По негласному уговору Карен никогда не оставалась в усадьбе до утра, хотя Майлз зачастую ночевал в ее квартирке. Но молодая женщина вовсе не ощущала себя обойденной. Напротив, при ином раскладе она бы непременно мучилась угрызениями совести. Однако бывали моменты, когда ее охватывало смутное беспокойство…
До чего странно — беременность словно расставила все точки над «i». Карен рассеянно чертила ручкой по листу бумаги и задавала себе вопросы, которые следовало сформулировать много месяцев назад. Например, куда все это приведет?
Может быть, тревожное ощущение объяснялось тем, что она, как ни парадоксально это звучит, хотела большего? Да, Карен поначалу казалось, что эти ни к чему не обязывающие отношения идеально сочетаются с ее карьерой. Но так ли это было на самом деле? Каково ей придется, если Майлз вдруг решит порвать с ней? Что, если она всего лишь временная замена Линды, и в ее объятиях Майлз пытается позабыть пережитую трагедию? И что же такого натворила эта Линда, чтобы подтолкнуть мужа к разводу?
Карен отложила ручку и задумалась: и как это ее, Карен Торп, угораздило оказаться в подобной ситуации? Удалось бы ей предотвратить беду, если бы она вовремя распознала опасность? Дело было в том, что она никогда еще не попадала в ловушку эмоциональной зависимости. Да и как Карен могла предположить, что ее отношения с мужчиной станут развиваться именно в таком ключе. Она, верно, обезумела!
Даже если закрыть глаза на нежданную беременность, проблема заключалась в том, что Майлз Диксон и впрямь стал очень много для нее значить, пусть сама она не желала в этом признаться даже себе. Но, к сожалению, — тут Карен болезненно поморщилась, — было абсолютно непонятно, какое место занимала в его жизни она, Карен Торп.
Хорошо еще, что Майлз отправился по делам в Уэллингтон. У нее есть целая неделя на обдумывание!
Зазвонил телефон, и молодая женщина устало провела ладонью по лицу. Получасовой перерыв на ланч истек, и сейчас на нее обрушится лавина сообщений.
Но в трубке раздался знакомый голос:
Карен, давай завтра поужинаем вместе? Я все еще в Уэллингтоне, но задерживаться до конца недели не намерен.
Хорошо, — согласилась она.
Что-то не так?
Карен потрясло, что Майлз по едва уловимым модуляциям голоса сумел безошибочно догадаться о ее настроении.
Нет, все в полном порядке. Просто с ног валюсь от усталости.
Тогда в половине восьмого увидимся?
Да, я… с удовольствием. Пока. — Карен положила трубку и на мгновение зажмурилась. Неделя, в течение которой она рассчитывала возвести надежные укрепления, внезапно сократилась до одной ночи.
2
Назавтра, к половине восьмого, Карен уже привела и себя, и квартиру в состояние «полной боевой готовности».
Она накрыла стол на веранде, в очередной раз порадовавшись тому, что квартира расположена на первом этаже. Вечер выдался изумительный, заходящее солнце окрашивало залив в переливчатые, золотисто-розовые тона, зажигало тысячами огней пену прибоя.
Но не пейзажем любовалась Карен. Стоя перед зеркалом в спальне, она придирчиво изучала собственное отражение. На ней было длинное, до полу, платье из кремового шелка. Скроенное по косой, оно мягко колыхалось при каждом движении и при этом превосходно скрывало фигуру: именно поэтому Карен его и выбрала. Наряд дополняли золотистые босоножки. Зачесанные назад волосы не скрывали золотых сережек в форме колец…
Тут в дверь позвонили. Карен бросилась открывать. На пороге стоял Майлз. Впрочем, почему Майлз? Пусть будет загадочный незнакомец в черном костюме… — Мисс Торп?
— Да. Что вам угодно? — чопорно отозвалась хозяйка, с замирающим сердцем вступая в игру.
Я хотел бы войти.
Сдается мне, я вас не знаю.
Это дело поправимое, — вкрадчиво произнес гость.
У меня есть выбор?
По правде говоря, никакого.
Понятно. — Карен прерывисто вздохнула. Что ж, тогда проходите.
«Незнакомец» переступил через порог и подождал, пока хозяйка закроет за ним дверь. А затем сомкнул объятия и жарко зашептал:
Вы словно меня ждали, мисс Торп.
Нет, не вас. Другого, — пролепетала она.
Я постараюсь заменить его… — Чуткие пальцы скользнули по ее щеке.
Карен чуть заметно вздрогнула. Взгляды влюбленных встретились, а затем и их губы.
Когда поцелуй прервался, Карен едва устояла на ногах. Поддержав свою даму под руку, «незнакомец» повел ее в спальню. Там он осторожно потянул вниз «молнию» на спине платья — и кремовый шелк упал с плеч Карен. Мужчина в черном завороженно следил за тем, как платье соскальзывает все ниже… и вот оно уже, зашелестев, мягко легло на пол.
Теперь внимание гостя сосредоточилось на изысканном, пепельно-розовом лифчике и узких трусиках-бикини с крохотным серебристым бантиком.
— Мисс Торп, — «незнакомец» заглянул в аквамариновые глубины ее глаз, — удовлетворите мое любопытство. Когда вы выступаете на судебном заседании с присущим вам безупречным профессионализмом, сознают ли ваши коллеги, какое на вас восхитительное белье? Карен облизнула пересохшие губы.
— Я его… не всегда ношу. «Незнакомец» чуть заметно улыбнулся.
Выходит, вы специально принарядились для того счастливца, которого ожидали нынче вечером?
Да, — еле слышным эхом откликнулась она.
Так он мечтает видеть в вас сладострастную обольстительницу?
Карен потупилась.
Или, может, вы сами хотите стать для него сладострастной обольстительницей, мисс Торп?
И снова она промолчала, но на этот раз бросила на него призывный взгляд из-под ресниц.
Ответ истинной феминистки, — протянул мужчина в черном. — Но от имени вашего поклонника скажу, что не позволю вашим стараниям пропасть втуне. — Гость картинно снял пиджак и ослабил галстук.
Но дальше этого «незнакомец» не пошел. Он снова заключил свою даму в объятия и припал к ее губам долгим, самозабвенным поцелуем. И только потом взялся за застежку ее лифчика.
У меня есть право высказаться? — томно осведомилась Карен, отстраняя его руку.
Суд внимательно слушает, — заверил ее «незнакомец».
С легкой улыбкой она развязала его галстук, отшвырнула досадную помеху на кровать и принялась расстегивать пуговицы рубашки.
Так вот какой ответ вы имели в виду! прошептал он.
Могу я задать встречный вопрос?
Мэм, у ответчика возражений нет.
Отлично. Ощущаете ли вы себя неотразимым обольстителем, сэр? — Глаза ее лукаво блеснули, когда она запустила руку под рубашку, провела ладонью по его груди, а затем скользнула вниз по упругому, мускулистому торсу к поясу брюк.
