Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
– Ты там для начала просто выживи. Был слух, что со следующего года пойдут ускоренные выпуски, специально для Капли. Не знаю, как в других Центрах, а у нас точно. Погружение – всплытие, всплытие – погружение. Торпедная атака. Ракетный залп. Полуторагодичный курс – и иди плавай. Вернее, тони.
– И «сынков» тоже? – интересуюсь.
– Нет, зачем же. Наиболее способных соберут в отдельный поток и – базовый курс. Ты ведь знаешь, кто у нас наиболее способные. Остальных – вслед за тобой. Капля уже не в первый раз требует раз в десять больше того, чем мы можем дать. Вот, решено пойти навстречу.
– Война? – спрашиваю я тоже шепотом, чтобы народ зря не пугать. Что-то не приходилось мне слыхать о войне на Капле, хотя и мира там нет, конечно. – Земля решила взяться за Лигу?
– Почем мне знать, лейтенант. А тебе это не нравится?
– Нет, отчего же, – говорю. – Человечество должно быть единым, кто спорит.
Ничего он мне не сказал. Ни о Лиге, ни об Унии, ни о Разделении, хотя на Капле, сколько я знаю, это самая больная мозоль. А ведь мог бы сказать, у русских по этой части большой исторический опыт. Свою страну потеряли, другой не создали, и нигде их не любят.
– На всякий случай запомни: все может случиться. И еще: я тебе не говорил, ты меня не слышал, понятно?
Я киваю: понятно, мол, – а он трепанга жует, сок с усов слизывает и знай себе учит салагу-лейтенантика уму-разуму:
– Мне что – плевать. Старый Морж лежит на пляже, бока греет. Чего уставился? Морж и есть, думаешь, не знаю, как вы меня зовете? Выслуга идет, до пенсии год, чего еще желать? Я о себе думаю, и ты о себе подумай. Кстати, я забыл спросить: ты что, в самом деле собрался геройски погибнуть, как трепался вчера на экзамене?
– Смотря в какой ситуации, – отвечаю, – а то и придется. Лучше бы, конечно, не пришлось.
– Ну и дурак, – говорит он, а я ушам не верю. Морж весь красный, глаза не на месте, набычился – проняла его тминная. – Ответил, как учили, не спорю. По принципу нанесения противнику максимального удара… то есть урона… даже Кашалоту понравилось. Только вот что я тебе скажу, малыш: плюнь! Плюнь и ногой разотри. А если какой-нибудь хмырь начнет тебе втолковывать, будто идеи политиков стоят хотя бы одной человеческой жизни, – молча дай хмырю в морду. Не вздумай помереть ради чужих игр. Припрет по-настоящему – лучше сдайся в плен и сохрани себя, но никому не позволяй распоряжаться двумя вещами: твоими мыслями и твоей жизнью, ты меня понял?..
* * *
Вот этот-то разговор с Моржом я и припомнил, пока ко мне приближалась чужая капсула – сначала на полной скорости, затем сбавив ход до малого, так что даже видно было, как хищная водоросль метнулась к ней из глубины, попыталась присосаться и соскользнула под винты. Тут уже я разобрал, что это не совсем «Удильщик-IV», то есть не стандартный, а доработанный: обшивка другая, а над рубкой башенка для импульсного лучевика средней мощности. Само собой разумеется, чужие зоны никакой техники с Земли не получают с тех пор, как отделились, но ремонтные базы у них неплохи, до сих пор вон используют старье – наше, между прочим! – и даже совершенствуют.
