Знаешь, я привык, что для меня все так определенно…
И мне нравится не только текст, но и та интонация, с которой он поет слово о-пре-де-ле-е-е-ен-но. Иногда мне в ней слышится насмешливое высокомерие к мысли, что в принципе можно все знать, а иногда – злость на то, что все знать нам не дано. Как бы там ни было, подпевая, я чувствую себя лучше. Музыка всегда помогает мне избавиться от чувства одиночества посреди хаоса.
В моей сфере действительно нет непреложного знания, зато встречаются истины о совместном опыте, который перекликается с нашими убеждениями и познаниями. Например, цитата из Рузвельта, закрепившаяся в моем исследовании об уязвимости и смелости, открыла для меня три истины:
Я хочу быть «на арене». Я хочу всегда быть смелой. И, выбирая «великие дерзания», мы внутренне уже готовы к тому, что нам надают по шее. Мы можем выбрать мужество или комфорт, но не то и другое одновременно.
Суть уязвимости не в том, чтобы выиграть или проиграть; уязвимость – это осмелиться показаться и быть увиденным без уверенности в результате. Уязвимость – не слабость, а самая большая мера мужества.
Много дешевых мест в зрительном зале занято людьми, которые никогда не рискнут сами выйти на арену. Они просто с безопасного расстояния выкрикивают критические замечания и указания. Проблема в том, что, перестав беспокоиться о мнении других и испытывать боль от чужой жестокости, мы утрачиваем способность устанавливать связи и взаимоотношения. Но, когда наше самоопределение зависит от мнения других людей, нам не хватает смелости быть уязвимыми. Поэтому необходимо быть избирательным в обратной связи, которую мы пускаем в свою жизнь. Я для себя решила так: если вы, в отличие от меня, не «на арене» со всеми вытекающими из этого неприятностями, мне неинтересна обратная связь с вами.
Я не считаю эти истины непреложными, но они, безусловно, стали для меня руководящими принципами. Я также предлагаю, прежде чем мы начнем более детальный разговор, усвоить некоторые основы храбрости, риска уязвимости и преодоления невзгод. Я считаю их важнейшими законами физики эмоций: это простые, но мощные истины, которые помогают нам понять, почему мужество приводит к изменениям и при этом встречается так редко. Вот правила вовлеченности в процесс подъема после падения:
1. Если мы достаточно часто проявляем некоторую смелость, мы обязательно упадем – такова физика уязвимости. Рискнув раскрыться и потерпеть неудачу, мы тем самым соглашаемся с возможностью провала. Смельчакам сопутствует не только удача, неудачи подстерегают их на каждом шагу. Дерзнуть не значит сказать: «Я готов рискнуть удачей». Дерзнуть значит сказать: «Я знаю, что рано или поздно потерплю неудачу, но все-таки иду вперед».
2. После падения мы никогда не сможем вернуться на исходную позицию. Мы можем подняться после неудачи, промаха и падения, но уже никогда не сможем вернуться туда, где находились до того момента, как проявили храбрость, или до того, как упали. Мужество изменяет нашу эмоциональную структуру, и эта трансформация часто приносит глубокое чувство утраты. В процессе подъема мы иногда испытываем тоску по местам, которых больше не существует. Мы хотим вернуться к моменту, предшествующему «выходу на арену», но обнаруживаем, что возвращаться некуда. Ситуацию усложняет новый уровень осознания того, что значит быть смелым. И больше невозможно притворяться: теперь мы знаем, когда открываем себя, а когда пытаемся прятаться, когда живем своими ценностями, а когда нет. Новая осведомленность может придавать нам бодрости, усилить ощущение цели и напомнить о приверженности к искренней жизни. Неизбежной частью процесса подъема являются два противоположных желания: вернуться к моменту, предшествовавшему риску и падению, и двигаться вперед к еще большему мужеству.
