ты какие-то бабьи брови рисуешь.
– Это варианты, товарищ полковник, – осторожно высказался рыжеволосый. – Компьютер выдает максимум, а затем начинает сужать поиск.
– Мне не нужны варианты, старлей. Мне нужен нормальный фоторобот. Чтобы я глянул на него и сразу узнал того парня из ресторана.
– Я пытаюсь…
– Пытайся лучше. Стоп! Вот такие брови оставь!
– Точно?
– Вроде точно. Давай глаза подбирать. Сразу говорю, они у него большие были, навыкате. Я глаза его сразу запомнил.
– Так, может, с них и надо было начинать?
Свободной рукой парнишка выудил из нагрудного кармана рубашки носовой платок, вытер им виски и затолкал платок обратно.
– Ты еще поучи меня, Айвазовский! Рисуй давай… Вот че ты творишь? Я ведь сказал – большие глаза у него были. И карие.
– Про цвет вы ничего не говорили, товарищ полковник. Карие сделать?
– Не. Давай зеленые. Попробуем. Во, отлично! А если синие? Тоже красиво. Но у него все-таки карие были, – определился для себя Крячко. – Верни карие и сделай их чуть навыкате. Пойдет… Но брови – ни к черту, не такие у него были. Стирай брови! Эх, жаль, я сам не художник! Я бы этого типа сразу наваял. Он же у меня перед глазами как живой стоит. Вернее, сидит. За столиком… А ты только портишь все время, старлей…
