Лишь по прошествии минут десяти после отъезда Родди, заметив приятеля, преувеличенно восторженно воскликнул:
— Себастьян, привет! Я даже не заметил, как ты здесь появился!
— Привет, — нехотя ответил тот, но Родди уже не смотрел на него, вновь переключив все внимание на Еву.
И как она может терпеть его рядом с собой? — стиснув зубы и отвернувшись к окну, подумал Себастьян. Не понимаю. Он простой парень, сразу видно, что к сливкам общества никак не относится. На час наслаждения с девкой деньжат, может, и наскребет, но на такую, как Ева, не насобирает, даже если продаст все, что имеет за душой. Кривляется перед ней, лапшу на уши вешает, а она сидит и слушает его, да еще и смеется! Невероятно!
Что это на нее нашло, интересно? Устала до смерти от своих богачей, слишком бурно провела прошлую ночь и решила для разнообразия пообщаться с простачком? Скорее всего, что так. Как все это противно, слов нет!
Себастьян тешил себя подобными рассуждениями до тех пор, пока разговоры Евы и Родди, а также остальных туристов между собой не стихли и гид не начал комментировать проплывающие за окном восхитительные пейзажи.
В Самбуру они приехали к обеду. Себастьян умышленно поторопился выйти из автобуса, чтобы явиться в ресторан одним из первых, усесться подальше от входа спиной ко всем и спокойно и с удовольствием пообедать.
Довольный, что все идет по плану, он вошел в оформленный в пастельных тонах зал ресторана, устроился за дальним столиком у окна, заказал лимонад и принялся изучать принесенное официантом меню.
В тот момент, когда его мысли уже не занимало ничто, кроме блюд из мяса антилопы, салатов из папайи и ананасов, он услышал раздавшийся за его спиной на редкость приятный женский голос:
— Можно к вам присоединиться?
Почему ему сразу стало понятно, кто именно с ним заговорил, он так и не сообразил ни в первую секунду, ни позднее, когда медленно, очень медленно повернул голову и увидел смотрящую на него и улыбающуюся своей неповторимой улыбкой Еву. Ее бархатистые, почти черные глаза, все черты ее белокожего лица выражали столько дружелюбия, что в первую секунду Себастьян растерянно моргнул, проверяя, не начались ли у него зрительные галлюцинации.
Потом, очнувшись от оцепенения, кашлянул и кивнул.
— Конечно, конечно. Присоединяйтесь, пожалуйста.
Ева улыбнулась шире, и Себастьяну пришло в голову, что слово «присоединяйтесь» имеет и второе, несколько непристойное значение. Если бы за несколько лет руководства крупной компанией, торгующей компьютерами и оргтехникой, он не научился бы управлять своими эмоциями, то сейчас непременно стушевался бы — покраснел бы, не нашелся бы, что сделать, что сказать. Короче, выставил бы себя круглым идиотом. Сейчас же Себастьян спокойно указал Еве на свободное место рядом.
Наверное, следовало подняться и помочь ей сесть, подумалось ему вдруг, когда Ева выдвинула стул и опустилась на него. Такие, как она, обожают, чтобы за ними ухаживали на каждом шагу.
— Знаете, почему я к вам подошла? — спросила Ева, с неожиданной детской естественностью поставив локоть на стол и опершись подбородком на ладонь, точно так же, как тогда в автобусе.
Себастьян, которому и предположить было трудно, что эта красавица вспомнила его, отрицательно покачал головой.
— Нет, не знаю.
Ева хитро улыбнулась.
— Мне кажется, мы с вами уже встречались. Вы из Шотландии, верно? По крайней мере, жили там несколько лет назад.
— И продолжаю жить, — ответил Себастьян, все еще не вполне веря, что разговаривает с королевой из далеких университетских времен.
— А еще мне кажется, что мы учились с вами в одном и том же учебном заведении. — Ева прищурила один глаз и немного склонила набок голову, как бы спрашивая таким образом, не ошибается ли.
Себастьян пожал плечами. Появление за его столиком Евы и в особенности то, что она вспомнила, где могла видеть его, казалось ему чем-то граничащим с миром фантастики. Но он сумел ответить ей с совершенно невозмутимым видом.
— Правильно, мы вместе учились в Глазго.
Я на экономическом отделении, а вы… — Себастьян приподнял бровь, прикидываясь, будто такие подробности о ней не в состоянии вспомнить.
— На юридическом, — с готовностью подсказала Ева, никоим образом не выказывая недовольства тем, что столь значимую деталь ее биографии так бессовестно забыли. — Как приятно встретить товарища по учебе столько лет спустя, да еще на другом континенте!
Невероятность ситуации и странное поведение Евы все больше приводили Себастьяна в замешательство. Он непринужденно откинулся на спинку стула, маскируя свое недоумение.
— Мне тоже очень приятно.
Мускулистый официант с кожей, отливающей фиолетовым, принес прохладительные напитки и принял заказ, предварительно спросив, что гости желают, и порекомендовав несколько блюд.
За то время, пока беседовал с Евой, Себастьян лучше разглядел ее. На столь близком расстоянии в былые времена он не оказывался от нее ни разу.
Странно, но, когда он смотрел сейчас в ее блестящие глаза, словно увлажненные хрустальной слезой, о пороке и грехе даже не мог подумать. Было в этих глазах нечто невинное и чистое.
Три вещи во внешности Евы при близком рассмотрении поразили его. Белизна белков глаз, как у годовалого, еще не испытавшего ни бед, ни лишений, ни страданий ребенка.
Нежная кожа цвета молока с примешанными к нему несколькими каплями свежего желтовато-коричневого меда. И общее выражение лица — открытое, бесхитростное, честное.
Может, она воздействует так на людей при помощи колдовства? — подумал вдруг Себастьян, и по его спине пробежал неприятный холодок. Надо бы быть с ней поосторожнее…
— Если я не ошибаюсь, вы дружили с Эмили, — произнесла Ева, когда официант удалился. — Рыженькой такой, худенькой девушкой. Мы учились с ней в одной группе.
— Не ошибаетесь. — При упоминании об Эмили губы Себастьяна всегда поневоле растягивались в улыбке.
Взбалмошная и заводная, отчаянный борец за правду, в детстве Эмили принимала участие во всех мальчишеских играх. Они до сих пор поддерживали отношения и очень друг другу доверяли. Их дружба зародилась, наверное, с самого рождения. Матери Себастьяна и Эмили познакомились в клинике, приходя на консультации перед родами. Потом стали общаться семьями.
Себастьян и Эмили чуть ли ни в одно и то же время сделали первые шаги, вдвоем резвились в скверах и в парках с аттракционами, куда возили их еще молодые тогда мамы.
Влюбленности друг в друга они не испытывали никогда, отчего Себастьян еще больше дорожил этой дружбой.
Воспоминания о детстве неожиданно уступили в его голове место другой картинке из прошлого.
Очередная студенческая вечеринка у Эмили завершена. Ее Грегори, уставший после экзамена и работы в магазине, уже спит. Хозяйка дома в клетчатом фартуке поверх короткого желтого платьица моет посуду, а он, Себастьян, на правах товарища с детства, принимает от нее вымытые тарелки и бокалы и насухо вытирает их полотенцем.