3. Это путешествие только ваше и ничье больше, однако никто не может успешно преодолеть его в одиночестве. Испокон веков люди находят способ подняться после падения, но для этого не существует проторенной дороги. Каждый из нас должен пройти собственный путь, получив уже испытанный кем-то опыт, но при этом ощущая одиночество, как будто мы первые ступаем в неизведанном мире. Сложности добавляет то, что вместо чувства безопасности на проторенной дороге или постоянного спутника, дающего поддержку и надежду, нам приходится учиться рассчитывать на попутчиков и их желание идти вместе. Для тех из нас, кто боится одиночества, процесс его переживания будет сложной задачей. Для тех, кто предпочитает отгородиться от мира и идти в одиночку, необходимость связи и взаимоотношений (обращение за помощью или ее получение) становится проблемой.
4. Повествование у нас в крови. В культуре недостаточности и перфекционизма существует удивительно простая причина, по которой мы соглашаемся признавать истории своих трудных минут и делиться ими. В самой природе человека заложено желание рассказать что-то о себе другим, при этом мы искренне оживляемся и смело делимся своими историями. Идея повествования стала вездесущей. Это основа всего – от творческих порывов до маркетинговых стратегий. Но необходимо добавить, что повествование – очень важный фактор общения. Профессор Пол Зак[6]обнаружил, что, когда человек слушает рассказ – повествование с началом, серединой и окончанием, – его мозг вырабатывает кортизол и окситоцин. Эти химические вещества стимулируют человеческие способности к социальной коммуникации, сопереживанию и обретению смысла. Повествование заложено в нашей ДНК.
5. Творчество выстраивает знания, чтобы они могли стать практикой. Мы переносим знания из головы в сердца через руки. Мы – Homo sapiens, и творчество – это конечный акт интеграции, то есть это то, как мы внедряем опыт в свою человеческую сущность. На протяжении своей карьеры я чаще всего задаю вопрос: «Как то, что я узнаю о себе, меняет мою жизнь?» После восемнадцати лет обучения студентов в области социальной работы, разработки, внедрения и оценки двух программ за последние восемь лет, работы более чем с 70 000 студентами через онлайн-курсы и сотен интервью я пришла к выводу, что творчество – это механизм, который позволяет знаниям проникать в наше существо и становиться практикой. У племени асаро, проживающего в Индонезии и Папуа – Новой Гвинее, есть красивое высказывание: «Знание – только слух, пока оно не начинает жить в мышцах». То, что мы понимаем и узнаем о подъеме после падения, – это только слухи, пока мы не начинаем жить этими знаниями и интегрировать их через какую-либо форму творчества, чтобы они стали частью нас.
6. Дорога наверх после падения – такой же процесс, как при борьбе с личными невзгодами или профессиональными трудностями. Большинство предпочитает верить, что есть разные варианты восстановления после трудностей в личной и в профессиональной жизни, но это не так. Будь вы юношей, пережившим сердечную драму, пенсионером, которого постигло разочарование, или менеджером, пытающимся восстановиться после неудачного проекта, практика для всех одинакова. Не существует лекарства для «упавших». Нам придется сполна пережить тяжелые минуты обиды, горя и прощения. Как напоминает невролог Антонио Дамасио[7], люди – не существа, которые только думают или только чувствуют, это «чувствующие существа, которые думают». Сам факт нахождения в офисе, классе или студии не означает, что в такой обстановке можно исключить из этого процесса эмоции. Нельзя. Помните тех «крутых людей», о которых я упомянула во введении? Еще одна объединяющая их особенность заключается в том, что они не пытаются избегать эмоций: они являются чувствующими натурами, которые думают и взаимодействуют со своими эмоциями и эмоциями тех, кого любят, воспитывают и которыми руководят. Наиболее эффективных и стойких лидеров, с которыми я работала в ходе своей карьеры, объединяют три общие черты. Во-первых, они признают центральную роль взаимоотношений и повествования в культуре и стратегии и постоянно интересуются своими собственными эмоциями, мыслями и поведением. Во-вторых, они понимают и интересуются сочетанием эмоций, мыслей и поведения у своих подчиненных и тем, как эти факторы влияют на их взаимоотношения и восприятие. И в-третьих, они могут и готовы войти в зону дискомфорта и уязвимости.
