Вплоть до окончания похорон Рэнди жила в доме дяди Джорджа и тети Фрэнси. После похорон Симу потребовалось еще какое-то время, чтобы продать автомобиль.
— Не считая самолета, на ферме множество транспортных средств, Миранда, — говорил он ей, — джипы, пикапы, грузовики, но там нечего делать таким игрушкам, как эта.
Наконец они отправились домой. А дом находится в том месте, которому принадлежит твое сердце.
Рэнди думала обо всем этом, глядя вниз на местность, подобную которой она не встречала нигде ранее, хотя практически всю жизнь провела на фермах. Земля цвета хорошо обожженной глины казалась безжизненной, тем не менее то там, то тут в блестящее небо взмывали яркие павлины и поднимались зеленые, полные жизни холмы. Дом там, где находится твое сердце, и эта местность является сердцем всей Австралии, но принадлежит ли и будет ли когда-либо принадлежать этому месту ее сердце? Без Джеффа может ли это место когда-нибудь стать ее домом?
— Миранда. — Сим был явно озадачен, и она догадалась, что он уже говорил ей что-то, но она не слышала.
— Ой, извини, Сим, я… я загляделась.
— Здесь нетрудно заглядеться. Я спрашивал, ты имела когда-нибудь опыт общения с нашими аборигенами?
— Не особенно большой. На некоторых фермах, где я работала, были аборигены.
— Ясно. Здешние будут абсолютно не похожи на них.
— Это что, другая раса?
— Более чем просто другая, ее не коснулась наша цивилизация. Племя, обитающее в окрестностях «Йенни», никогда не было ни в каких других местах. Это гордые, спокойные и добрые люди, я бы даже сказал, деликатные. Дикий народ с общепринятой точки зрения, однако их нецивилизованность служит им хорошую службу. Я хочу сказать, Миранда, что они сохранили очень многое из того, что было бы полезно и нам в нашем так называемом просвещенном обществе.
Рэнди кивнула, снова глядя на местность под крылом самолета.
— Когда же мы доберемся до «Йенни»? — спросила она.
— Да мы уже летим над «Йенни»! Правда, только первые сотни миль, — улыбнулся Сим.
Вскоре после этого от летчика, управлявшего самолетом, Сим передал ей сигнал застегнуть ремень безопасности, маленькая машина заложила вираж, и пилот выровнял ее. Повинуясь законам тяготения, Рэнди почти встала в тесной кабине, с трудом вмещавшей их троих, а затем та же сила усадила ее обратно.
— Добро пожаловать домой, жена моя! — сказал Сим.
На этот раз у нее не было времени на то, чтобы вновь с душевной болью подумать о том, что наш дом там, где наше сердце, поскольку винты самолета перестали вращаться и она оказалась на мягкой, плодородной земле красного цвета, являясь центром внимания группы дружелюбно настроенных людей, которые перелезали через белые перевернутые пластиковые баки, отмечавшие взлетную полосу фермы, и с шумом устремлялись вперед, чтобы приветствовать новую хозяйку, или «Новую Миссус», как величали они Рэнди.
— Тебя это не пугает, дорогая? — озабоченно спросил Сим.
— Что ты имеешь в виду: титул «Новая Миссус» или саму форму приветствия? Я не возражаю ни против того, ни против другого. — И Рэнди улыбнулась толпе, которую Сим старался удержать на месте.
Судя по всему, их было не менее сорока человек, а если считать младенцев, то вдвое больше. Некоторые из аборигенов, воспользовавшись торжественностью момента, успели раскрасить себя в родовые цвета племени и надеть перья. Наряды остальных были самые разнообразные. Женщины, прислуживавшие в доме, носили форменные платья; на мужчинах, работавших со стадом, были надеты широкополые шляпы-стетсоны с высокой тульей. Некоторые из детишек носили шорты и майки, однако большинство их были голыми. Но независимо от их наряда все они улыбались; при этом Рэнди, улыбавшаяся им в ответ, отметила, что хмурым был один только Сим.
— Что случилось, Сим? — спросила она его.
— Джейн и Джастин. Их нет среди встречающих.
— А что, это имеет значение?
— Все пришли нас встречать, за исключением миссис Файф, конечно, но она наверняка занята приготовлением чая.
— Так, может быть, они помогают ей?
— Кто, близнецы? — Сим с удивлением взглянул на Рэнди. — Нет, дорогая, у них должны быть совершенно иные намерения.
— Я могу справиться с этим, Сим. Ни в одном месте, где мне приходилось работать, не было послушных воспитанников.
— Возможно, это так. Однако эти двое не знают, что ты — педагог, поэтому данный факт неповиновения — это, без всякого сомнения, протест против твоего приезда, а не против воспитания вообще. А также и против меня, за то, что привез тебя сюда. Дело совсем не в какой-нибудь ревнивой любви, совсем нет! Они просто хотят жить в своем замкнутом мире и противятся любым изменениям. Я замечал это и ранее. Но как бы то ни было, это — дерзость, и она раздражает меня. Не волнуйся, скоро всему этому будет положен конец.
«Скоро ли? — подумала Рэнди. — Нет, скорого конца не может быть, его просто не должно быть. Ты мне очень нравишься, Сим, и я не нарушу своего слова, но я должна иметь что-то или кого-то, чтобы работать, чтобы эта работа поглощала меня. У меня должна быть цель».
К центральной усадьбе «Йенни» они должны были доехать на ожидавшем их грузопассажирском автомобиле. Даже на расстоянии дом выглядел достаточно внушительно, особенно если учесть, что в эти далекие края все необходимое для его строительства нужно было везти долгие и трудные мили.
Пилот маленького самолета, на котором прилетели Сим и Рэнди, ждал, когда они двинутся к усадьбе. Он не хотел, чтобы пыль, поднятая взлетающим самолетом, попала на них. Сев в машину, они помахали ему и тронулись в путь. Ехать было недалеко, однако поездка доставила Рэнди огромное наслаждение, поскольку в море сухих, колючих и жестких трав австралийской полупустыни перед ней предстал тенистый и цветущий остров, создание которого требовало многих лет терпеливого ухода.
— Боже, да здесь просто прекрасно, Сим! — воскликнула Рэнди с восторгом.
— Теперь — да, — ответил он, и его глаза тоже подтвердили это, а Рэнди, почувствовав себя от этого взгляда несколько неловко, отвернулась, сделав вид, что ее заинтересовало что-то еще в этом оазисе цветов, чуть ли не касавшихся бортов джипа.
Потом они въехали в поселок, и Сим стал показывать ей, кто где живет. Первым был коттедж управляющего, за ним стояли коттеджи, принадлежавшие казначею, экономке и еще некоторым сотрудникам; затем последовали разные служебные строения, за ними — ряд аккуратных хижин тех из аборигенов, кто предпочел оседлый образ жизни, поскольку многие, как ей сказал об этом Сим, до сих пор не хотят и не станут жить так, и какое он имеет право диктовать, как им жить?
Потом дорога сделала поворот, и перед Рэнди предстал главный дом поместья «Йенни», удивительный уже тем, что в нем было два этажа. Все загородные дома, в которых довелось жить Рэнди, неизменно были построены в одном стиле — в виде невысоких и длинных бесформенных строений. Даже в Квинсленде дома, хоть они и стояли на сваях, неизбежно были одноэтажными.
