А вот друзья его, лишенные розовых очков, видели в Ольге ничем не примечательную мещаночку (вероятно, такой она и была, ну да что в том плохого?!) и отговаривали Пабло от брака, считая, что он будет неудачным. Художник не внял их советам.
Трудно сказать, кто оказался прав. Все-таки прожили Ольга и Пикассо долго, дольше, чем жил он с другими своими дамами. А выдержать всю жизнь рядом с одной женщиной Пабло не мог просто физически. Так же, впрочем, как и они рядом с ним…
Но не станем забегать вперед.
Итак, настал день 12 июля 1918 года, когда в мэрии 7-го парижского округа прошла церемония бракосочетания Пабло Пикассо и Ольги Хохловой. Вслед за этим молодые отправились в русский собор Александра Невского на рю Дарю, где их обвенчали по православному обряду, как и хотела Ольга. Среди гостей и свидетелей были Дягилев, Аполлинер, Кокто, Гертруда Стайн, Матисс.
Вопреки мрачным пророчествам друзей Пикассо был убежден, что проживет с Ольгой всю жизнь, и поэтому брачный контракт предусматривал их общее владение имуществом. В случае развода это подразумевало его раздел поровну, включая все картины Пикассо.
Воистину безоглядная щедрость!
После свадьбы мсье и мадам Пикассо перебрались в большую квартиру в самом центре Парижа, на улице Ля Бовси, неподалеку от галереи, где выставлялись картины Пабло. Ольга была великолепной хозяйкой, она могла бы умело управлять целым поместьем, так что управиться с квартирой Пикассо ей было как нечего делать. Она обставила дом по своему вкусу.
Да, это жилище художника мало напоминало «комнату прислуги» на улице Равиньян, где Пабло-Поль поселился в 1906 году с Фернандой, его первой «настоящей женщиной» (до нее Пикассо общался только с проститутками), и которую превратил в алтарь любви. На ящике, покрытом красной тканью, он расположил все, что было связано с Фернандой: шарф, который был на ней в день первой встречи, ее портрет, написанный им, и две шелковые розы, выигранные когда-то ими в лотерею на бульваре Клиши. Впрочем, это все были безумства молодости, о которых и вспоминать не стоило.
А теперь началась упорядоченная семейная жизнь.
Пикассо не вмешивался в «женские дела». Ольга наводила свой порядок в комнатах, а он навел свой беспорядок в мастерской на первом этаже, раскидав где попало коллекцию разных памятных и любимых предметов и расставив прямо у стен свои работы вперемежку с картинами Ренуара, Матисса, Сезанна, Руссо и того же Модильяни, которые он еще не до конца зарисовал своими натюрмортами.
Мадам Пикассо желала не только иметь респектабельный дом, но и выглядеть респектабельно. Однако у Пикассо оставались самые простые вкусы. Он восторгался дорогими нарядами жены, которая массу времени проводила в модных домах, прежде всего у Шанель и Пуаре, но сам предпочитал ходить в одном и том же костюме.
Вообще одежда его мало занимала, хотя в Париж он в свое время приехал, «одетый под художника». Описание подобного костюма можно найти в романах Альфреда де Мюссе: широкие бархатные куртки, отложной воротничок, берет… Существовала мода и на прически: кудри и бороды, желательно эспаньолки. Пикассо в конце концов поддался этому поветрию и за несколько недель отрастил бороду. Однако вскоре он ее сбрил: ему претило, что он стал слишком похож на «настоящего художника»! Он начал носить «костюм механика», который с его подачи стал ужасно моден среди авангардистов Холма: синий комбинезон, хлопчатобумажная рубаха, белая в красный горошек, дешевая, всего за полтора франка купленная на рынке Сен-Пьер, плюс красный кожаный пояс и испанские сандалии на веревочной подошве.
С тех пор Пикассо, конечно, изменился, и теперь он одевался респектабельнее и дороже, однако деньги предпочитал тратить на приобретение каких-нибудь экзотических вещей, которые возбуждали его воображение, и щедро помогал неимущим собратьям.
