Общаться с ним, как и прежде, было легко и просто, но при этом, глядя на него, Джун испытывала и странное стеснение. Создавалось впечатление, будто, в одно и то же время они ведут два разных разговора. Один обычный, слышный даже окружающим, второй — безмолвный, до дрожи личный, головокружительно приятный.
Смутившись, Джун отвела взгляд как раз в тот момент, когда из ресторанного зала выходила вся ее компания.
— Джун! А мы тебя потеряли, — произнесла Оливия, замечая подругу. Ее спутники окинули Сержа заинтересованными взглядами. — Уже час ночи. Мы собрались уходить. Ты остаешься?
— Нет, — быстро ответила она. — Я с вами.
Идите, я вас догоню.
Оливия кивнула, и они направились дальше по коридору.
Джун повернулась к Сержу и улыбнулась.
— Очень рада была с тобой встретиться. Мне пора.
Любой другой на его месте заколебался бы, задумался бы, нет ли среди молодых людей в компании Джун ее парня, особенно после того, как увидел, что она идет танцевать с Джошуа.
Серж же не колебался, по крайней мере так Джун казалось.
Она улыбнулась.
— Я на машине, — сказал Серж. — Спиртного сегодня не употреблял. — Он указал на стакан с соком на столе.
— Хорошо, — ответила Джун.
2
Они быстро спустились в холл, и Джун сказала ожидающим ее друзьям, что Серж отвезет ее домой. Бормоча слова прощания, Оливия, Майкл, Элен и Джошуа смотрели на них с некоторым изумлением.
У Сержа был синий «сааб» — новенький, блестящий. Он открыл дверцу переднего пассажирского сиденья и бережно поддержал Джун за локоть, помогая сесть.
— Спасибо, — пробормотала она, тронутая его вниманием.
— Где ты живешь? — спросил Серж.
Джун назвала адрес.
В салоне «СААБа», вдыхая свежий, слегка пахнущий лимоном дурманящий аромат мужского одеколона, Джун все яснее осознавала, что попадает в какой-то мучительно-отрадный плен.
Чертенок у нее внутри давно замолк, как будто утомившись или чего-то испугавшись.
Серж завел двигатель, и «сааб» мягко тронулся с места.
— Что скажешь, если мы купим бутылочку шампанского, еще немного выпьем и поболтаем? — спросил он.
Джун представила, как приводит его к себе домой, и коротенькие волоски сзади на ее шее встали дыбом. Она повернула голову и бросила на Сержа шутливо-укоризненный взгляд.
— Напрашиваешься ко мне в гости?
— А, да, прости. — Он виновато улыбнулся. Я веду себя бесцеремонно. Если хочешь, поедем ко мне или завернем в какой-нибудь уютный ресторанчик. Сегодня многие заведения работают допоздна.
— Нет уж, я, как ни странно, устала от шума и гама, — ответила Джун, стараясь держаться непринужденно. — Так и быть, поедем ко мне.
В районе улицы Сент-Катрин у огромного дорогого магазина, работающего круглые сутки, Серж остановил машину. Джун, хоть и зарабатывала вполне прилично, никогда сюда не заглядывала, зная по слухам, что цены тут просто бешеные. Впрочем, в столь поздний час она и не ходила покупать спиртное.
— Какое шампанское ты любишь? — поинтересовался Серж.
— Полусладкое, — ответила Джун.
В магазин они отправились вместе. Джун старательно делала вид, что не происходит ничего удивительного, но исподтишка следила за каждым действием Сержа со все большим любопытством и восторгом.
Он и не подумал рассматривать ценники на полке с винами, а уверенно подошел к девушке-консультанту и сказал, что им нужно «первосортное полусладкое шампанское».
Красивый жест, отметила про себя Джун.
Сомневаюсь, что, работая в биологической лаборатории, он получает баснословные деньги.
— К шампанскому, наверное, стоит купить фруктов? — спросил у нее Серж.
Джун неуверенно повела плечом, прикидывая в какую кругленькую сумму ему обойдется этот затянувшийся праздничный вечер.
— Наверное.
Спустя пять минут они уже выходили из магазина с желтым помело, бананами и бутылкой французского шампанского, уложенными в фирменный пакет.
— На машине до моего дома пара минут езды, — сказала Джун.
— Замечательно.
Заспанная Люси встретила хозяйку приветственным мяуканьем и потерлась о ее ноги, а на Сержа взглянула настороженно.
Тот присел на корточки, протянул ей руки и, умиленно улыбаясь, позволил себя обнюхать.
— Кстати, как поживают твои коты? — спросила Джун, вспомнив о двух сиамцах, которых когда-то Серж регулярно выгуливал на поросшем кустарником пустыре близ дома, где они вместе жили.
По его лицу скользнула едва уловимая тень.
— Одного задавила машина, другого украли, — сказал он.
— Ужас! — Джун прижала руку к груди, представив, что подобная трагедия случилась с ее Люси, и на мгновение похолодела.
— Недавно я купил маме другого котенка, произнес Серж, не концентрируя внимания на неприятном. — В тот день я отдал машину в ремонт, с работы ехал на метро. Этого чудика продавала какая-то девочка. Когда я проходил мимо, мне показалось, что он смотрит на меня чуть ли не с мольбой… Теперь мама носится с ним как с ребенком, балует.
Он улыбнулся и почесал под подбородком уже привыкшую к нему Люси.
Джун несколько секунд смотрела на него молча. У этого парня была тонкая чистая душа — она всегда это знала. И обалденная фигура. Ее взгляд невольно скользнул по его обтянутым тонкой тканью рубашки мускулистым рукам, и ей показалось, что сейчас она не выдержит, подойдет к нему и нежно проведет по рельефным мышцам.
К ее щекам прилила краска.
— Проходи, гостиная там, — произнесла она с деланной небрежностью. — А я схожу за бокалами, ножом и вазой для фруктов.
— Давай в кухне порежем помело, — предложил Серж, выпрямляясь.
— Д-давай. — Джун сильнее смутилась.
Эту квартиру она купила сразу после развода с мужем и никого из мужчин, за исключением друзей вроде Майкла, сюда не приводила.
Поэтому-то и испытала странные чувства, когда Серж, со свойственной ему уверенностью и непосредственностью, не переходящей, однако, в наглость, проследовал за ней в кухню и принялся доставать из пакета покупки.
Джун с удивлением отметила, что, несмотря на смущение, в которое ее приводит присутствие Сержа и которое она пытается от него скрыть, им легко вдвоем. У нее было такое ощущение, что он очутился в этой кухне далеко не впервые и что они очень близки по духу, как люди, многие годы прожившие бок о бок.
Удивительно, но ей ничуть не хотелось что-то ему доказывать, демонстрировать свою независимость, самостоятельность. Она даже чувствовала себя с ним более слабой, чем обычно, но не раздражалась, а, наоборот, радовалась этому.
