Она знала, кто был виновником этого жуткого зрелища.
– Оставайся здесь! – прошипела она Ариену, собираясь выскочить на палубу.
Теперь брат схватил ее за руку.
Мальчишка обвил сестру худыми руками, не желая ее отпускать. Руна, бранясь, вырвалась из его объятий и повалила Ариена на пол.
– Возможно, это я убью его одним точным выстрелом, – прошептала она, прижимая запястья брата к доскам. – Поэтому не мешай мне!
Ариен неохотно разжал пальцы. Его глаза расширились, словно от страха. Это удивило Руну – ее брат не был трусом. А может, он прислушивался? Девушка отметила, что на палубе внезапно воцарилась тишина. Битва, если можно было так назвать это противостояние, закончилась.
Руна отодвинулась от Ариена и выбралась наружу.
Некоторые из викингов уже занялись павшими товарищами. Они заматывали тела в парусину и складывали их вдоль борта. Другие воины стояли, тяжело дыша, опустив руки со щитами, мечами и топорами.
Их взгляды были прикованы к англичанину, который, сделав один широкий шаг, спустился с борта на доски палубы.
2
Два воина следили за христианином, уперев кончики копий ему в затылок. Он стоял прямо, слегка опустив подбородок. На правом плече англичанина виднелась кровь… Нет, это была не кровь, а кроваво-красная татуировка, необычный крест с раздвоенными концами. Глаза, пристально глядевшие из-под взлохмаченных влажных рыжевато-каштановых волос, изучали окружающих. Воин тяжело дышал. Его туника превратилась в едва прикрывающие бедра лохмотья, а по груди стекали струйки пота. Руки англичанин расставил в стороны – жест, показывающий, что он безоружен и сдается. Однако при этом он выглядел как волк, в любой миг готовый броситься на противника.
Англичанин едва заметно вздрогнул, когда рядом с ним на палубу бросили сундук. Ингварр подбежал к чужестранцу и осмотрел его с ног до головы, а затем вытянулся в полный рост; однако англичанин все равно оставался на пол-ладони выше его. Викинг вытащил из висевших на поясе ножен длинный нож. Руна затаила дыхание, когда кончик клинка застыл между глазами пленного. Англичанин повернул голову в сторону Ингварра, но не отшатнулся.
– Вот тролль! – пробормотал Ариен.
– Англичанин?
– Ингварр.
Руна толкнула брата локтем в бок. Только когда Бальдвин стал пробираться к пленному через ряды воинов, Ингварр расслабился, подбросил нож вверх, ловким движением поймал его за рукоять и склонился над сундуком. Сундук был перевязан толстыми веревками, которые викинг тут же разрезал, чтобы поднять крышку, зацепив ее лезвием ножа.
Все вытянули шеи. Руна тоже. У нее перехватило дыхание.
– Как ты там говорил? – спросил Ингварр, упираясь кулаком в бедро. Другой рукой он снова вытянул нож в направлении чужестранца. – У вас на борту не осталось ничего ценного?
– Это говорил толстяк, дурень, – пробормотал Ариен.
Англичанин поморщился. Вероятно, он подумал то же самое. Руна невольно залюбовалась его гордой осанкой.
Ингварр нагнулся и вытащил из сундука плотную ткань, расшитую золотыми нитями и красными драгоценными камнями.
– Что это? – спросил он.
– Подарок, – ответил англичанин.
– А это?
Грубая пятерня викинга развернула свиток белой блестящей материи. Руна знала, что это шелк. Его окольными путями доставляли с Востока. У покойной матери девушки, жены предводителя йотурцев Бальдвина, было целых два праздничных наряда из шелка.
– Тоже.
– И для кого же предназначены такие дары? – поинтересовался Ингварр, продолжая рыться в сундуке.
Теперь он доставал из него дорогие серебряные и керамические сосуды. За ними последовал добротный нож с инкрустированной рукоятью, еще несколько свертков ткани и книги. Англичанин сжал кулаки, когда Ингварр открыл железную защелку на одной из книг, распахнул ее и занес над страницей острие ножа.
Ариен закашлялся, а затем возмущенно воскликнул:
– Он и вправду собирается это сделать!
Но Ингварр был не настолько глуп, чтобы портить ценную добычу. Он всего лишь хотел позлить христианина. Захлопнув книгу, викинг бросил ее обратно в сундук.
– Для кого это все, англичанин?
– А тебе какое дело? – презрительно процедил тот.
Ариен снова закашлялся.
– Он не понимает, как сильно злит Ингварра?
«Прекрасно понимает», – подумала Руна.
Ингварр одобрительно присвистнул, вытаскивая из сундука золотую цепочку. Солнце заиграло в гранях обрамленного золотом драгоценного камня, висевшего на ней.
Косточки на кулаках англичанина побелели. На тыльной стороне кистей выступили вены.
«Для кого он мог везти все эти украшения?» – спросила себя Руна. Девушка с нетерпением ждала, когда Ингварр задаст этот вопрос и что ответит на него англичанин.
Но теперь вперед выступил Бальдвин. У него были мускулистые руки и крепкий торс, но он был невысоким и выглядел среди своих воинов словно гном из древних преданий. Бальдвин мрачно осмотрелся по сторонам. Он все еще сжимал в руке залитый кровью меч. Да, сорокапятилетний предводитель йотурцев не был моложе и выше остальных, но все еще считался одним из самых опасных бойцов.
Бальдвин поднял клинок и поддел острием тонкую цепочку. Ингварр разжал пальцы, и цепочка, окрашиваясь кровью, соскользнула вниз к рукояти. От Руны не укрылось, что англичанин из-под опущенных век внимательно наблюдает за происходящим. Он был напряжен, как человек, который в любую минуту готов броситься в бой. Заметив, что пленник слегка покачнулся на пятках, двое стоявших за ним викингов прижали кончики копий к его затылку. Англичанин опустил голову еще ниже.
Водянисто-голубые глаза Бальдвина внимательно изучали пленного. Казалось, предводитель викингов раздумывает, не отдать ли своим людям приказ убить англичанина на месте. Узловатые пальцы отца Руны почесывали аккуратно заплетенную бороду.
– Вижу, ты из богатого дома, – медленно произнес он. – Думаю, твои родственники раскошелятся за твое освобождение.
Руна с облегчением ткнула пальцем в плечо Ариена. Тот тихо выругался и отступил в сторону. Девушка сама не понимала своих чувств. Какое ей было дело до судьбы этого чужестранца по имени Роуэн? Он был опасен, и было бы разумнее убить его прямо сейчас.
– Он из христианского дома, – вмешался Ингварр, показывая на кроваво-красный крест, вытатуированный на плече Роуэна. – Ваш бог не сопротивляясь позволил прибить себя к деревянному кресту, и за это вы ему поклоняетесь. Христианские священники говорят: если тебя ударят по одной щеке, ты должен подставить для удара и другую.