Застопорился чужак носом к моему борту – рукой достать. А я стою столбом и не знаю, что делать. В шахтах у меня четыре тактические ракеты тридцатикилотонного эквивалента каждая, торпедные аппараты тоже не пусты, так что разгонять реактор в целях максимального урона противнику нет никакой необходимости. А только сунься я с палубы в рубку – вмиг сожжет. Личная пукалка, правда, при мне, но применить ее я всегда успею, тем более что чужака пукалкой не утопишь, против капсулы она пшик. Разве что застрелиться – но как раз это всегда успеется. Опять же: смущает Морж со своими советами…
Не очень-то он прав был, вот что я вам по секрету скажу. Нам, глубинникам, однажды показали трофейную запись допроса пленного – зрелище не для слабонервных. Флаг-офицер Людмила Прокопович прямо в просмотровом зале в обморок опрокинулась. Не думаю, чтобы и наша флотская контрразведка вела себя деликатнее с теми, кого захватили мы, все равно из какой они зоны. Поговаривают, правда, что сейчас в ходу гуманные методы, ментоскопирование или что-то в этом роде, – но с того не легче, итог все равно один: выпотрошат и ликвидируют. Из плена еще никто назад не возвращался.
Номер на борту капсулы: А-233, значит, чужак из зоны Лиги. Сумел проскользнуть незамеченным, поразбойничал в наших водах – и полным ходом к своим, пока не засекли, а узрел над собой беспомощного противника – рискнул всплыть, не побоялся ловушки. Не трус. Так я и думал, что он лигист. В эти воды капсулу из зоны Унии разве что случайно занесет, а Независимые здесь не появлялись, наверное, со дня Разделения – их зона на противоположной стороне Капли.
Смотрю, поворачивается ко мне бортом. Притянуло друг к другу оба корыта, проскрежетал борт о борт, запищали придавленные морские репьи – автоматическая швартовка. Где репьи не так густо наросли, там видно, что цвет капсулы сине-зеленый, как у северян принято. Никто не понимает, для чего они красят свои посудины в защитный цвет: для самоуспокоения, что ли?
И вижу довольно отчетливо: этого мне уже не узнать никогда.
Тут на хребтине чужой капсулы с ржавым визгом сдвигается люк и подъемник выносит на палубу чужака. Человек как человек, напрасно нам врали, будто в зоне Лиги люди подвергают себя глубокой натурализации и у них ласты да жабры отрастают. Ничего подобного. На вид парень моих лет, только чуть повыше и в ихней смешной форме. Ну да мне сейчас не до смеха.
Хорошо, что я к кобуре не потянулся – вовремя разглядел, что ствол лучевика на башенке глядит точно на меня. Сделал полшага в сторону – отслеживает. Двум пилотам в «Удильщике» делать нечего, значит, автоматика.
– Привет, – говорит чужак. – Загораем?
Акцент у него легкий, но заметный. Со времени Разделения прошло всего-то три десятка лет, а язык уже меняется, дробится на диалекты. Этак лет через сто совсем друг друга перестанем понимать.
Утонуть мне в луже, думаю. Какое мне дело, что тут будет через сто лет?
Кивнул я в ответ. Тут совсем чудные дела пошли: перепрыгнул чужак ко мне на палубу, на меня ноль внимания, осмотрелся, ногтем обшивку поколупал. Буркнул только сквозь дыхательный фильтр: «Здесь стой», – и шасть в подъемник.
Ну, стою. Дрожь, признаться, во всем теле, и по спине пот бежит. Лучевик с башенки мне в лоб направлен: мол, хочешь еще пожить – не дергайся. Знакома мне эта автоматика, надежней ее ничего нет. И даль моей карьеры, как говорится, видна совершенно отчетливо: усыпленным или обездвиженным путешествовать к лигистам – до границы зоны Федерации часов семь хода в кавитационном режиме; между прочим, по пути не раз утопить могут, – а дальше уж как повезет, при хорошем поведении в плену есть шанс умереть без особых мучений. Может, думаю, лучше сразу цапнуть кобуру и получить луч в голову?
И надо бы – а не могу. Шансов нет, а человек еще на что-то надеется, так уж он по-глупому устроен. Инстинкт самосохранения для зверья хорош, а человеку он сплошь и рядом во вред, на то мы и цари природы.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
