— Интересно, а сам-то он такое пробовал? Нужно рассказать Зандру и Чарли… — закрывая за собой дверь и вытирая ноги о коврик, бормотал себе под нос Танкред.
— О чем рассказать? — Замученная бессонницей миссис Торссон пила в кухне чай.
— Про снег, — ответил Танкред.
— Ах, так это ты сделал, да? А я-то удивилась, куда ты подевался.
Миссис Торссон все больше начинало интересовать необычное поведение сына. Хотя ее муж всегда говорил: «Мальчик уже должен уметь делать все, особенно если речь идет о погоде».
— Во папа как грохочет! Танкред скинул промокший плащ. Миссис Торссон рассеянно положила себе третью ложку сахару, потом налила чаю Танкреду. Он сел на стул напротив и жадно отхлебнул из чашки. Все-таки снеготворчество отнимает много сил. Будем надеяться, что больше этого не понадобится. Хотя бы в ближайшее время.
— Приходили Огнецы, — объяснил он матери. — Им зачем-то был нужен снег. У меня создалось впечатление, что там, в городе, что-то не в порядке.
— Твой отец тоже говорил, что у него дурные предчувствия. Он что-то плохо спит. — Миссис Торссон покачала головой. — Иногда я даже думаю, не убраться ли нам отсюда. Ты бы ходил в нормальную школу и…
— Нет! — решительно возразил Танкред. — Мое место здесь. Так же, как и Чарли, и Зандра, и Габриэля, и… и Эммы. Здесь жил Алый король, а мы — его потомки. Мы должны держаться вместе. И уж ты-то это знаешь, мама!
— Да, Танкред, — вздохнула мать.
* * *
Миссис Торссон была не единственной матерью, желавшей, чтобы и она, и ее семья оказались подальше от этого города. Мама Чарли Бона тоже очень хотела бы избавиться от жизни в доме, который ей не принадлежит. В доме, где каждый скрип и шорох нашептывают об ужасном прошлом. И из этого дома ее сын вынужден ходить в школу, которой руководит недобрый старик.
Но у Эми Бон нет денег, и бежать ей некуда. Кроме того, Чарли совершенно счастлив. Его, кажется, решительно ничто не может огорчить. Вот уж неисправимый оптимист! Ничто не могло поколебать его уверенности, что отец жив и что когда-нибудь он, Чарли, его найдет. В этой его уверенности была даже какая-то упертость… В конце концов, она просто махнула рукой.
Восемь часов утра, суббота. Все обитатели дома номер девять по Филберт-стрит, за исключением мамы Чарли, еще спят. Спит даже бабушка Мейзи: Эми, на цыпочках пробираясь мимо ее комнаты, слышала, как та тихо посапывает.
Эми торопливо позавтракала и отправилась на работу, в зеленную лавку, расположенную всего в десяти минутах ходьбы от дому. От прошедшего ночью снегопада не осталось и намека. Воздух был прохладным, а тротуар влажным, никто и не догадался бы, что всего несколько часов назад снег покрывал весь город слоем в несколько дюймов.
— Миссис Бон! Миссис Бон!
Эми резко обернулась. Кричал мальчик с противоположной стороны улицы. И это был… не может быть!
— Бенджамин! Ты ли это? — воскликнула Эми.
Мальчик поглядел в одну сторону, в другую и бросился через дорогу.
— Ой, Бенджамин! Я так рада, так рада тебя видеть, — Эми крепко-крепко обняла мальчика. Она никогда так не делала, и Бенджамин даже удивился.
— У вас… э-э… все в порядке, миссис Бон? — немного задыхаясь и запинаясь, спросил он. — Я имею в виду со всеми вами все в порядке?
— У Чарли все отлично, — ответила Эми. — Он еще спит, но я тебя впущу. То-то он удивится!
Она взбежала на крыльцо, отперла дверь дома номера девять и распахнула ее:
— Знаешь, где его комната? А я побежала, а то опоздаю на работу. Ну, входи, входи. — Она легонько втолкнула Бенджамина в дом и закрыла за ним дверь.
Бенджамин оглядел тихую прихожую и с радостью убедился, что здесь ничего не изменилось. Впрочем, и сам он не слишком изменился: все тот же невысокий светловолосый мальчик с растерянным выражением лица. Он еще не совсем пришел в себя после перелета и, в общем-то, не ожидал столь скорой встречи с Чарли и Спринтером-Бобом, собакой, которую он на время отъезда оставил на попечение Чарли.
Бенджамин заглянул в кухню. Собачьей корзины не видно. И миски. Ну конечно, Спринтер-Боб должен спать в комнате Чарли.
Поднимаясь по лестнице, Бенджамин услышал шаги наверху, а потом на лестничной площадке появилась бабушка Чарли — та, которая добрая, — в ярко-розовом халате.
— Бенджамин Браун! Какой желанный гость!
Бенджамина еще раз подвергли удушающим объятиям. Мейзи Джонс, невысокая, пухленькая особа в кудряшках, с остро поблескивающими глазками, так стиснула мальчика, что после ее объятий он чуть не скатился с лестницы.
А Мейзи продолжала:
— Вот нормальный, красивый мальчик! Никаких сверхъестественных талантов, никакого выпендрежа, никакой игры на флейте — кому только это нужно? — никакой рычащей и хрюкающей живности. Ты будешь очень полезен Чарли. Поднимайся!
— Спасибо. — Бенджамин еле дышал.
Не умолкая ни на мгновение, Мейзи стала спускаться вниз.
— Я сейчас приготовлю отличный чай и тосты. Или кукурузные хлопья? Или лучше лапшу? В Гонконге подают на завтрак лапшу?
— Миссис Джонс, а где мой пес? — окликнул ее Бенджамин.
Но Мейзи уже скрылась в кухне. Бенджамин подошел к комнате Чарли и сначала послушал под дверью. Из комнаты не доносилось ни звука. Бенджамин отворил дверь. Он увидел крепко спящего Чарли. Но тут была еще одна кровать, у другой стенки. Бенджамин видел только торчащие из-под пуховой перины светлые вихры. Билли Гриф. И никаких признаков Спринтера-Боба.
Бенджамин застыл у порога, не понимая, как быть дальше. И без того всегда унылое лицо мальчика еще больше вытянулось, ужасно встревожился. Что случилось с Чарли, пока его не было? Он-то думал, что его лучший друг надежно огражден от любых неприятностей ребятней из академии Блура — музыкантами, художниками, артистами, заклинателями погоды, гипнотизерами и прочими чудаками.
Вдруг внимание гостя привлекло какое-то движение над кроватью Чарли. Белый мотылек. Моль порхала над пуховой периной. Бенджамину всегда говорили, что моль — вредитель, она прогрызает дырки в пальто, кофтах и прочих нужных вещах. Он подскочил к кровати и, сложив ладонь лодочкой, прихлопнул мотылька.
Произошло сразу три вещи. Чарли подскочил и сел на постели. Билли Гриф скатился с кровати, а моль укусила, да-да, укусила Бенджамина.
— Бенджамин! — завопил Чарли.
— Чарли! — завопил Бенджамин. — Меня укусила моль!
— Это моя волшебная палочка, — поправил его Чарли.
— Твоя что?
— Манфред сжег палочку, и она превратилась в моль. Ты не убил ее, случаем, а?
Бенджамин помотал головой:
— Вон она, наверху, сидит на шкафу. Извини.
Бенджамину никто и ничего подобного никогда не говорил. Как это волшебная палочка может превратиться в моль? Понимает ли Чарли, что из-за таких выдумок можно и друга потерять?
