– Может просто время поджимало.
– Может. Но скорее всего жертв пытали с целью получения какой-то информации.
– И какой нужной бандитам информацией могли обладать обычные граждане? – в голосе Романа послышалось сомнение. – Маловероятно. Давай пока не будем сбрасывать со счетов версию о том, что Твердов действительно соскочил с катушек, нашёл себе подельников и тупо мочит всех подряд, что бы привлечь к себе внимание.
Мила Вознесенская
– Замуж тебе надо милая, детей рожать, а не за бандитами с пистолетом бегать, – баба Маруся, важно подбоченилась.
– Так а за бандитами кто бегать будет? – Мила проникновенно улыбнулась, поправила локон волос, выбившийся из-под берета. – Да и за кого замуж идти? Сейчас настоящего мужчину днем с огнем не найдешь.
– А ты, милая, прынца-то не ищи. Присмотри себе бизнесмена какого, что бы и сама одета, обута и детки досмотрены. А то вон, сколько вас красавиц в девках так и остаётся. А нет, так вот у меня племянник еще не оженился. Хлопец хороший, не пьющий. Познакомлю вас.
– Спасибо, Мария Демидовна. Я пока не планирую замуж.
– Зря. Вот ты вечером приходи. Посидим, чаю попьем, может он тебе приглянется.
– В это раз, наверное, не получится, – Мила вновь улыбнулась, стараясь отбросить в сторону и без того наболевшие мысли о создании семьи и рождении детей. – Вы мне лучше расскажите, что еще странного заметили за последнюю неделю.
Деревенская сплетница украдкой осмотрелась и перешла на шепот:
– Ой, заметила, сток-ма всего заметила! – мгновенно переключилась баба Маруся. – Боятся мужички-то в лес тепереча ходить. Сказывают, как сунешься, голова болеть начинает. Чудится всякое. Вон, соседка моя, перед тем как её-то в больницу забрали, говорила, что видала, как из леса снежный человек выходил. Потом черти мерещиться начали. Её-то спустя два дня и забрали. Скорая приехала и увезли. С нашей деревни троих-то ужо забрали. С Макеевки, да со Свиридова по двое.
Мила слегка опешила. Оказывается в районе эпидемия психических заболеваний, а городское начальство «ни сном, ни духом».
– Мария Дмитриева, а когда первого человека в психиатрическую больницу забрали, вы помните?
– А что тут помнить-то: неделю назад и забрали.
Мила столкнулась с чем-то необъяснимым. Семь человек отправлены в психиатрическую клинику всего за неделю, и это из трёх деревень, в которых не больше двухсот жителей.
– Вы мне очень помогли, Мария Дмитриевна, – Вознесенская уже собралась попрощаться.
– Да ты не торопись, милая, – остановила её старушка, – я тебе расскажу о том, что все знают, но молчат.
Баба Маруся с важным видом выдержала паузу:
– Егеря-то эти пропавшие, они у отца Ивана были, перед тем как пропасть. Они за эти дни туда-сюда часто шастали, то в лес, то к батюшке, значит. А что у него делали никто и не ведает. А потом, вишь, сгинули.
– Очень интересно, Мария Демидовна, и что это за отец Иван такой?
– Так батюшка православный. Неделю назад пришёл в Ерёмино и купил дом. Мужиков, значит, нанял и строит что-то. Все думают, что церковь. Только я-то церквей повидала немало на своем веку и так тебе скажу: не церковь он строит.
– А что же тогда он строит?
– Не знаю. Ты сама съезди, глянь.
– Обязательно съезжу.
– Только я тебе ничего не говорила.
– Не волнуйтесь, не скажу никому, – Мила еще раз поблагодарила женщину, попрощалась.
Забравшись в холодный салон служебного минивена потерла озябшие руки. Затем открыла блокнотик и еще раз просмотрела свои записи. Задумалась, пытаясь понять, что же все-таки происходит в районе. Что за странная вспышка помешательства, и куда могли исчезнуть опытные охотники? Опрос родственников пропавших ничего толком не дал: никаких недомолвок или откровенного вранья при опросах Миле уловить не удалось. Пока все указывало на то, что исчезновение людей явилось для всех полной неожиданностью. Видимо с ними произошла необъяснимая трагическая случайность. Вот только какая? Все пропавшие великолепно знали лес, и заблудиться не могли. В нападение хищных животных тоже верилось с трудом. Оставались люди – самые опасные хищники. Мила на секунду задумалась о карантине, но потом отбросила эту мысль – рано, слишком мало данных.
Она завела автомобиль, подождала, пока с лобового стекла сползет наледь, расплавленная обдувом печки, и уверенно воткнула передачу. Дорога петляла вдоль леса. Машина проехала всего с полкилометра и неожиданно заглохла, прямо на заснеженном перекрёстке. Мила взглянула на мрачный бор, стоящий непроницаемой чащей всего в десятке метрах от авто. Липкий страх разлился неприятным холодом в животе. Дурные мысли о том, что в лесу пропадают люди, настойчиво лезли в голову. Мила глубоко вздохнула и напомнила себе, что у нее есть оружие и вообще она оперативник и бояться не должна. Но страх никуда не пропал. Мила крутанула ключом замок зажигания. Минивен чихнул, однако не завелся. Краешком глаза Вознесенская уловила какое-то движение среди деревьев. Стараясь не смотреть туда, вытащила пистолет, сняла с предохранителя и положила рядом.
– Господь Бог впереди, Божья Мать позади. Божья Мать впереди, Господь Бог позади. Что будет им, то будет и мне. Они помогут мне. Аминь, – вспомнила Мила молитву, которую мать всегда читала перед дорогой.
Закрыла глаза и повернула ключ. Машина чмыхнула несколько раз и, наконец, завелась. Мила вдавила педаль газа, стараясь побыстрее покинуть неприятное место. Только сейчас она заметила, как дрожат от волнения руки.
– Нельзя же быть такой трусихой, – отчитала сама себя.
До Ерёмино она добралась довольно быстро, благо до деревни было всего несколько километров. Первый же попавшийся житель показал, как проехать к отцу Ивану.
Мила притормозила у большого деревянного дома, во дворе которого несколько мужчин сноровисто работали топорами. Мария Дмитриевна не обманула – постройка, над которой трудились работники, мало походила на церковь, скорее уж на колокольню. Но ничего странного в этом Мила не видела. Наверное, церковь будут строить потом.
Неохотно выбравшись из успевшей прогреться машины, Мила, скрипнув калиткой, зашла во двор.
– Здравствуйте, где я могу найти отца Ивана?
Крепкий мужчина лет пятидесяти ловко вогнал топор в бревно и повернулся. Внимание сразу же привлекли его глаза. Мила присмотрелась: они заметно отличались по цвету.
– Я отец Иван, чего тебе, дочка?
Остальные мужики продолжили работу, изредка бросая недвусмысленные взгляды на Милу.
– Я веду расследование о пропавших людях. Мне нужно задать вам пару вопросов.
– Задавай, дочка. Помогу чем смогу.
– Можно ваше полное имя и год рождения? – Мила достала свой блокнотик и карандаш.
