Что-то ждет его в лондонском аэропорту. Но что?
— Это было восхитительно, — сказала я, когда мы вернулись на свои места и получили по стакану апельсинового сока перед завтраком.
— Нам повезло, — согласился мой собеседник. Он бросил взгляд на часы, затем, видимо решив, что времени у него достаточно, поинтересовался: — Вы живете в Найроби?
— Жила. Около двух лет. Учительствовала. А вы?
— Я? — Он явно удивился моему вопросу. — О, я всего лишь перелетная птица. Никогда нигде не остаюсь надолго.
Тогда почему, размышляла я, он так смотрит на меня: подняв брови и округлив глаза, в которых застыло веселое изумление. Было такое ощущение, что мистер Невидимка принимает меня за идиотку, не узнающую знаменитость. Однако, поскольку я ничего о нем на самом деле не знала, за исключением того, что он не любит апельсиновый сок, мне не было необходимости напускать на себя смущенный вид. Мог бы и сам сделать шаг навстречу, решила я, но он только спросил:
— А вам нравится Найроби?
— Очень!
Слова хлынули из меня потоком: детеныши льва и один гепард в Национальном парке, Килиманджаро, выплывающая из облаков, зеленые с желтизной леса горы Кения и слоны в залитом лунным светом водоеме в ту ночь, когда мы остановились в знаменитом отеле «Тритопс»…
— А теперь куда? — спросил он.
— В Лондон, — коротко ответила я. — Так уж получилось. — И когда молчание слишком затянулось, полюбопытствовала: — Вы тоже?
— Не совсем. Надеюсь отправиться в самую прекрасную часть страны — на север.
Прислушиваясь к его произношению, я решила, что мой собеседник собирается сказать — в Шотландию, но он этого не сказал, и я удивленно посмотрела на него.
— Вы ведь шотландец, да?
— Я? — Мистер Невидимка как-то странно фыркнул и, покачав головой, добродушно признался: — Да, я шотландец и даже не мечтаю, что смогу когда-нибудь это скрыть.
— Только не с таким голосом, — заметила я.
— Голосом? — Он оживился.
— Я имела в виду ваш акцент, — поправилась я.
Разговор был глупым, но я даже почувствовала сожаление, когда загремели подносы с завтраком, заставляя пассажиров принять вертикальное положение, и проснулась Элейн.
— Разве не рано для завтрака? — недоуменно пробормотала я.
Синие глаза мистера Невидимки снова спрятались за темными очками.
— Вероятно, они торопятся из-за погоды, — предположил он. — Я понял, что в сообщении из Женевы было предупреждение о турбулентности.
Утро было прекрасным, и я надеялась, что прогноз окажется ошибочным. Но прежде чем мы покончили с сандвичами — ароматный хлеб, тонкие ломтики бекона и помидоров, — капитан объявил о надвигающейся грозе и о том, что нас «немного потрясет».
— О, дорогая, я знала, что добром дело не кончится! — дрожащим голосом произнесла Элейн. — Я всегда прихожу в ужас от болтанки.
У Барбары на все мои опасения всегда имелся один и тот же ответ: «Не бойся, этого никогда не случится». И с ней действительно никогда ничего не случалось. Я так и сказала моей бледнеющей на глазах попутчице и тем самым на некоторое время привела ее в чувство. Но как только мы покинули зону Франкфурта, картина за окном изменилась. Проливной дождь хлестал в иллюминатор и неистово отплясывал на крыле, черные тучи надвигались со всех сторон, гремели гулкие раскаты грома. Стюардессы сновали туда-сюда по салону, успокаивая пассажиров. Элейн сделалось совсем дурно, и, поскольку она успела сообщить мне по секрету, что находится на втором месяце беременности, я очень о ней тревожилась. К моему облегчению, стюардесса предложила ей перебраться в хвостовую часть самолета, где устроили лежачие места для страдальцев.
— Так и сделай, — посоветовала я Элейн.
К тому времени она совсем посерела лицом, но все еще продолжала храбриться.
— Я не могу. А как же Трейси?
— А что Трейси? — с притворной беспечностью отозвалась я. — Я пригляжу за ней.
Поблагодарив, но продолжая слабо протестовать, Элейн все же позволила помочь ей встать с кресла. Трейси, однако, наше соглашение пришлось не по вкусу.
— Куда пошла мамочка?
— Прилечь на несколько минут, — успокоила я. — Она скоро вернется.
— Я хочу пойти с ней, — заявила девочка, извиваясь на сиденье под ремнем безопасности.
— Нет, дорогая. Мы с тобой сейчас послушаем новую сказку, — оптимистически пообещала я.
Но Трейси не хотела никаких сказок. Сначала ей нужна была мамочка, затем понадобился бумажный пакет. Только поняла она это слишком поздно. Моей серой льняной юбке очень хотелось, чтобы она узнала об этом вовремя.
Испуганная тем, что произошло, Трейси закричала, с отвращением глядя на свое платье:
— Это на моем платье! Сними это! Убери, убери!
К счастью, мы уже выбрались из зоны грозы, гром утих, и дождь больше не стучал по крыльям. Когда я пыталась очистить себя и Трейси, вернулась стюардесса и сообщила, что Элейн чувствует себя значительно лучше, вскоре после этого капитан объявил, что мы можем расстегнуть ремни безопасности. Через час, сказал он, будем приземляться.
Мне хотелось пойти умыться, причесаться и, по возможности, привести юбку в порядок. Трейси, казалось, готова была вот-вот уснуть, но, к сожалению, как только я собралась выскользнуть из кресла, она открыла глаза и вцепилась в меня двумя руками. О боже, и с этим ничего нельзя было поделать!
Можете поверить мне на слово, я страшно удивилась, когда чья-то рука коснулась моего плеча. Мистер Невидимка, о котором в эти сумасшедшие часы я почти забыла, наклонился ко мне.
— Если вы хотите пойти… — он сделал деликатную паузу, — умыться, я пригляжу за девочкой.
— О, даже не знаю, — пробормотала я, когда оправилась от изумления. — Это очень любезно с вашей стороны, но, боюсь, Трейси будет возражать…
— Не будет, — уверенно заявил мистер Невидимка. — У меня есть свои дети.
Странное выражение промелькнуло на его лице, но тут же исчезло, и он устроился в кресле, которое я только что освободила. Глаза Трейси, полные слез, широко открылись.
— Привет, Трейси. Как ты? Хочешь конфетку?
Из его кармана с таинственным шелестом появился пакетик, и на личике девочки, как по мановению волшебной палочки, засветился интерес. В следующий момент я услышала:
— Отлично. А теперь я тоже возьму одну, чтобы составить тебе компанию.
И вновь знакомая улыбка и проказливый взгляд, почти как у Хайда и Джекила [3]. Мистер Хайд, скрывающийся за темными очками, не знал бы, что сказать ребенку, доктор Джекил, выглядящий без очков значительно моложе, наверное, обожал играть со своими детьми. Интересно, сколько их у него, какого пола и живут ли они на севере Британии?
