— Предупредить меня? — как эхо откликнулась она.
Он слабо улыбнулся:
— Я не собирался драматизировать события. И понял, что вы не хотите останавливаться на этих вещах. Но дело в том, что ваша тетушка владеет довольно большой недвижимостью, а некоторые люди, не имея понятия о справедливости и не обладая деликатностью, уже снуют вокруг нее, как… ну, как хищники, желая приобрести это имение.
Что-то сжалось внутри Ванессы.
— Кого именно вы имеете в виду?
Он пожал плечами, явно не желая называть чье-нибудь имя. Но потом передумал:
— Что ж, рано или поздно вы все равно с ним встретитесь, если уже не встретились. Я имею в виду Яна Гамильтона. Он уже делал предложения вашей тетушке.
Ванесса глубоко вздохнула:
— Вот оно что!
Майлс Кендал кивнул:
— Именно так! Как я понял, вы уже с ним встречались?
— Да, мы, конечно, встречались. Но тетушка Мод не продаст Пакс-Хилл. Я в этом уверена.
— Возможно, он надеется, что она передумает.
— Тогда он просто не знает мою тетушку. Она никогда не передумает и… — Ванесса оборвала себя, не желая оглашать тетушкину просьбу никогда не продавать Пакс-Хилл. — Но интересно бы знать, зачем он хочет купить такое большое поместье? У него есть семья?
— Если вы имеете в виду, есть ли у него собственная семья, то он даже не женат. Гамильтон и его сестра живут вместе в имении Лодж. Но я думал, вам это известно.
Ванесса покачала головой:
— Нет, не известно.
— Нет? Ну конечно, его имение — это скорее площадка для игр. Или, я бы сказал, спортивная площадка. Вы, должно быть, слышали о Полковнике?
— Да, что-то слышала.
Новость, что теперь Ян Гамильтон владелец тех частных лесов, где идет охота на беззащитных птиц, еще больше настроила Ванессу против него.
— Его маленький охотничий рай соседствует с поместьем вашей тетушки, как вам известно, — продолжил Майлс Кендал. — Этот человек просто жаждет еще земли. И что он сделает с Пакс-Хилл, если тот ему достанется, одному богу известно. Просто снесет, наверное…
— Нет, если я только смогу этому помешать, — решительно прошептала Ванесса и поднялась из-за стола. — Если не возражаете, мне действительно пора возвращаться.
— Не оглядывайтесь, — предупредил ее Майлс, когда они вышли из «Лебедя» и направились к его машине. — Там через дорогу в шикарном автомобиле Гамильтон и его сестра.
— Я и не собираюсь оглядываться, — буркнула она сердито. — И молю Бога, чтобы он держался подальше от Пакс-Хилл.
Непонятно, как этот человек умудрился завладеть доверием ее тетушки, но себе она обещает, что ее доверия он никогда не добьется.
Ванесса сделала вид, что не видит их, но, к ее удивлению, Майлс Кендал помахал им рукой, заулыбался и крикнул:
— Привет, Ян!
Ванесса была вынуждена посмотреть в их сторону. Ведь все-таки Фреда была так добра, встретив ее на станции. Она тоже слегка махнула рукой и, проявив осторожность, взглянула только на Фреду. Однако не могла не заметить, что на приветственный жест Майлса Кендала Ян Гамильтон не ответил. Майлс захихикал, будто что-то показалось ему смешным, и, поддерживая Ванессу под локоть, помог ей сесть в его машину.
— Вы хорошо знаете Яна Гамильтона? — спросила она.
Кендал пожал плечами:
— Знаете, как это бывает? Человек старается поддерживать с людьми что-то вроде дружеских отношений, даже если не согласен с тем, что они делают и как живут.
Ванесса не могла с ним согласиться.
— Я никогда не стану делать вид, что он мне нравится.
Майлс тронул машину и весело ей улыбнулся:
— Настолько не произвел на вас впечатление?
— Ну зачем притворяться? Я думаю, что он мне не понравился еще до того, как я его встретила. Знаю, звучит ужасно. Но началось с того, что его сестра говорила о нем так, будто каждое его слово — закон…
Я знаю. Вы нашли, что он вообще раздражает. Гамильтон достает меня тоже, так что вы не одиноки. Думаю, это основная его особенность. Хотя я несколько удивлен, что он вам не понравился, потому что большинство местных женщин, включая его сестру, просто помешаны на нем.
— Правда? Возможно, как раз это меня и отвратило от него.
Но Ванессе стало не по себе за ее отношение к Яну Гамильтону. Нельзя так ни о ком говорить с посторонними людьми. И в конце концов, должно же в нем быть что-то хорошее, коли он снискал расположение тетушки Мод.
Майлс Кендал смотрел на сорняк, разросшийся вдоль подъездной дороги.
— Господи! Не хотел бы я быть тем человеком, которому выпадет этот жребий. Не можете ли вы убедить вашу тетушку что-то с этим сделать?
— Она не хочет использовать химические средства против сорняков, — пояснила Ванесса. — В любом случае я не стану беспокоить ее на этот счет, пока она больна.
— Нет, конечно нет, — пробормотал он примирительным тоном.
Майлс остановил машину перед главным входом, вышел сам и помог выйти Ванессе, открыв для нее дверцу. Когда она поблагодарила его, сказал:
— Было бы приятно увидеться с вами снова. Могу я надеяться?
Она заколебалась:
— Я тоже не возражала бы, но боюсь, не могу собой распоряжаться, пока тетушка Мод так плохо себя чувствует.
Он полез во внутренний карман, достал визитку и протянул ее ей.
Она взглянула на нее мельком, поблагодарила его, и они попрощались.
Через неделю тетушка Мод во сне мирно скончалась. Ванесса позвонила доктору из ближайшей телефонной будки, а с ним через пять минут приехал Ян Гамильтон.
Ванесса была слишком потрясена горем, чтобы негодовать на него, а в дни, предшествовавшие похоронам, даже была благодарна ему и его сестре за проявленную ими заботу и помощь. После похорон Ванесса подошла к ним и поблагодарила обоих, особенно Яна, чувствуя себя неловко за то мнение, которое составила о нем прежде.
— Мы были рады вам помочь, — тихо отозвалась Фреда.
Однако Ян высказался более жестко:
— Не беспокойтесь. Все, что я сделал, я делал ради вашей тетушки.
Ванесса чувствовала себя пристыженной. Даже Фреда бросила на брата неодобрительный взгляд. Чтобы скрыть свои чувства, Ванесса быстро отошла к одной из своих тетушек.
Из родственников тетушки Мод на похороны приехали немногие, хотя Ванесса уведомила всех, адреса которых знала. Мать Ванессы не появилась, заявив, что не выносит похорон. Отец к этому времени уже отправился в обратный путь. Ванессе хотелось, чтобы все ушли, включая Яна и Фреду, хотя за последнюю неделю ее симпатии к Фреде в еще большей степени возросли.