Кстати, об экзотических вещах. Собирать их Пикассо начал еще на бульваре Клиши, в монмартрский период своей жизни. Эти старые вещи сопровождали его всю жизнь, вызывая бешенство сначала Фернанды, потом Ольги, потом тех, кто ее сменил: мебель времен Луи-Филиппа, обитые шелком диваны, старинные ковры, картины, музыкальные инструменты и, конечно, негритянские безделушки, которые Пикассо начал коллекционировать под влиянием Матисса, Дерена и Вламинка, открывших негритянское искусство раньше его. Шкафы, столы, стулья загромождали стеклянная посуда, бутылки в форме Вандомской колонны и Эйфелевой башни, цветные коробочки из ракушек, хромолитографии с инкрустацией из соломы, старинный фаянс…
Среди этих вещей лишь немногие были и впрямь ценны: для Пикассо главным в вещи была необычность и затейливость, совершенство и подлинность стояли на каком-то там месте. Именно поэтому так разочарованы будут позже хранители Лувра, куда вдова Пикассо и его сын передадут коллекцию после его смерти. Исключение составят некоторые картины, полученные Пабло непосредственно от Матисса, Руссо и других художников из их собственных рук, все прочие вещи оказались если не фальшивыми, то третьесортными. Но это еще когда будет!
Пока же Пикассо собирал безделушки, а Ольга с упоением кружилась, как принято выражаться, в вихре светских удовольствий.
Ей нравились обеды в дорогих ресторанах, приемы, балы парижской знати. Ольге даже удалось на какое-то время отдалить от художника его богемных друзей. Ну а о своем артистическом прошлом она забывала так старательно, как будто не на сцене лучших театров мира танцевала, а задирала ноги в «Мулен-Руж». Забавно, однако тем же путем в свое время проходила прекрасная Фернанда!
Иногда Пикассо размышлял о том, что женщины безумно однообразны. Фернанда, когда у ее любовника завелись деньги, тоже загорелась страстью к респектабельности. Переселившись в буржуазную квартиру на бульваре Клиши, Фернанда мигом почувствовала себя настоящей буржуазкой. Она играла роль светской дамы, назначала дни приема, приглашала на чай, наняла прислугу, которой нечего было делать… Фернанда влюбилась в свою респектабельность!
Она обожала синема и перенимала повадки роковых женщин с экрана: шила себе экстравагантные туалеты, заказывала шляпы, напоминавшие голубятни в Ботаническом саду… Она производила фурор своими ошеломляющими туалетами и сопровождавшим их хмельным ароматом ее любимых духов «Сердце Жанетты». Вообще у Фернанды была страсть к духам. Однажды все сто франков, которые дал ей Пикассо на неделю на продукты, она истратила сразу, купив флакон самых модных и дорогих духов «Дым»: они были невероятно красивого дымчатого оттенка, но не имели никакого запаха!
Впрочем, у Ольги запросы были не экстравагантные, а вполне изысканные и аристократические. Однако хороший вкус, как известно, дорого стоит. Но Пикассо, на счастье свое и своих женщин, никогда не был скупым.
В сентябре 1918 года Пикассо и Ольга вместе с «Русским балетом» поехали в Лондон: Пабло был занят в оформлении балета «Трикорн». Вся труппа и чета Пикассо тоже жили в роскошном отеле «Савой» и посещали все приемы, которые были устроены в честь великого Дягилева.
Пикассо был в моде, его недавняя женитьба вызвала фурор, так что он и Ольга повсюду оказывались в центре внимания. Постепенно Пикассо ощутил вкус к такой жизни и втянулся в нее. Ну а ноблесс оближ, как известно! Он заказал себе множество костюмов и рубашек, надел безупречный смокинг, начал носить золотые часы в жилетном кармане… В своем дендизме он почти перещеголял величайшего денди Стравинского, которым Пикассо всегда восхищался: горчичного цвета брюки русского композитора когда-то казались Пикассо верхом изящества. Надо ли говорить, что его первой данью богине Моде были совершенно такие же брюки?
