— Это все было давно и неправда. Теперь у меня начинается новая жизнь. Понимаешь?.. Нет, подруга, нихренашеньки ты не понимаешь! Мне хочется выйти на балкон и орать на всю улицу… нет, на весь район, на весь город, как я счастлива! Пусть все завидуют! Пусть завидуют, что у них не так…
— Дура ты, — ласково сказала Марго.
Соня счастливо расхохоталась в ответ.
— Ну и что? Я дура, и мне хорошо. А от ума одно горе и морщины. Не хочу быть умной. Хочу быть счастливой! Риту-уля… ну, скажи мне хоть одно теплое словечко на прощание, а?
Соня хотела ей ответить что-нибудь эдакое, хлесткое, чтобы эта деловая-разводная диспетчерша припухла со своими дурацкими шуточками, но тут в квартиру вошел Стас, и она быстро свернула разговор. И отшвырнула подальше радиотрубку. Ибо пришел Ее мужчина, и ей уже ни до кого и ни до чего не было дела. Только он. Только их любовь. Только это имело сейчас значение. Пусть весь мир подождет. Она ждала дольше. В конце-то концов.
Ну кто, кто теперь скажет, что она, видите ли, неправильно мечтала? И что таких мужчин не бывает в природе? Со Стасом она перестала быть расчетливой бизнес-леди, перестала быть равнодушной сердцеедкой, какой ее всегда считали, а стала… просто женщиной. Легкомысленной и слабой, беззаботной и доверчивой, как ребенок. Соня даже не знала, что она еще может быть такой… такой живой. Что Всевышний может отпустить столько счастья в одни руки.
Будто сама жизнь распахнула перед ней все свои потаенные кладовые, все свои сокровищницы, где в нескончаемом изобилии хранились счастье, радость, любовь — бери сколько хочешь. И все это для нее. Для них. Потому что ее — самой по себе как раньше, теперь уже не было. А были только они — две половинки, слившиеся в одно целое.
5
— Увидимся завтра? — спросила Соня, когда Стас остановил свою машину возле здания ее агентства. Надо было выйти и отправиться на работу, но она не представляла, как пробудет без него целый день.
— Конечно, — улыбнулся Демин и поцеловал ее рядом с губами, осторожно, чтобы не испачкаться помадой.
Она вышла из салона. Он не помог ей, так как сам опаздывал, а в его случае это выглядело бы более чем неприлично: в первый день на новом месте — и опоздать.
Соня не могла дождаться следующего дня. Вечером, после работы, она чуть было сама ему не позвонила, но взяла себя в руки. Нельзя же быть такой навязчивой! Они провели вместе неделю, надо было немного отдохнуть друг от друга. И потом, мужчины не любят надоедливых женщин. Она будет умнее и сдержаннее. Она не станет ему докучать. К тому же у него сегодня очень ответственный день. Стас наверняка устал. Не нужно его беспокоить.
Весь следующий день Соня провела в романтических грезах о предстоящей встрече со Стасом. И вдруг в какой-то момент она очнулась и поняла, что время уже перевалило заполдень, даже обеденный перерыв закончился, а он ей до сих пор не позвонил. Но Соня тут же отбросила тревожные мысли. Ну какая же она глупая! Просто он решил сделать ей сюрприз и наверняка без всякого звонка заедет за ней после работы. Целую неделю они спали вместе, и вдруг он будет ей звонить, чтобы условиться о свидании… Действительно, глупо. Дождавшись шести часов, Соня подкрасила губы, небрежно растрепала темно-каштановые кудри и, сделав всем ручкой, выпорхнула из офиса.
К своему удивлению, у центрального входа она не обнаружила его машины и прошла вдоль здания, решив, что Стас припарковал автомобиль в другом месте. Но его темно-синей «тойоты» нигде не было видно. Это слегка обескуражило Соню. Задержался на работе? Стоит в пробке? Она допускала все, что угодно, кроме одного — что он просто забыл. Ибо забыть он не мог. Скорее всего он по уши в делах и даже не может позвонить ей, чтобы сказать, когда хочет с ней встретиться. Соня с легкой досадой подумала, что вообще-то он мог бы оставить ей ключи от квартиры, чтобы она не ждала его, а сразу поехала к нему и приготовила бы праздничный ужин, чтобы отметить его новую работу. Но мужчины, даже идеальные, никогда не задумываются о таких вещах. Ничего не поделаешь, именно ради таких случаев женщине и дана способность быть снисходительной к мужской безалаберности.
Она решила позвонить. Набрала его номер — чего проще! — и стала ждать ответа.
— Да, — услышала она его голос.
— Здравствуй, любимый, — непринужденно произнесла Соня. — Ты где? Я тебя потеряла.
— Я еду домой. Давай я чуть позже тебе позвоню. Сейчас не могу говорить.
— Почему ты за мной не заехал?
Стас замялся.
— Да вроде не договаривались, — ответил он с легким удивлением.
— Как это не договаривались! — обиженно воскликнула Соня. — Сам же сказал, что встретимся сегодня. Стас, ты что, забыл? Я решила, что ты заедешь за мной на работу, и мы поедем к тебе. Стою тут как дура, жду его…
— Слушай, я правда сейчас не могу говорить… тут такое движение… давай, когда приеду домой… позвоню тебе, ладно?.. Ну пока…
Он не позвонил ни вечером, ни на следующий день. Соня сходила с ума, не зная, что и думать. Она почти не спала, лишь под утро забывалась от усталости. У нее пропал аппетит, на работе все валилось из рук, подчиненных просто хотелось поубивать, а дома находиться она и вовсе не могла. В голове крутился только один вопрос: что она сделала или сказала такого, что могло его оттолкнуть?
Все было ясно как божий день. Молодой мужик, успешный и свободный, сам себе хозяин, просто развлекся с ней без каких бы то ни было обязательств со своей стороны. Просто она ему наскучила и он решил либо взять тайм-аут, либо вообще забыть о ней — смотря по обстоятельствам. Соня смутно все это понимала, но что ей было делать, если теперь она не могла без него жить?..
Он не звонил. В один из вечеров она по пути с работы купила бутылку мартини и напилась дома, в одиночестве. Опять не спала до трех ночи, слушала музыку по радио, сидя на диване с бокалом в руке. По щекам текли слезы. Как назло, включали песни одна другой печальнее. Агутин спел о том, как «…одна так и живет она, и никому не дочь, и никому не жена…». Потом прозвучала композиция в исполнении его прекрасноокой супруги — о незавидной судьбе «Зимней вишни»… Последнюю каплю в эту чашу скорби влил Андрей Макаревич своей песней: «Ах, варьете, варьете…», где были слова: «…еще пара лет, и никто не возьмет…». Соня плакала, понимая, что у нее нет даже такой роскоши, как пара лет… Ей уже тридцать один, будь оно все неладно…
На исходе третьего часа она, изрядно выпив рассудила: никуда этот Стас Демин от нее не денется. Влюбится и женится. Она пока не знала, как этого добьется, но то, что добьется, знала точно. Как раз в этот момент из колонок музыкального центра зазвучала песня Глории Гейнер «Я буду жить», и Соня поняла, что это знак свыше. Потому что пасовать перед трудностями было не в ее характере. Она не из тех, кого можно просто так столкнуть на обочину жизни. Она намерена бороться за свое счастье. Он еще будет умолять ее выйти за него замуж.
